Проклятье горбуна

Кёнигсбергская сага:  Проклятье горбуна
(В основу положены «Маленькие легенды»  «Королевской горы»,
 которые возродил к жизни историк-исследователь Сергей Трифонов)

Невесты в платьях подвенечных!
О, как вы дивно хороши!
Как восхитительно беспечны,
Ведь счастье –  вот оно, навечно!
Увы! Какие виражи
Судьба готовит – неизвестно.
Вы будьте счастливы, невесты,
Но осмотрительны. Но лжи,
Но зависти вы бойтесь
Ближайших преданных подруг,
Пусть избран будет узкий круг
Всех тех, кто обряжает деву
И провожает под венец.
Пусть это будут мать, отец,
Ещё по родовому древу
Две-три заботливых старушки,
А ваши милые подружки
Пусть от забот сих отдохнут.

Не знаю, может люди лгут,
Но я напомню о поверье:
Вот что случилось в Кёнигсберге
Году…  тыща семьсот седьмом
Как будто. Уточню потом.

Все гости были в восхищенье,
Когда жених вёл к алтарю
Невесту – чудное виденье!
Поэта здесь я повторю.

Светло, как днём в Альштадской кирхе,
Светло от множества свечей.
Толпа нарядная гостей
Вся в ожидании притихла.

Немного отступлю назад:
Подарен близкой был подругой
Невесте праздничный наряд.
И вот уж начался обряд:
Взглянув влюблённо  друг на друга,
Отпрянул вдруг жених  назад ,
Вскричав от ужаса, испуга,
И бросился из церкви вон,
А  в церкви сразу потемнело.
Невеста ж, испустивши стон,
Лишилась чувств.
Но в чём же дело?
Что помешать могло их счастью?!
Какие силы? Иль во власти
Жених был тайных дивных чар?
Какой позор! Какой удар!
Ведь только клятву дали оба
Любить, быть верными до гроба!

Невеста сделалась больна.
Бедняжка не снесла недуга.
Простилась с грешною землёй,
На небесах найдя покой.
Одна Агнесс, её подруга,
Торжествовала. Лишь она
Во всё была посвящена
И знала, чем был так напуган
Жених и почему бежал.
 А был он добр, чистосердечен,
Достоин всяческих похвал.
Казалось, полюбил навечно!
И только в том его вина:
Душа его хранила память
О злом проклятье горбуна.
Когда-то тот, подкравшись сзади,
Ребёнка стукнул по плечу,
Задул горевшую свечу,
Взглянул, приблизившись, в глаза
И злобным шёпотом сказал:
«Ты бойся тьмы и пауков!
Ты бойся тьмы и пауков!
Всё повторил и «был таков».

С младенческих ещё годов,
Агнесс, Кристина,  Крис  дружили.
Когда пришла любви пора,
То обе Криса полюбили,
А выбор пал, в конце концов,
(В лихую, видимо, годину!)
На милую ему Кристину.

О ты, о ты, любви пора!
Как быстро ускользает время!
Всё было будто бы вчера…
На смену уж другое племя,
Спешит и смотрит свысока.
А мы завидуем слегка.
Так быстро отшумели годы!
Теперь же даже все невзгоды,
Все радости, все эпизоды –
Связующую с прошлым нить
Мы память просим сохранить.

Вернёмся же к своим героям.
Итак: всего их было трое.
Агнесс осталась не у дел.
Оплакивать ей свой удел?!
Ей, полной сил!  в рассвете лет?!
За что ей это? Ну уж – нет!
Агнесса затаила зло:
«За что же той так повезло?
И чем же я ему плоха?!
Так не получит жениха!»

За дело принялась Агнесс.
Трудилась столько дней подряд!
Фата,  достойная принцесс
Готова. В свадебный наряд
Для дорогой своей подруги
(Избавь Бог от такой услуги!)
Чтобы «порадовать» Кристину,
Вплела искусно паутину
И посадила паучка –
Он был едва-едва заметен.
Пред алтарём при ярком свете
Отпрянул Крис, как от толчка:
Тень от тончайшей паутины
Упала на лицо Кристины.
Казалось, на щеке любимой
Сплёл гнёздышко себе паук.
И вот – болезненный испуг,
Рождённый в самом раннем детстве,
Наделал столько всяких бедствий.

Теперь, гласит о том преданье,
Все в Кенигсберге мамы, няни
При ярком непременно свете
(Ведь Зло живёт ещё на свете!)
С пристрастием наряд венчальный
Проверят прежде, чтоб печальной
Судьбы Кристины  избежать.
Перетрясут  также  кровать:
Перины, простыни, подушки…
Простите, милые подружки!
Вы скажите: другие нравы!
И, может, будите вы правы!
Но что поделать! Сей обряд
Живёт уж столько лет подряд!