Брянский лес

Проживал много жизней цветных - невпопад, вразнобой,
пил отраву, как чай, и закусывал водкой, как хлебом,
восстанавливал хард, удивляясь: откуда прибой
в его теле железном - квадратном, подробном, нелепом?

Ты прошёл горизонт, не найдя там вообще ничего,
и вернулся назад, обнаружив забытые тапки,
потом сел, посидел, разгоняя внутри маревО,
и увидел цепочку следов на песке - воробьиные лапки.

Ты оставил труды, потому что не к месту они,
и, мечтая о поле, о плуге, лошадке и дыме
из кирпичной трубы, брянский лес за собой позови,
что сгорел не совсем в промелькнувших годах, как в полЫме.

Там, наверное, клёны шумят на ветру,
отдавая по каплям свой сок в трёхлитровую банку,
там, наверно, щебечут синицы, шутя отгоняя беду
отовсюду, и сами слагаются танка -

неяпонские, потому - острова далеко,
а простые, исконные, серые от древесины,
на ветру постаревшей, и звонко струит молоко
о ведро оцинкованно, и пахнут корою осины.

Там - земля, на которую можно возлечь,
как на ложе, покрытое пурпурным шёлком,
может быть, то обрывки несбывшихся мечт,
ну и что, я сбегаю туда, и, неузнанным волком

пробираюсь тропой, что выводит окольно на свет
травянистой полянки на горке, вдали от родного села,
и на лапы кладу, словно дань за почти пОлста лет,
свою морду лобастую - такие вот, братка, дела.