500 любовных строк

В ту ночь у прудной тишины,
Сгорела бабочка в костре,
Тогда противились мне сны,
И страсть явилась на заре.
Она стремительной была,
Как всё ломающий тайфун,
Она чудовищно смогла
Сорвать в душе двенадцать струн.
И звук мелодий исказил,
Охрипших мыслей микрофон.
Кого скажи я, полюбил? –
Скажи, реальность или сон?
Пускай тот сказочный дуэт
Своё слияние вершит,
И мягким дымом сигарет,
Его дыханье поглотит.
Оно ритмично через раз
Горланит вопльный надрыв,
Как бут – то буйственный экстаз
Последним бронхом ощутив,
Внушает то, что я люблю,
Противится, нет сил,
Но кем ещё я раскалю,
Густую сеть продольных жил? –
Не кем, тобою мой венец
Земной, природной красоты;
Я стану бредить под конец,
Но всё ж прозрев от дремоты
Опять припомнится мне пруд,
Остатки бабочки в углях,
Как пальцы рук уняли зуд,
В твоих шикарнейших ногах.
И то, как вместе на скамье
Сидели, нюхая сирень,
И в этот час казалось мне
Что нас венчал прощальный день.
Последней каплею на дно,
Стекла ты в розовый закат,
Тебя я пью, но всё равно
Ты мой не выпитый Мускат.
В которым градусов не счесть,
Нутром я чувствую, ожёг,
Но рад, что ты такая есть,
Идём с тобой на стык дорог.
На стык тревог, а может, нет? –
На стыки шуточных потех,
Ведь лучезарен как рассвет
Наташа твой игривый смех.
Промолвил имя, не хотел
Его я выдать на оглас…
Но сласть моих любовных стрел,
Летят в изящности окрас
Твоей, и явно от того
Своих эмоций не унять,
И нет прекрасней не чего
Чем твоё имя называть.
Оно как яркий саботаж,
Сжигает мясо мне дотла,
На свете тысячи Наташ,
Но ты их явно превзошла.
Тебе бы выстроить алтарь,
А лучше сразу цитадель;
С тобою Милая в январь
Поверь, я чувствую апрель.
А коль коснусь тебя едва ль   
(за правду это принимай)
С тобой в метелистый февраль,
Поверь, мной чувствуется май.
И мир пастыльно жизни вёл,
И был он слаб, и был он сер.
Но вдруг невольно он расцвёл,
Когда ты вышла из пещер,
Среди морских навесных скал,
Под ветер ласковый весны,
Взошла ты – женский идеал,
На гладь синеющей волны.
Тогда почтением своим,
Земля почтением зажглась,
И к стопам трепетным твоим,
Нектаром лава пролилась.
Тогда из трещины земной,
Забился самый свежий ключ,
И только радостью одной
В тебя рыдала стая туч.
Она не пела песней гроз,
На землю влагу не лила,
А лепестками чайных роз
Тебя за час заволокла.
Когда усохла свежесть их,
То мне представила себя,
Тогда – то самый первый стих,
Во мне родился для тебя.
Его упомнить не дано,
И он забвенин стал для нас,
Но знаешь мне не мудрено
Тебе любимая сейчас,
Сочинить шедевров тьму,
Прёт лиричность через край…
Я люблю! И по сему
Что ж внимательней читай.
                (03.06.2011 г.)
             
            
                «II»

Принять ты можешь за враньё,
К нему и лесть же приурочь,
Но пред тобою меркнет всё,
Как пред солнцем меркнет ночь.
Когда я зрю зарницы блеск,
Знаешь, чудиться поверь –
Это страсти твоей всплеск
Вышел в облачную дверь.
Гладь Ливийского песка –
Отраженье кожи той,
На который, на века
Поцелуй свой раковой,
Мне оставить довелось,
Что пришлось, как клином вбить:
Что лавиной сорвалось,
Нет, назад не воротить.
Я вкусил щеки миндаль,
Губ пригожий шоколад;
Оболочки глаз хрусталь
Твой удобрил листопад.
Но до глаз ещё дойду,
А сейчас других стихов
Чередою проведу,
Вдоль ритмичных берегов.
Я недолго простоял,
На возвышенности их,
Стоя цикл написал
Я стихов, и каждый стих –
Это часть духовных сил,
Значит это часть меня,
Разум твой их поглотил,
Значит в мыслях твоих я.
Да Наташа, но, увы
Нет, ворваться не могу
В эту область головы,
Не с прыжка не на бегу.
В ту ночь у прудной тишины,
Пытался сделать это, но
Крылья стали сожжены
Огнём невольно всё равно
Костра, который догорал
И дым был редок и негуст.
Тогда поверь, я осознал
Всю мощь своих великих чувств
К такой особе что зовут –
Наташа – имя из шести
Букв, которые влекут,
За собой хоть в ад идти.
Только рано в этот смрад,
Нам хождение начать,
Рай – тебе, а мне же ад
Будет зовы проявлять.
Ты свята, а я грехом
Пропитал судьбы сосуд,
Всё сжирающим огнём
По заслугам воздадут,
Сатанинские рабы,
Мне грех ведать довелось.
Всем проклятием судьбы
Весь пропитан я насквозь.
Но из озера огня
Ты услышишь мой призыв –
Что до смерти в склоне дня,
Я был все-таки счастлив,
Как радушная дитя,
Словно пёс вилял хвостом,
Как звездой в ночи светя
Вновь мечталось об одном –
Как бы сблизить нас двоих,
Чтоб лилась как песня речь,
И забыв друзей других,
Мы решились бы поджечь,
Всё что даже не горит,
Например, арктичный снег,
Толщину гранитных плит,
И тоски душевной бег.
Что - то больно мудрено
Повествуется мой сказ;
Ты – фруктовое зерно,
Прорастаешь на показ,
Для завистливых девиц,
Что с тобою наравне
 Всем своим уродством лиц,
Лишь, наверное, во сне
Было б счастьем постаять,
Был бы в них такой восторг;
Ты – всей жизни благодать,
А они – смердящий морг.
Но всегда мне говоришь,
Что не лучше ты других,
Ты же ложь в себе таишь,
Благородностей своих.
Но помысли всё ровно
Ради шуточных забав –
Что в стихах заключено,
Я останусь всё же прав.
И не смей перечить в том,
Я то лучше знаю, верь,
И наверно о другом,
Не пора ль начать теперь?!
                (04.06.2011 г.)
         
            «III» 

Уходит поезд в никуда,
Другой наверно подожду,
Идут печалей поезда
Наверно в метре на виду.
А я на них плевать хотел,
Я к ним и глух и слеп и нем,
Гудок прощальный прогудел,
И вот пропали насовсем
Вагоны пристальной таски,
И только эхо слышно лишь,
Ещё мы как бы ни близки,
Но электричкою спешишь
Конечно ты на тот пирон,
Где я волнением дышу,
Зайду я в тот пустой вагон,
И сладострастия вкушу.
А тот вагон – вишнёвый сад,
Растёт вдоль сердца у тебя,
И в нём гуляю наугад,
Обширно, искренно любя
Всё то, что девственно цветёт
Среди ветвей, среди стеблей,
И то цветенье не умрёт,
Его ты радостью полей.
Моя в подмогу к ней спешит,
Двойная порция чудес
Твой сад настоль обогатит,
Что произвольно в целый лес
Его структура перейдёт,
И стану храм я в нём искать,
Который так ритмично бьёт,
Что может только оглушать.
Так это сердце ведь твоё,
А я всё так устал гадать,
С чего бы землю вдруг её,
Внезапно стало содрогать?
Наташа, где оно скажи?
И от сомнения избавь,
Хотя бы тропку покажи,
Хотя бы палец свой направь.
В какую сторону держать,
Придется свой тернистый путь?
И что придется повстречать,
И испытать какую жуть?
Не кажешь данного пути,
Да ладно сам найти готов,
Тот храм, и даже коль пройти
Придется тысячи лесов.
Пройти хоть тысячи болот
Готов, других не пропущу,
Но стены ярких позолот
Я храма всё же отыщу.
Иду, иду, ищу, ищу,
И вроде близок он совсем,
Зову, шепчу, ору, свищу,
А для чего? К чему? Зачем?
Оно ведь слов не говорит,
Но в нём не чуется покой,
Оно как колокол стучит,
И ждёт меня с такой таской.
Пускай немного обождёт,
И пусть наступит паралич,
Но Саша ласковый прейдёт,
На тот сердечный, громкий клич.
И вот я встречей усладил,
Своё сознание в нутрии,
Ещё сильней я полюбил,
Гари любовь моя, гари.
Сожги до пепла ветхий тлен,
Удобрив россыпи полей,
Но до весенних перемен
Гари любовь моя сильней.
Гари, гари, не угасай,
А ты Наташа я молю
Меня во век не забывай,
Не забывай, как я люблю,
Как любил, ведь суждено
Вервей тебя покинуть мир,
Меня претягиват вино,
Как в мышеловки вкусный сыр.
Но ты, конечно же, вкусней,
Любой вкуснятины земной –
И всех бредовых кутежей,
И буйной похоти иной.
И знать совсем я не пропащ…
Себя в трясину заведя.
Ведь ты спасительный мой плащ,
От снега, града, и дождя.
И ты спасительный мой плот,
На гребне всех житейских волн,
От воскресеньев до суббот
Тобой одной всегда я полн.
И рад той частой полноте,
А может вечной стала та?
О, что искал я в красоте –
Твоя дала мне красота.
Но мало только красоты,
Ведь нужно шармом обладать,
И им владеешь, знаю ты,
И можешь часто применять.
                (04.06.2011 г.)
         
             «IV»

Свинцом всё небо залилось,
Второй лишь день тебе пишу,
Разбиты мысли толи врозь,
И я в едино их спишу
Не толи слить, не толь спаять,
Не толи… лучше промолчу,
Когда ты можешь обожать,
То даже горы по плечу.
И по колено все моря,
С того то вывод мой таков –
Эту жизнь прожил не зря,
Не под ударами кнутов,
А под началами любви
К тебе Наташа, от того
Запели альтом соловьи
На ветки сердца моего.
Пускай их голос голосит,
Во все концы земных углов,
К тебе гвоздями я прибит,
Но не с рождения токов
Во мне характер – быть рабом,
И что бы раньше быть в цепях –
Скорее в ясном небе гром,
Споёт о мёртвых соловьях.
Сейчас другой же светоч дня,
Проник, слепя в рассудок мой,
И кто мог знать, что для меня 
Наташа станет госпожой.
Да нет – царицей из цариц,
Таков уж быть её удел,
И ей бы тысячи страниц,
Я исписать ещё б хотел.
Но нет ни времени, ни сил,
Судьба мой яростный палач,
И дождь пронзительно залил,
А я шепчу ему: не плач…
Ведь нету горечи во мне,
Наташа – Ангел воспари,
Ведь ты пришла камне извне,
Как бут – то выйдя изнутри.
Последни строчки поняла?
Скажи, я сам не понял их,
Они как острая игла,
Пронзит философов других.   
Теперь же проще стану впредь,
Свою поэзию вершить,
Клянусь мне легче умереть,
Чем взять тебя и разлюбить,
Потерян будет интерес –
И даже к пище и питью,
Но мой мыслительный процесс,
Вовек не скажет – не люблю.
Ведь ты черёмухой взошла,
На мозговитой борозде,
И летним утром расцвела,
И пахнут запахи везде.
От них пришлось мне охмелеть,
А может ты – желанный хмель?
Ещё притом скажу я ведь –
И дикой страсти карусель.
Кручусь, верчусь, но не упал,
Фортуна мне благоволит,
Но всё ровно же я попал,
Твой нрав меня не пощадит.
Паду героем всех времён,
Подаст рука твои бинты,
О, как Наташ в тебя влюблён,
А вот меня же любишь ты?
Ответ не выдашь на словах,
И бандеролью не пошлёшь,
Как гром поёт о соловьях,
Ответ ты свой не пропоешь.
Но чую ядерным нутром,
Что обоюдна ты со мной,
И этим пламенным письмом,
Склоняюсь я к тебе одной.
Скажи же: Саша милый встань,
Склонять калено пробыл срок.
Но то склонение как дань,
И не оплаченный оброк.
Когда его я уплачу,
Тогда спокойней стану жить.
Покамест нет, я не молчу,
Ведь есть о чём поговорить.
Когда то в мир иной уйду,
Но ты не грезь о небесах.
Тебя к бессмертию веду,
Я на клетчатых листах.
Пока ты это не поймёшь,
Давай по полкам разжую,
Ещё ты долго проживёшь,
Но свежесть, молодость свою,
Нельзя сквозь годы пронести,
А я в стихах смогу пронесть.
Ты мой Архангел воплоти,
Я рад, что ты такая есть,
И что не будет некогда,
Пародий жалких на тебя,
Создал я вечной навсегда
Тебя любя, любя, любя.
                (04.06.2011 г.)
         
             «V»

Прошла та ночь, и тишина,
В себе утратила покой,
И ты мятежности полна,
Но нет, отнюдь не раковой.
А коли ей бы, то тебе
(я заключаю до сих пор)
Один лишь путь – лететь в борьбе,
Как глупой бабочке в костёр.
Но ты совсем других пород,
Ты любишь музыку, и петь,
И в зале всех людишек сброд,
Желат тобой благоговеть.
Так дай возможность эту им,
На три минуты выдай шик,
Твой вид глазами обозрим,
Как вновь открытый материк.
А после плавно снизойди,
С ревущей сцены отдыхать,
Поняв, что будет впереди
Одна бездарность выступать.
И что ни кто, совсем ни кто,
Тебя не сможет обойти,
Ты их как мольное пальто,
Себе постелешь на пути,
Пройти по грязи, дабы ног
Своих ничуть не измарать.
Таков их жизни эпилог,
И смысл жалость проявлять
Наташа, к ним скажи, ответь?
Они как пятна от ирги,
Какие нужно оттереть,
Не засорив свои мозги.
Люби меня, как я люблю,
Других желаний даже нет,
Любовью рану я солю,
Пускай она хоть сотню лет,
Терзает лаской свежесть дум,
И то, чем думать, не дано,
Но пусть тобою бродит ум
Как виноградное вино.
Не жаль что красочность земли
Уже не та, что раньше, ведь
Твои черты её смогли
Своею краской одолеть.
Но мне людей немного жаль,
Тех, не видевших твой лик,
Какая в них живёт печаль,
Не намечен к счастью сдвиг.
С того что им судьба не даст,
Тебя узреть одним глазком,
И скарб лежит их как балласт,
Не просыпаясь вечным сном.
А мне сейчас почёт и честь,
Я удачлив, видеть то,
Что в романа не прочесть,
На картинах не за что
Не увидеть, и скульптур
Можно сотни ставить в ряд,
Их ничтожность чересчур,
Опротивеет Сашин взгляд.
Ты Наташа, вот лишь кем
Восторгаться будут все,
Ты – решенье всех проблем,
Даже в чёрной полосе.
И не думай что в стихах,
Разрослась сплошная ложь,
Пусть придёт мой ранней крах,
И войдёт под сердце нож,
Но не врал я и не лгал,
Коль не веришь на словах,
Я б душою пожелал,
Доказать всё на делах.
Но ведь ты не из таких,
Благочинность – твой конёк,
Ты – земная тень святых,
Ты – последний огонёк,
Самых лучших в мире глаз,
Что у прудной тишины,
Мне блеснули в первый раз,
Всплеском огненной волны.
Я готов был в них кипеть,
Только ты их отвела,
Ты как шёлковая плеть,
Мне всю кровь ты иссекла.
Но страдать других удел,
Мне не томно не тошно,
Что хотел сказать сумел,
Да и было бы грешно,
Если б тему углубил,
И фантазией своей
Все приличия б затмил,
То бы чуялось острей,
Не любовь, а пошлый бред,
О, дай Бог не доведи,
Ты оставила свой след,
На моей мужской груди.
Будут шрамы век видны,
Особо ярко на заре,
В ту ночь у прудной тишины,
Сгорела бабочка в костре.
                (06.06.2011 г.)