Сегодня в бане женский день

Вступление:
Все то, что здесь я описал,
Мне как-то, кто-то рассказал.
Я лишь в стихи переложил
И вам на суд все предъявил.

Сегодня в бане женский день.
Сегодня водку лей и пей.
Сегодня бабам не до нас,
Как надоел нам женский глаз!

Уже горит в лесу костер,
Уже наточен нож-топор.
Уже подстрелена коза.
Вот это жизнь, вот в чем краса!

Вертел вращается шипя,
Жир расплавляется кипя.
Сегодня в бане женский день,
Сегодня выпьет даже пень!

В тарелках жирная шурпа,
А в кружках водка, не вода.
Лей больше, видны ведь края.
Сегодня славная пора!

Удар в удар, гремит хрусталь,
Прощай же, с водкою печаль.
Сегодня в бане женский день,
А ну, шурпы еще подлей!
И до козы дошел черед,
Кусок горячий прямо в рот.
За ним откушен огурец.



Спасибо, повар, молодец!

Пошел веселый разговор:
Кто и когда пролил свой пот.
«– Я хвостовым стрелком летал, –
Начал упитанный Богдан.

Тогда на «Тушках» мы пахали,
Американов наблюдали.
Авианосец их нашли
И весь на пленку занесли.



Но тут они к нам подкатились.
«Корсары» сзади появились.
Один так близко подвернул,
Что негр зубами мне сверкнул.

Поднял он руки, помахал.
Я рот открыл-ну, и нахал.
С испугу надавил рычаг
И бой внезапно не начал.

Он провалился, но вернулся.
Ну и ракетой улыбнулся.
Ее мне пальцем указал.
Такой вот, братцы, карнавал.

Их самолеты нас отжали,
От матки-авиа прогнали.
Вернулись мы, целы-здоровы,
Как и всегда, на все готовы.

За то и выпьем пополней,
Налейте, други, поживей.



Сегодня в бане женский день,
За женщин выпить тож не лень.

Пожалуй, да. Про женщин вспомнил», –
Максим, собой довольный, молвил.
И понесло всех: кто, когда,
На чем и где, и с кем тогда.

Но их Матвей остановил
И о своем заговорил:

«Я у дорожников робыл,
В тот раз дежурным в день я был.
Послали наших на дорогу.
Прибрать немного.
Я в подмогу.
Я с поливалкой, за рулем.
Бригада в «пазик», вместе жмем.
Там подмели, там подобрали.
Назад уж ехали, устали.

А я отстал, остановился
И на колеса покосился.
Между баллонов «пассажир»,
Его я вытащить решил.

Взял монтировку, ковырнул,
Комок под ноги мне скакнул.
Какой-то звон, блеснул металл.
И я нагнулся, подобрал.

В руках измятая коробка
И сбоку, как в бутылке, пробка.
Наверно, фляга я решил,
В кабину на пол положив.
Потом коробку дома вскрыл,



Туда ключ кто-то положил.
Латунный ключ, на нем брелок.
И выбит чей-то номерок.

Я присмотрелся, ключ гостиный,
И из коробки запах винный.
Я сомневался, но пошел.
В отель на площади зашел.
Там у меня знакомый был,
Ему я все и изложил.
Он посмотрел на номерок,
Отвел тихонько в уголок.
Сказал: «Там бритошеего убили.
Ключа там не было, забыли».

Я понял все, с ключом расстался
И у отеля не болтался.
Дела такие. Банный день,
Что, отрезвели, так налей!»

Все молча выпили, заели.
Ну, и по новой загалдели.
Тут наш кореец Ким рябой,
Сказал, мотнувши головой:

«Когда война была в Корее,
Я был моложе и свежее.
Короче, был я пацаном
И иммигрировал с отцом.

Пошли мы как-то на рыбалку
И повстречали в поле бабку.
Отец той бабке говорит:
«Чего ты бродишь, что болит?»
Старушка странно улыбнулась
И наших удочек коснулась.



И тихо что-то прошептав,
Пошла себе, ответ не дав.

Мы же свое, к реке поперлись.
Шли не спеша, портянки терлись.
Тут, вдруг, навстречу старый дед,
Что тут сказать, ну и рассвет.

Дед лихо глазом подмигнул
И сразу вниз, в овраг свернул.
Мы же смущенно, дальше шли,
Пока на место не пришли.
Там снасти быстро размотали,
Грузила в воду побросали.

Присели, батя закурил,
Меня же сон тотчас сморил.

Сквозь сон мне слышалось такое:
Что будто нас уже не двое.
И кто-то что-то говорил
И с криком что-то протащил.

Все ничего, очнулся дома.
Все за столом, с отцом мы оба.
И с блюда смотрит на меня,
Прищурясь, чья-то голова.

О, Боже, сом. Скажу не в шутку,
Размер башки с собачью будку.
Все жрут, стаканами звеня.
Никто не смотрит на меня.







Да, батя сома изловил
Дед с бабой нас благословил.
Нет, в жизни больше не видал:
Не рыба, братцы, а амбал».

Все зашумели: «Не бывать,
Вы, рыбаки, здоровы врать»,
И заворочавшись, вскочили,
Ведь выпить снова захотели.

Смеркаться начало, пора,
Закуска стынет-не беда.
В костре найдется уголек,
Чтобы нагрелся котелок.

Тут вновь завелся разговор,
Наш повар вспомнил давний спор:
Какие девушки приятней,
Какие лучше и понятней.
«Мужик не пес, не все он гложет,
И макияж тут не поможет,–
Сказал Егор, что у костра,
Хватая кус из котелка.–
Случилось так, я на курорт
Попал от праведных забот.
Лежу себе, ем апельсины,
Вокруг не жизнь, кругом малина.
Мне стало что-то одиноко,
Пошел в кабак, нашла охота.
За столик к даме я подсел
И от любви к ней окосел.








Плел что-то, парил небылицы,
Что краше всех она девица.
Умнее умного, стройна.
И в танце бабочкой легка.

В тот вечер мило мы расстались,
Но днем нечаянно повстречались.
О, как же был я удивлен,
Ведь был как будто я влюблен.

Передо мною была не та:
Не так уж тонка и стройна,
Нет макияжа, но мила,
Всем ведь известно-любовь зла.

Шок очень быстро рассосался,
И я у ног ее остался.
К ней прижимался и шептал,
И умолял о чем мечтал.

Она все мило понимала,
О том же вроде бы мечтала.
Но как-то странно улыбаясь,
Мне прошептала губ касаясь:

«За НЕЮ, милый, не гонись,
А наперед на мне женись.
Мои надежды оправдай,
Потом хоть ложкою хлебай».
Ответ такой сбил мою спесь,
И без нее сижу я здесь.
Она жена моя теперь,
Ведь в бане нынче женский день.






«Вот это да,-вздохнул народ,
Вливая, крякнув, водку в рот.
Пора, пожалуй, собираться,
До дома долго добираться».

Эпилог:
Костер загашен, мелкий дождь,
Идем домой, и бьет нас дождь:
«Ага, опять вы нализались,
Пока мы в баньке освежались.
Мы отомстим вам в ваш денек,
Промоем кости наперед!»

Так ожидали мы расправы,
Ведь нас уж ждали наши дамы.