В избе

Сварила бабка чугунок картошки,
Потом груздей солёных принесла.
Нарезав хлеб, она собрала крошки
И у крыльца их курам отдала.

Закрыла печь,  потом к столу присела.
Ей вспомнилась нелёгкая судьба.
Она неторопливо завтрак съела,
И тишиной наполнилась изба.

На бабку фотографии смотрели,
К ней взглядами тянулись со стены.
Вон тот, в фуражке, сын её – расстрелян
Фашистами на третий день войны.

А этот был такой, как батька, - крупным.
На Висле свой двадцатый год встречал.
Он говорил: - Вернусь, в окошко стукну, –
Но до сих пор ещё не постучал…

В углу избы, за ржавою лампадкой,
Просматривались смутно образа.
А рядом Киров ласково на бабку
Нацелил понимающе глаза.

Он словно видел все её печали,
Что прикипели к сердцу, нелегки.
Её невзгоды тяжкие качали,
Когда на фронте были мужики.

Не позабыть тех лет, что часто снятся,
Как беды, омрачившие страну…
Награды у неё в шкафу хранятся –
Медаль за труд и орден за войну.

(Опубликовано в сборнике "Верхневолжье" в дек. 1968г)