Помахала рукой и села в пустой вагон

Помахала рукой и села в пустой вагон,
Я сразу смирился, даже бежать не стал.
Исключаю тебя из ряда своих икон.
Я забуду, поверь, с нуля досчитав до ста.

Раз, два, три… Восемнадцать и двадцать невдалеке,
А при нашем знакомстве нам столько же было лет.
Продавщицей неопытной в тесном своём ларьке
Продала ты в тот вечер мне пару забытых газет.

Незаметно бежали вдаль золотые года,
Но уже с этих пор я боялся тебя потерять.
А однажды ты прямо в ЗАГСе сказала «Да!»
И тогда нам с тобою было по двадцать пять.

Мы мечтали растить детей в свои тридцать лет,
В тридцать два мы хотели мир постелить к ногам.
К юбилею что в сорок объездили целый свет,
Загорали в жару и метались по берегам...

В сорок два ты пришла домой и, упав без сил,
Мне пыталась сказать что-то кроме тяжёлых "ой",
А когда я набрался смелости и спросил,
Ты сказала, что есть мужчина. Не я. Другой.

Проводил на вокзал. Смирился. Махнул рукой.
Хоть и сам понимаю, как я тебя достал.
Не виню, не сержусь. Только вот я дурак какой
Ведь стою у путей и пытаюсь считать до ста…

Я, пытаясь забыть, возношу тебя на престол.
Это ж надо, как можно сильно людей любить!
Но немеют чертовски губы на цифре сто:
Я сдаюсь. Я тебя никогда не смогу забыть.