Ангелы топятся в глиняной вазе

Вбитые точки в тетрадные клетки,
белое солнце в зажмуренном глазе.
В среду рождаются мёртвые детки,
ангелы топятся в глиняной вазе.
Майские щели закатного солнца
топчутся в раме стеклянных квадратов.
В веках твоих нарисованы кольца
с белым алмазом в полсотни каратов.

Вечер зашит перламутровой нитью,
море солёное скисло от мая.
Мы обрекли это счастье на битву:
вот она, финишная, наша прямая.
Ты забери мои кости в алмазах,
запатентуй мои рыжие косы.
Ангелы топятся в глиняных вазах,
ночью цветут на снегу абрикосы.

двадцать желаний на сорок свечей
и телеграмма любимому богу:
- маленький принц, ты больше ничей! -
«Жизнь полосой перешла мне дорогу».
Ты отвоюешь себя в переходах,
в грязной пещере любого метро
вялым, дешёвым, гитарным аккордом,
на, для тебя самый верный патрон!

План своих действий нащупаешь в ванне,
там керамический запах убийства.
Синим каскадом жизнь лезет с экрана –
это закон Седого Министра.
С мокрой гитарой допрыгнешь до рая,
там пересядешь на адскую ветку,
пусть по пути светофоры мигают,
пусть растворяются звёзды-таблетки.

Счастье – ничто без молекулы жизни,
странных течений и судеб.
Счастье, как ты: бесконечно капризно,
счастье всё ты… Но тебя не разбудишь.