Тридцать седьмой

Господь, верни в тридцать седьмой –
На шампур культа я нанизан:
Век двадцать  первый с меня смой
И брось в оковы сталинизма!

Пускай советской силы культ
В глазах иконой отразится,
Ведь Сталин был взаправду крут
И не похож на Фунта-зица.

Не золотой телец его
Прельщал красивостью порочной,
Самодержавия ярмо
Вождя сковало сердце прочно.

Великих год репрессий был,
Но даже там десятый каждый
Не превращен в земную пыль,
А был оправдан с веры жаждой.

В тридцать седьмом все по-мужски:
Слова, дела, и даже пуля,
Ломая череп на куски,
Вождю навеки присягнула!

Там слюнотелых хлюпов нет,
Ни одного нет либерала,
Что б нёс про вечный рынок бред,
Народ на рынке обирая…

Там оборванцев нет ваще.
Там нет бомжей, людей бездомных,
Ведь всем хватает хлеба, щей.
И кровь страны вскипает в домнах!
            
Нет проституции в стране,
Где любят женщин наши деды
И с ними счастливы вдвойне
За восемь вёсен до Победы!

Нет наркоты в тридцать седьмом:
Никто не хочет уколоться
И позабыться «сладким» сном
На дне российского колодца.

В тридцать седьмом не страшен СПИД –
Его там нет, как Хиросимы.
С любыми женщинами спит
Лаврентий Палыч, хрен бы с ними…

В тридцать седьмом ВДНХ
Для человека значит много:
Как будто воздух гор вдыхать –
Объять грядущее с порога!

Какой в народе был порыв –
Сейчас такой не повторится –
Всё потому, что мир красив,
В котором радостные лица.

Всходило солнце в этот год
Всего Советского Союза.
Жизнь людям лучшее даёт,
Когда они вот так смеются.

Станки, комбайны, трактора.
Русь крепнет, реками играя.
И эта истина стара:
Там хорошо, где отблеск рая.

Взлетел до неба ВВП –
В наш век такого нет в Китае!
На нефтегазовой трубе
Россия нынче всех катает.

Другие люди жили там:
Добрее, проще, человечней,
Могли и выпить по сто грамм
В кругу друзей во время встречи.

Национальных розней нет
В тридцать седьмом году далеком.
Пусть азиат, кавказец, негр –
Ночной поход не выйдет боком!

Демографический был взрыв
В СССР в тот год отмечен,
Что дальше ширился, накрыв
Путем планету нашу Млечным.

Была безоблачной пора
Того тридцать седьмого года,
Где «завтра» больше, чем «вчера»,
А вождь до нитки - из народа.

Папанин Север покорил!
И перелёт свершил свой Чкалов:
Стальных ему хватило крыл
Рвать притяжение причалов.

А Вера Мухина взяла
Свой за скульптуру приз в Париже:
Вспарил орёл, как символ зла,
Но оказался всё ж пониже…

За восемь до Победы лет
Орёл нацистский был повержен
В Париже, а в Берлине дед,
Мой дед сломал фашизма стержень!

Д. Шостакович вдруг явил
Симфонии величье пятой,
Ведь выше человечьих сил
Творить, но так, чтоб внял Распятый!..

Таков был год Тридцать седьмой.
А что расстрелян Тухачевский,
Так это Родине самой
Пошло на пользу, если честно.

Вот компрадорское говно
В Москве-реке в наш век не тонет.
Ведь отщепенцам всё равно
С кем им якшаться против трона.

Предупреждаю вас, «друзья»,
Любители чужих законов:
ЗДЕСЬ святотатствовать нельзя,
Корону царскую затронув.

Себе дороже бунтовать
И супротив идти Державы.
Вождь ставит точку: «Твою мать!»
А, значит, в корне вы не правы.

26.06.2012 г.
г. Москва