Василиса Прекрасная

Изба резная на опушке,
Вокруг – на кольях – черепа,
Кого ведёт опять к старушке
Быльём поросшая тропа?

Не тать крадётся одинокий,
Гонимый жизнею лихой,
Не витязь с думою высокой
Забрёл случайно в лес глухой.

Не инок, Богу благодарный,
От мира в дальний скит бежит:
По воли мачехи коварной
Девица робкая спешит.

За то, что статью наградила
И красотой её судьба,
Дочь неродную сжить решила
Со света зависти раба.

С притворством опытного лиса,
Злость в сердце затаив своём,
К Яге послала Василису
Она за гибельным огнём.

И дочерей своих спесивых
Подбила лживо на подлог:
Мол, ночью тёмною огниво
Шиш волосатый уволок.

Лучины тоненькой огарок
Злодейка только ей дала,
Да куклу – матери подарок –
Украдкой девушка взяла.

Советом мудрым и участьем
Всегда та помогала ей,
И отступали прочь напасти,
Как морозь ранняя с полей.

Всё дальше дом, всё лес чернее,
И обволакивает страх,
Но утро робкое хмелеет
Уже от рос, блестя в глазах.

Лишь темь последняя истлела,
В небесной вымокнув реке,
Мелькнул пред нею всадник белый
И растворился вдалеке.

За ним промчался всадник красный,
Венчав полуденный исход,
И вечер, к просьбам безучастный,
Смутил вновь дымкой небосвод.

За чёрным всадником ступая,
Девица вышла на простор,
Глядит: избушка вековая,
Костьми людскими полон двор.

Деревьев корни, словно жилы,
Сплелись, луной опалены,
Во мхом укрытые могилы
Вросли седые валуны.

Спят черепа в ночи безродной,
Не слышно ни зверья, ни птиц…
………………………………….
Вдруг свет таинственно-холодный
Из мёртвых вырвался глазниц.

И безобразная старуха,
Как гриб, восстала из земли:
– Ужель запахло русским духом!
Глаза меня не подвели?

Повылезала нечисть сразу
Из-под коряг, из смрадных дыр,
К Яги готовая приказу,
Чтоб закатить кровавый пир.

Но даже ад смутить не может
Смиренья праведной души,
Когда ты веришь: Бог поможет
В любой предательской глуши.

Не растерялась Василиса,
Пред ведьмой грозной представ,
И только рой угомонился,
Ей поклонилась, слово взяв.

Своё поведала несчастье,
Щепотку попросив огня,
И, покорившись вражьей власти,
Суда ждать стала для себя.

– Ну что ж, – старуха рассудила, –
Коль ты сама ко мне пришла,
Я дам тебе, что попросила,
Когда услужишь мне в делах.

Моё хозяйство небогато,
Но больно хлопотно оно,
Порою я сама не рада
Тому, что навью мне дано.

Три дня – срок службы быстротечный:
Сумеешь вовремя поспеть –
Огонь получишь, нет, – так вечно
Сама ты будешь в нём гореть.

Так порешили… Лишь зардела
Наутро юная заря,
Яга на ступе улетела
За веси, горы и моря.

Наказ работнице дав строгий
Прибрать в избе, начистить пол,
И месяц чуть взойдёт двурогий,
Чтоб ждал хозяйку полный стол.

Тут огляделась Василиса, –
Впотьмах всё было недосуг:
Жильё вверх дном, пируют крысы,
Убрать – и ста не хватит рук.

Знать, постарался сам нечистый, –
Такое зрелище создать:
Изба хоть внешне неказиста,
Внутри же терему под стать.

Пусть и стоит на курьих ножках,
Но неприступна, как скала,
Напротив каждого окошка –
Три окровавленных кола.

С Ягою разговор короткий:
Не сможешь справиться к ночи –
Не избежишь колючей плётки
И вмиг окажешься в печи.

Но мысли эти рассудила
Гнать сразу Василиса прочь,
Ведь, что бы жизнь не отчудила,
Слезами горю не помочь.

Воды студёной наносила,
Простой сготовила обед:
Чем было, куклу накормила
И умолила дать ответ.

– Скажи мне, милая подруга,
Как злую одолеть напасть,
У мачехи быть тяжко в слугах,
Но хуже ведьме в пасть попасть.

– Не бойся, – кукла отвечала, –
С тобою мы не пропадём:
Покойница мне наказала
Тебе опорой быть во всём.

Ты кликни лучше птиц небесных
И в помощь призови зверей,
Их осени знаменьем крестным,
Да накорми, да пожалей.

Немало от Яги терпели
Они ущерба и обид:
Тебе в любом помогут деле –
Господь их отблагодарит.

Так девушка и поступила:
Собрала пташек и зверей,
Их пожалела, накормила
И в избу привела скорей.

Звенящим вихрем налетели
Они на вековую грязь,
Едва с ней справиться успели,
Как ночь по лесу разлилась.

Лишь месяц над зелёной кроной
Седые обнажил рога,
Горбатой, хищною вороной
Спустилась на свой двор Яга.

– Ну, что, красавица, поспела
Старухи выполнить наказ? –
Вошла в избу и обомлела:
Не оторвать от дома глаз.

Блестит, как новая, посуда,
Отмыта печь, начищен пол,
Цветы разложены повсюду,
И яствами заставлен стол.

– Хитра ты, девка, оказалась,
Сумела бабку ублажить,
Иначе с жизнью б распрощалась,
До зорьки не успев дожить.

 – Ну, что ж, – старуха указала
Перстом уродливым на клеть:
И завтра разных дел немало
Тебе придётся одолеть.

Есть у меня тут шерсти кучка,
Что начесала я с волков:
Промой её, спряди ты, внучка,
Да тёплый мне сотки покров.

Чтобы укрыть им можно было
Весь двор – с овином и избой:
Давно мне, старенькой, постыло
В рогожки кутаться зимой.

Наелась ведьма до отвала
И завалилась сразу спать,
А как заря наутро встала,
Умчалась вновь озорничать.

В клеть заглянула Василиса
И прочь отпрянула в слезах:
От потолка там и до низа
Всё было в бурых колтунах.

Какой пастух – такое стадо,
И волк прикинется овцой,
Коль услужить хозяйке надо,
Да только шерсть его – с гнильцой.

Но делать нечего, – совета
У куклы просит вновь она:
– И целого не хватит лета,
Чтоб перепрясть всё, – я ж одна...

– Не думай, – кукла отвечала, –
Ты Василиса о плохом:
Соткём до ночи покрывало:
Пусть ведьма задохнётся в нём!

Ключи найди ты ледяные,
Что бьют из матушки-земли,
И ветры кликни озорные:
Да приголубь, да умоли.

Веками их Яга томила
В капканах сучьев и запруд,
Верни ты прежнюю им силу, –
Они сторицей воздадут.

Девица так и поступила:
Нашла ключи средь скользких пней:
Очистила их, укрепила
И услужить просила ей.

Затем из дупл дубов могучих
Освободила семь ветров,
Вмиг разогнавших злые тучи
Над шапкой мрачною лесов.

Им Василиса поклонилась
На все четыре стороны,
На небеса перекрестилась
И молвила: – Стихий сыны!

– Печаль-тоску мою развейте,
Омойте чистою водой,
Жизнь молодую пожалейте, –
Одной не справиться с бедой.

Слова последние слетели
Лишь с девичьих медвяных уст,
Как воды радостно запели,
Вокруг раздался свист и хруст.

Работа споро закипела:
Промыли быстро шерсть ключи,
Потом ветра взялись за дело –
Неутомимые ткачи.

В тугие нити пряжу свили
И среди кольев и столбов
Стан ткацкий соорудили,
К полуночи соткав покров.

Яга, вернувшись, подивилась
На василисины труды,
Но с мыслью подлой не смирилась
Довесть девицу до беды.

 – Знать, небеса ей помогают, –
Когда такое по плечу,
Пускай, – решила ведьма злая, –
Тебя я всё же проучу.

Встречалось много мне людишек,
Богатых мудростью земной,
Да нет таких молитв и книжек,
Что могут справиться со мной.

– Звана я в северные скалы
К Кащею на великий пир, –
Яга работнице сказала, –
Но далеко тот крайний мир.

Чтобы за день мне обернуться,
Сородичей не обижать
Да в спешке с Вием не столкнуться,
Должна ты время задержать.

Коль с этим справишься заданьем,
Домой отправишься с огнём,
А нет: всем прочим в назиданье, –
Не обессудь – сварю живьём!

Наевшись, бабка захрапела,
А Василисе – где там спать:
Известное ли это дело –
Часы шальные обуздать.

Девица куклу покормила,
Чем Бог послал сегодня ей,
И дать совета попросила,
Как справиться с бедой своей.

– Не думай, – кукла отвечала, –
Ты, Василиса, о дурном,
На свете есть чудес немало,
Поведаю я об одном.

Три всадника старухе служат
С тех пор, как сила ей дана,
А с ними неизменно дружат
Светила – солнце и луна.

Там белый всадник – утра вестник,
Его брат красный – ясный день,
Брат чёрный – чар ночных кудесник,
Что погружает землю в тень.

Всё скачут, отдыха не зная,
По Лукоморью сотни лет,
Друг друга в гонке той сменяя
И чередуя тьму и свет.

Их упроси остановиться
Да именами нареки,
Коням дай корм, гостям – водицы,
Беседой доброй развлеки.

Пусть отдохнут чуток с дороги,
Стряхнув, как пыль, прощёный век:
Тогда на вечности пороге
Замедлит время быстрый бег.

Утешилась душа-девица,
Отправившись с молитвой спать,
Чтоб с зорькой ранней пробудиться
Да брата младшего застать.

Яга лишь только улетела,
Она шагнула за крыльцо:
Глядит – несётся всадник белый,
Мелькает бледное лицо.

– Постой, о, утро молодое! –
К нему красавица взвала,
Дай попрощаться со звездою,
Что мне подругою была.

Кто знает – свидимся ли снова,
Иль сгинуть здесь мне суждено:
Замолвить перед небом слово
Одной ей за меня дано.

Под эха всхлипами тугими
Безмолвья дрогнула броня:
Забытое услышав имя,
Вдруг всадник осадил коня.

Припомнив куклы наставленья,
Открылась девушка ему,
И налились свинцом мгновенья
Противясь солнцу самому.

Минуты сделались часами:
Беседой искренней пленясь,
Застыло утро над лесами,
Как снов причудливая вязь.

Но вот настал черёд прощаться, –
Вновь всадник оседлал коня,
Чтоб в бесконечной гонке мчаться,
Рассветов шпорами звеня.

Лишь скрылся он в бору дремучем,
Уж скачет следом средний брат –
Огнём его доспехи жгучим
На солнце крепнущем горят.

– Прерви свой бег, о, день мой ясный! –
Раздался Василисы глас, –
Заслышав имя, всадник красный
Коня остановил тотчас.

Когда ж и с ним они расстались
В густой предсумрачной тиши,
Тут очертанья показались
Иные средь лесной глуши.

То старший брат в доспехах чёрных
Скакал в неведомую даль,
Разлить над миром обречённый
Заката древнюю печаль. 

– О, ночь-услада, сделай милость:
Не торопи успенье дня, –
К нему девица обратилась, –
Слезь с вороного ты коня.

Испей воды, присядь с дороги,
Пот хладный оботри с чела,
Презри сомненья и тревоги,
Забудь на миг свои дела.

Ей зачарованно внимая,
Как внемлет зову звёзд луна,
У сказочной опушки края
Оставил витязь скакуна.

Свою историю поведав,
Потупила красотка взгляд:
Не смея их прервать беседу,
Застыл задумчиво закат.
 
Меж этим минуло немало
Душеспасительных часов,
И брату старшему настала
Пора покинуть скорбный кров.

С ним Василиса распрощалась,
За милость отблагодарив,
А – тут как тут – Яга примчалась,
Огнём поляну озарив.

– Что за напасть, – она решила, –
Была я долго на пиру,
Домой вернуться не спешила,
Поспела ж в полночь ко двору! 

От удивленья поперхнулась
Старуха горькою слюной,
Когда же к ведьме речь вернулась,
Призналась с грустью ледяной.

– Перехитрить меня старались
Не раз волхвы и ведуны,
Да быстро с жизнью распрощались:
Всех обратила в валуны.

Ты ж посрамить и их сумела,
Хоть в знаньях тайных не крепка,
Так получи же, что хотела:
Возьми с собою огонька.

Девица глазом не моргнула,
Как под волков протяжный вой
Шест с черепом ей протянула
Яга с усмешкою кривой.

Огнём наполнились глазницы
В тот миг у мёртвой головы,
Сорвались в небо с граем птицы,
Полились змеи из травы.

Лес озарился перед нею
Слепым пронзающим лучом,
Прочь отступая и немея,
Как будто страхом облучён.

– Ну, что ж, ступай, – Яга велела, –
Да мой подарок не забудь:
Судьбу ты обмануть сумела, –
Сумей долг мачехе вернуть.

Простилась с ведьмой Василиса,
Перекрестилась и пошла:
Мрак перед нею расступился,
Звезда-содружница взошла.

В молчанье ясном тропка вилась
Меж гиблых топей и коряг,
Душа на волю устремилась,
Бессильным стал коварный враг.

К утру дошла она до дома:
Оставив череп у дверей,
Под сень отеческого крова
Вступила девушка скорей.

Не чаяла с ней повстречаться
Уже заклятая родня,
Все стали разом притворяться,
Что ждали радостного дня.

– Глаза давно мы проглядели, –
Пустилась мачеха хитрить, –
Боялись, звери тебя съели,
Что нам теперь – в потёмках жить?

Три дня, три ночи тщетно бились:
Огонь не можем всё разжечь,
Как будто бесы поселились
И дуют на светец и печь.

Лишь на тебя таим надежду, –
Коли вернулася цела,
То запали лучину прежде,
Да переделай все дела.

Их накопилось здесь немало,
Пока жила ты у Яги:
Довольно ж, девка, отдыхала,
Иди – в хозяйстве помоги!

Покорна мачехи приказу,
Пошла красавица на двор:
Тут череп бренный вспыхнул сразу –
Слепым безумицам в укор.

В дом заглянула Василиса
С подарком ведьминым в руках,
И светом весь он озарился,
Завистницам внушая страх.

Куда б укрыться не хотели
Они в отчаянья слезах,
Везде на них в упор глядели
Судьбы бездонные глаза.

Повеяло тлетворным смрадом,
От душ, принявших смертный грех:
Пронзающим, холодным взглядом
Дотла испепелило всех.

************************

Не даром щерилась старуха:
Не смоешь зависти клеймо, –
Когда к другим зовёшь поруху,
Вернётся зло к тебе само…