Вернисаж

      Собрав посуду и остатки жалкие, из дерева капусты,
В тоске синюшной понял - на неё не разгуляться.
И почесав затылок, приобщиться я решил к искусству,
Поплёлся я в Эрмитрегосмуз, чтобы ликбезом подзаняться.
    Какая лепота, по стенам бисером  рассыпаны картинки.
Богатая палитра, колорит, контрасты света и теней.
И толпы, обалдевшей от изящества скотинки.
Толи баранов наших, толь заморских  расфуфыренных свиней.
    Особый вызывала интерес, загадочная экспозиция.
Подбрасывала неуместные вопросы.
Как воры умудрились, ведь народ кругом, милиция.
У девочки с картины персики спереть, подбросив абрикосы.
    В стране, как раз, набрала силу серия музейных  грабежей.
По чёрному всё волокли домой, что охранялось плохо.
К тяге прекрасного всех приобщали, сыновей ,мужей.
Держа охрану за тупых базарных лохов.
    Тогда на секъюрити не надеясь, что бы уберечь от похищения,
Одно из величайших человечества произведений.
Закрывши зал для посторонних посещения,
Повесили его насупротив троих богатырей, для дённо- нощных бдений.
    Богатыри не шибко разбирались в тонкостях искусства.
Прельщал их больше азарт битвы, звон булата.
 И встреча с чем-то не знакомым обостряла чувства,
Напрягала. У них ведь сила богатырская, а не ума палата.
    На полотне была картинам всем картина,
То ли круглый квадрат, то ли квадратный круг.
Творение заморского заезжего кретина.
И цвета чёрного, как жизнь наша вокруг.
    «Опять какай-та  стерва  вырубила свет» -,
Недобро заворчал под нос Добрыня:-               
«Не телевизор, сплошь чёрный квадрат, прям спасу нет.
Сбегу на Запад, Порнуху крутят там  в музеях ныне».
    «Да, что за напасть ,чтоб ему до тридцати тёх лет не встать,
Опять для нас дорога к Киеву закрыта. Повесил чёрный знак дорожный, Соловей разбойник, вор и тать».
Промолвил Муромец Илья, а конь его, чуть не отбросил в сторону копыта.
    Один Попович оставался  тупо равнодушным.
Его, от бормоты после вчерашнего, поносом прохватило.
С утра в глазах квадраты чёрные, и от его, духом сивушым
Соседскому коню морду насторону поворотило,
     Не быть бы счастью, да несчастье помогло,
На чердаке трубу с водой горячею прорвало.
Стену с картиной, ржавою водою залило,
И человечество шедевр по раздолбайству  утеряло.
    Квадратный круг или наоборот стал ромбом вытянутым и овальным
И цвета неопределённого, маренго вроде.
Стала картина хламом идеальным
И слухи не хорошие пошли гулять в народе.
    В конце концов утихло всё, не в первый раз, бывало.
На всякий случай крайнего искать не стали.
Начальство залы снова все пооткрывало.
И вновь богатыри на стражу земли русской встали.
    В музеи больше не ходок я, это не моё.
Одни убытки и не грамма толку.
Не зря ведь сказано, что каждому своё.
И мне такой модерн, навроде как жилетка волку.
.