Явный случай телепатии

Один мой приятель женился на замечательной девушке. Их родители некогда дружили семьями. Потом его семья переехала на Украину, но часто навещала друзей, оставшихся в замечательном городе на Волге. В очередной приезд мой приятель обнаружил, что дочь знакомых превратилась в прелестную девушку, и он уже с нетерпением ждал следующей встречи…

  И всё бы было замечательно, не случись эта свадьба в момент решительной смены общественной формации в нашей стране: перехода от сгнившего социализма к дикому капитализму. А потому перед молодожёном всерьёз встал вопрос «А как семью прокормить?» Тем более, что на его иждивении оказалась не только юная жена, только что закончившая школу, но и тёща, никогда в жизни ничем не занимавшаяся, кроме обеспечения комфорта на тот момент уже бывшего мужа. Да и сам приятель никакой профессии приобрести ещё не успел.

Раз капитализм, значит, надо бизнес какой-нибудь закрутить. Но для этого необходим начальный капитал. Брать кредит? А подо что? Под тёщину квартиру, в которой жили молодожёны?

И тут тёща раскрыла зятю семейную тайну. Оказалось, что под той самой кроватью, на которой он проводил с молодой женой медовый месяц, хранится несколько картин знаменитого художника-авангардиста, приходившегося тёще каким-то достаточно близким родственником. И среди этих полотен есть одно, настолько знаменитое, что и цены ему нет. В том смысле, что оно бесценно.

А?! Каково?! Супер! Вот оно решение всех проблем – бесценное полотно. Но…

Но именно бесценность и создала новые проблемы. Как продать бесценную картину? В России художественный рынок только начинал формироваться. А через границу такое полотно легально не провезёшь. Ещё обиднее стало молодожёну: близок локоток, да накося выкуси! 

И всё-таки приятель нашёл решение. Записался на приём к мэру города и предложил передать картину в собственность города в ответ на определённые преференции. Мэр предложение выслушал с неподдельным интересом, видимо фамилия художника была ему знакома, но поинтересовался, а какова всё-таки стоимость полотна. Приятель показал ему заметку в каком-то журнале, где упоминалось, что при перевозке авторской копии той же картины из одного европейского музея в другой была определена страховочная сумма в столько-то миллионов долларов. Заметка произвела на мэра самое благоприятное впечатление. Договорились о новой встрече и расстались уже прямо-таки друзьями.

Назавтра с утра пораньше в тёщиной квартире затрезвонил дверной звонок. Приятель открыл дверь. За дверью обнаружились двое бритоголовых. Они были настолько широки, что в проёме дверей умещалась только половина каждого, одетая в половинку кожаной куртки и спортивную штанину с двойной сплошной полосой. Одинаково ухмыльнувшись, они проговорили дуэтом: «Делиться надо».

Чем делиться, о чём вообще речь приятель спросонья не сразу смог понять. Посетители этим были недовольны, напомнили ему о молодой жене и высказали, всё так же дуэтом, убеждение, что он будет крайне расстроен, если с ней случится что-то нехорошее. Но и это бесспорное утверждение не помогло моему приятелю сообразить в чём цель визита и чем же он должен поделиться. Тогда крупногабаритные Труляля и Траляля назвали ему сумму, часть которой должна быть безвозмездно передана им. Названная сумма совпала с той, что фигурировала в заметке про картину, которую он вчера…

Короче, до него дошло. Тогда он принялся объяснять, что страховочная сумма – не реальные деньги, что картина пока вообще ничего не стоит, потому как её сначала нужно продать, а чтобы её продать…

От всех подробностей бритоголовые отмахивались, как быки от слепня, с упрёком повторяли, что надо делиться, нехорошо быть таким жмотом, и настойчиво напоминали о молодой жене. Приятель соглашался, что делиться, безусловно, надо, он совсем не против, он понимает, но давил на то, что пока нечем.

Убедившись, что понимание в принципе достигнуто, пара отлепилась от дверей и утопала к лифту, пообещав на прощание наведаться в самое ближайшее время и посоветовав не пренебрегать жизнью и здоровьем молодой жены.

В тот же день приятель отправил жену к своим родителям, свернул картину в трубочку, запрятал в сумку и уехал из города.

Куда уехал? Что случилось с картиной? Ну, это уже совсем другая история и её я расскажу как-нибудь в другой раз. В этой же истории меня интересует вот что: разговор с мэром происходил один на один, за плотно закрытой дверью кабинета. Так откуда эта парочка бритоголовых амбалов могла проведать про картину и даже узнать точную сумму её стаховочной стоимости, даже не названную вслух, а только продемонстрированную на журнальной странице?

Я убеждён, что мы имеем дело с явным случаем телепатии, то есть чтения мыслей на расстоянии, который можно приводить как безусловно убедительный пример существования данного до сих пор не всеми учёными признанного явления.