Генетика убийцы. Глава десятая

(изображение cuipeo-fox)

Глава десятая. Чужая память, общая история.

Два молодых человека лежат на диване, близко-близко друг к другу. Рыжий читает блондину лекцию о генетике, которую он записал на вступительных курсах в медецинский. Читает парень четко, с интонацией, пытаясь донести своему другу общую мысль и может даже чему-нибудь научить. И тут друг его не выдерживает и аккуратно дернув паренька, говорит, зажмурив глаза:
- У меня сейчас мозг лопнет, я ничего не понимаю.
Рыжий смеется:
- Ну, что тут непонятного? Смотри: берем маму со слабым геном и папу с сильным. И, допустим, у нас получаются столько-то смешанных генов у поколения, столько-то с мамиными, столько-то с папиными. Усек?
- Теперь понял более менее.
- Ну, это же так легко!
- Агх, это тебе легко говорить. Ты у нас будующий "кишковскрыватель".
- Я на фармацевта иду...
- Но вскрывать-то вы там все-равно людей будете, пока будете учиться. Это я и сам знаю.
- Ха-ха-а! Дурилка!
Рыжий поцеловал блондина в щеку. Затем задумался, глядя на него, сел поудобнее и стал разглядывать. Блондин насторожился, трогая пальцы рыжего:
- Ты чего?
- А давай узнаем, кто у тебя мог быть в роду? - предложил рыжий, взяв блондина за руку.
- Ты опыты на мне ставить собрался?
- Пфуу...Нет, глупыш. Поищем что-нибудь о твоих предках, посмотрим, передались ли тебе их гены или нет.
- Не-не-не! Лучше своих поищи.
- Да я уже все нашел. Ничего интересного. Ну давай, лись!
Блондин вздохнул и сел, сгорбившись. Рыжий обнял его, поцеловал и положил голову на плечо.
- А вдруг в прошлой жизни ты был каким-нибудь сильным войном или царем-завоевателем?
- Я тебе и без этого могу сказать кем я был, - ответил скептически блондин.
- И кем?
Рыжий навострил уши.
- В Древнем Египте я был востребованным киллером.
Рыжий помолчал немного и засмеялся. Блондина это задело.
- Чего? Чего-о? - спросил он, надувшись.
- Ты откуда знаешь-то? - смеялся рыжий.
- Добрые люди сказали. Точнее, я это с детства  еще понимал. Уже тогда в Египет тянуло. Все о нем изучал.
- Так, да? Окей. Египтянином ты был, значит? Давай тогда подтвердим это. Я и мой друг поговорим с профессором и мы вычислим для тебя, в самом ли деле твой предок был из Египта.
- Любишь ты, у меня, лишний геморрой...
- Тебя я люблю, Таш.
- И я тебя, Илюш.

Этот момент из жизни писателя пронесся в голове Леонида, как сон. Сопровождающий его почти будил:
- Эй, лейтенант, что с Вами? Может скорую?
Леонид отмахнулся:
- Нет, нормально всё. Куда мы?
- Как куда? В темную комнату. Вы же туда согласились идти.
- А...Да, точно.
Вадим, полицейский с которым пошел Леонид, закатил глаза, взмахнув руками. Редко ему приходится сталкиваться с такими "экземплярами". Конечно, столько лет никто не посещал изолятор для своих нужд. Все, как говорится, "по делу". Леонид смотрел по сторонам. Стены даже на вид ледяные и безжизненные, металл неровно лежит, а когда пошли бетонные, то встал вопрос: а проживут ли эти стены больше двадцати лет? Лестница вниз, винотовая. Ходить по ней опасно, шатается, вот-вот рухнет. Снова металл на стенах. Висят лампочки, как в подвалах. Чуть стоит сквозняку их задеть, как уже кажется, что из стен выглядывают приведения. Вроде и шепот слышен. Вот уже и без повода духи мерещиться стали: расплывчатые, как дым, с ужасными кричащими лицами. Шепот все громче, лампочки замигали. Уже и ощутимо касание сквозящего ветерка, словно чья-то холодня рука трогает каждый миллиметр голой кожи. Но все это прекратилось, как только полицейский и детектив остановились перед решеткой, за которой стоял охранник блока. Вадим протянул ему какую-то бумажку, видимо справка, что подтверждает о разрешении пройти в блок. Мужчина повертел бумажку, посмотрел сквозь решетку на Вадима и детектива и, открыв дверь, махнул дубинкой, приглашая встать около стенки. Пока он обыскивал их, Леонид рассмотрел помещение. Стены ржавые, темные, где-то даже во всю процветает плесень. Пахнет сыростью и тухлым мясом. И все те же подвальные лампочки освещают определенные участки пути. Словное другое измерение в потустороннем мире.
- Проходите, - сказал охранник.
Вадим и Леонид прошли дальше. Чем дальше, тем мрачнее. Тем ужаснее казались надуманные образы, реалистичнее. Будто кто-то предупреждал его. А его предупреждали. "Iatorosa!" - произносил шепот с каждым разом новым голосом. Леноид шел все дальше, остерегаясь контакта со стенами и стараясь не упускать Вадима из виду. Уж больно не доверял он ему на данный момент.
 Послышались стоны. Словно они доносились из-за всех щелей. Это уже темные комнаты впереди. Сотни, тысячи голосов. Измученные заключенные, страдающие от голода, холода и спертого запаха... Все условия, что бы расхотеть жить. Вроде они и говорить уже разучились, так как не слышно ни одного слова, одни вопли. Боль, такая боль в этой кононаде разных голосов. Сердце сжимается.
- Так вот насколько ужасны ваши методы, - высказался Леонид не в силах стерпеть эту измученную атмосферу.
- Не ужаснее того, что творили они, - недовольно ответил Вадим.
- Я знаю. Просто, Никита оказался прав. Вы ничем от них не отличаетесь.
- Это тот нефор-писака? Ха! Мало ли, что он сказал?
- Вы читали его книги?
- Так видно?
- Просто Вы недовольны...
- Гейское порно какое-то...тьфу! Сам бы его усадил к чертовой матери. Вот сюда прям.
- Не кажется ли Вам это жестоким по отношению к простому бульварному писаке?
- Была бы воля, всех бы их в изолятор согал. Нечего пароду портить.
- Простите?
- Забей... Смотри лучше! Любуйся! На своих..."бедняжек".
 Леонид продолжал смотреть по сторонам. В какой-то момент он увидел в стене зеленого человечка размером с женскую ладошку. Человечек ухватился на кирпичик и, склонив голову в бок, издал звук деревянного постукивания. Леонид остановился, пытаясь разглядеть его. Человечек опустил голову и сполз на кирпич вниз и указал на камеру под собой. Детектив устремил взгляд на металлическую дверь камеры. Прислушавшись, он понял, что из неё ничего не раздается: ни голоса, ни шепота, ни крика. Ради любопыства Леонид подошел к этой двери и попытался заглянуть в решетчатое оконце, как тут Вадим оттянул его от неё.
- Жить надоело? - спросил он строго дететктива. - Пошли за мной.
Но не сделали они и шага, как в дверь что-то врезалось с диким и радостным воплем: "DARE GA KOKO DAJIKKO SA RETE IRU KA~?!!!*" (*яп. - А кто тут бегает?) Леонид испытал сильнейший спуг, на грани страха. К тому же, детектив себе на удивление, понял, что спросил заключенный за дверью. Леонид увидел сквозь решетку этот ужасающий взгляд из подлобья, смотрящий даже не в лицо, а на самые нервы. Словно этот преступник рядом, никакой двери нет. Намордник на его лице не смог спрятать его длинный язык, которым он облизнулся, почуяв свежий запах, что по его мнению выделялся среди смрада.
- К-кто Вы? - обратился испуганный Прохоров к заключенному.
- Anata wa watashi o rikai shite imasu ka?* - спросил заключенный. (*яп. - Ты понимаешь меня?)
- Понмаю...видимо.
Вадим ударил дубинкой по двери заключенного и заорал:
- Черный! Хватит баловаться! Чего ты там лапочешь?
Но этот самый Черный не обратил внимание на замечание полицейского. Он все так же пристально смотрел на собеседника. Их дальнейший диалог прошел полностью на японском языке.
- Понимаешь значит... - проговорил Черный.
- Ты что-то хочешь мне сказать? - спросил Леонид, чуя подвох.
- Хо~о! Какой догадливый аники.* (* сленг яп. "братан") Может ты знаешь, что я от тебя хочу?
- Говори. Я тебя впервые вижу.
Глаза Черного расширились. Его губы растянулись в улыбке и он стал смеяться, прибавляя громкость, пока смех не стал сумасшедшим, зловещим.
- НЕХОРОШО СВОЕГО СООБЩНИКА ПОДСТАВЛЯТЬ! - закричал Черный и его лицо с веселого сменилось на  недовольно-огорченное и он усмерил пыл. - Так ты один из всех троих к чертям забыл, кем был раньше, да?
 - О чем ты?
Черный усмехнулся. В одно мгновение в глазах Леонида все стемнело, он оказался во мраке. Вокруг никого. Только его освещал непонятно откуда льющийся свет. Да и он потом погас. И тогда, в эту секунду, вокруг поплыли неизвестные существа. Будто насекомые или бактерии, они плыли повсюду. Их контуры светились, как в светодиодах. А перед Леонидом, вместо камеры и Черного стояло какое-то непонятное существо так же светящееся, как и букашки. От него исходили киллометры линий напоминеющие либо вены, либо нервы. По этим "венам" тек  яркий поток света. Лицо существа почти не читалось, видно было только его два светясихся красных глаза разных размеров и форм, и длинную звериную морду изобразившую зубастую улыбку. Леонид не знал, что делать. Сон? Галлюцинации? Или это в самом деле реальность? Ноги ватные, хотелось убежать, но...
- Боишься меня, аники? - спросил Черный.
Леонид молчал. Он не мог и слова проронить, не веря тому, что это происходит с ним.
- Мне не долго осталось, - продолжил Черный. - Завтра в полдень мне придет конец. Уж сильно меня тут измучали, мой дорогой Сейгино. Слушай меня... Здесь могильник. Здесь не должно было ничего стоять. Тот, кто построил этот изолятор, сделал это в целях своей выгоды. Они ищут одного того, чье имя дал ему сам Аллах. Ильхабиб Эльмихоли - тот, кто предал тебя и сына западных земель. Если они найдут его, конец всем, кого ты любишь и кто тебе дорог. Они используют его кровожадность в своих целях. Избавься либо от Ильхабиба, либо от этих людей. В этой жизни, я не смогу тебе ничем помочь.
Леонид, выслушав Черного, переборол свой страх и спросил:
- Кто этот Ильхабиб?
- Запомни свое имя, тогда все вспомнишь. Твое имя, дарованное тебе от самой Аматерасу - Сейгино Муско. Сын справедливости. Когда ты вспомнишь, ты сам найдешь этого гребанного засранца.
 Как гром среди ясного неба, появился свет, исчесзла мгла вместе со всеми букашками и Черным. Только Вадим стоял и бил по двери его кмеры:
- Хо-рош ба-ло-вать-ся!!! Брагин!!! Хватит людям мозг пудрить! Чего болтаешь там, а?
- Не твое дело, дерьмо собачье, - на удивление Леонида ответил Черный на русском.
- Хочешь, что бы я тебе язык отрезал?
- И не такое пережили. РЕЖЬ, Б****КОЕ ОТРОДЬЕ!!! Мне терять нечего!!!!
И только сейчас, приглядевшись получше, Леонид понял, что все, что было до этого, лишь цветочки. Детектив увидел прогнившее до костей тело заключенного. Раны от наказаний не дизенфицировались и он гнил от разных зараз. Только сила воли позволяла ему еще дышать. Но, срок его не долгий. Все органы лежали как на ладони, словно его ели изнутри. Даже видно было, как сердце еще билось. Впав в состояние аффекта, Леонид вцепился к решетку и завопил, умоляя:
- Откройте дверь!!!! Прошу Вас, откройте дверь!!! Ему нужна помощь!!! Вы слышите?!!! Откройте эту чертову дверь!!! ОТКРОЙТЕ!!!!
 Вадим схватил Леонида и попытался его крепко-крепко удержать, пока беднягу контузило от увиденного. Детектив настолько перевозбудился, что услышал детские голоса, которые над ним смеялись. Он, до жути испуганными глазами, смотрел по сторонам, брыкаясь в руках Вадима.
- Хватит надо мной смеяться!!! - орал Леонид. - Он там умирает!!! Мигигава умирает!!! Помогите ему!!! Кто-нибудь!!! Хватит смеяться!!! Помогите ему!
- Приди же в себя, мужик! - закряхтел Вадим и все же вмазал Леониду по лицу. Тот еще с минуты побесился и в конце-концов успокоился. Детектив пошатался у стенки, согнулся и его стошнило. Такого стресса организм не выдержал. Вадим быстро подхватил его и, ворча что-то себе под нос, поторопился вывести салагу из блока.
- Хе-хе-хе... Чудной ты,...а-ани..ки.... - сказал тихо Черный и закрыл глаза.

В мед-пункте Леонид сидел на кушетке, напоенный успокоительными. Рядом стоял Вадим. Леонид сидел, не в состоянии забыть то, что увидел. Как же ужасно тут относятся к заключенным. Ничем от них не отличаются. Слезы пробились в глазах детектива. Ужасно... Только бесчувственная скотина не могла на такое отреагировать.
- Ему уже все-равно, - сказал Вадим Леониду, пытаясь его хоть как-то успокоить. - Ты бы ему ничем не помог.
- Как же так? - спросил обессиленный Леонид. - Ему ведь было так больно...
- Тебе откуда знать? Он просто живой труп, который никак не подохнет...
- А если бы такое случилось с твоими родными, ты бы тоже так о них говорил?!!! - не сдержался Леонид. - Ты бы тоже забил на них и не попытался им помочь?!!!
- Приди в себя! От него только голова осталась!!! Что с этим куском протухшего мяса можно сделать? Если только добить, что бы не мучался!
- Да хотя бы так!!! И то было бы больше пользы! Он бы не мучался!!!
- Тогда иди и убей.
Но Леонид только промолчал и отвернулся.
- Вот видишь. У тебя рука не поднялась, и у других не поднимется. Это все равно что безногому вырвать вторую ногу, что бы не храмал. Только протез, увы, тут не поможет уже.
Детектив понял слова Вадима. Черному и так немного осталось. Он столько перетерпел, что пусть хотя бы умрет тихо.
- Как его на самом деле зовут? - поинтересовался Леонид у Вадима.
- Василий Брагин. Пятнадцатый год за решеткой. Съедал своих жертв у них же дома, поедая их еще живые тела в их темных комнатах. Потому и прозвали черным.
- Это поэтому у него намордник на лице был?
- Именно. Сначала пытался съесть себя сам, но мы вовремя подоспели. Увы, раны были глубокие. Как бы мы не бились, а заразу он уже заработал. Так что мы ничем не могли помочь.
- А скорая?...
- Не давал к себе подойти...
- Отговорки!
- Хватит, лейтенант! Вы сами видели, насколько он был невменяем. И это при том, что от него почти ничего не осталось.
 Леонид уже не знал, о чем думать. Все настолько в голове перемешалось, что невозможно было понять, что к чему. Что было минуту назад? Что день? А было ли это вчера или сегодня? Голова гудела. Все, что сейчас хотел Леонид, это вернуться в комнату и лечь спать. Проспать день и проснуться, забыв о том, что видел. Или просто приглушить ту душевную боль, за человека, которого он...считал другом. Да, почему-то так. Потеря близкого человека. В голове даже не то имя, а другое. Более знакомое.Мигигава Отоко - почти правая рука. Будто он всю жизнь был кем-то вроде напарника или лучшего друга. Как-то так... Как-то так..."Умереть - уснуть. Быть может грезить?"...
- "Умереть - уснуть...Уснуть", - последние слова Черного, заключенные в цитате из монолога Гамлета.