Старушки

Я бабушки своей казачки отпрыск.
С весенним ветром вырвался в поля.
Он гладит так, как будто это обыск,
проветривает, рубищем пыля.

Сплетя корнями линию отрыва
от талых вод, по лезвию гряды
"коричневки" и "белого налива"
в тумане спят висячие сады.

Иду в холмах на веси наглядеться,
от козьих троп вздыхающих к плетню,
со всех дворов собравших в моё сердце
из разных лет знакомых и родню.

Передо мной, как древние легенды,
на лесенках веранд поверх реки
старушки вырастают в постаменты,
собрав к бровям ладошек козырьки.

По первому лучу из далей в дали
земной поклон сопутствую рукой.
Меня цыгане маленьким не крали,
и потому я вежливый такой!

Старушки мне уже близки и любы
за то, что нрав их прежде был тяжёл:
Давно, когда во мне менялись зубы,
я все их огороды обошёл.

Почтение - не много и не мало -
блюли во мне, как борозду соха,
сгоняя с яблонь, после - с сеновала,
во всю оберегая от греха...

Они стоят в платках, и я платочком
трясу, смахнув слезу на чернозём.
С дороги к ним по камушкам и кочкам
петляю, подгоняемый гусём.

Предстал пред первой кротко, как с повинной,
несмело задержавшись у плетня:
"Я тот, кого Вы раньше хворостиной...
и за уши... Вы помните меня?"

"Да помню,- улыбается старушка,-
Ты мне тогда свиданья назначал!"
О,боже мой! Она - моя подружка!..
Я вспомнил возраст свой. И замолчал.