Цитрусовый покой

Я ем апельсин... И думаю о мире,
Опустошенной душе. Я ем апельсин...
И сладкий сок, струящийся по моим губам
Напоминает о звонком мире, напоминающем
О войне. Струящийся серпантин
Сердец и глаз бессмысленно рождает
И убивает в нас видение о мертвом сыре.
Виденье нечетко, и слово сыр или сын
Звучит как чечетка. Я ем апельсин.
И сладкий сок ведет войну. Апельсин на хурму.
Победив чуму, я расскажу вам сказку,
Плач по опустошенной душе, о минувшем
Герое. Я ем апельсин и надеваю маску.
Сказку о красивом слове, о принце
На белом коне.

Забывшийся эпос, покрытый ласками разум
На чугунном седле напоминает сразу
Об апельсиновой мгле. Вальсообразный
Похоронный марш звучит в моей голове,
И я танцую про животность души,
Фруктовую массу мыслей. Отбивая
Чечетку на тему войны, я сказал
Себе "не дыши". И связываю кипу
Писем, адресованных Богу, другу или врагу,
Или совсем никому. Но мыши разнесли чуму,
И, поглащая бумагу бессмысленных писем,
Повисли на берегу, как пряди покинутых снов
На извилинах чьего-то мира. Звуки божественной
Лиры создают увесистый зной.
Цитрусовый покой.

Но пахнет грустью и незаконченной сагой,
Измазанным сажей лицом собаки без
Крова. И бестелесность потом. Хвостом,
И письма летят в пустоту войны вне себя,
Позади глаз. Про тебя и про вас. В пустоту
Тьмы, апельсиновый строй,уходит
Минувший герой.

Кириллица чувств о сыне и брате
Покрыта помадой. Как некстати.
Оранжевый сладкий слой, ароматный
Покров чудовищных страшных
Снов освещен абажуром страсти
И немощи. Подвешен на струнах
Судьбы и терпит крушение, но лишь
Отчасти, лишь от бесплодной
Борьбы. Оранжевый сладкий сок,
Апельсиновый лживый слог утерянных
Писем, во тьме звучит как поток,
Обузданный силой воли, но
Обделенный волшебством.

Я ем апельсин, но лишь потом,
Отчаявшись, я беру керосин и
Поливаю свой дом. И я горю,
Глаза из орбит, меланхолично посуда
Звенит. Оранжевый терпкий зной.
Цитрусовый покой.