Морфий для Аполлона

Я брел по сумрачной Москве
Среди ликующих возмездий:
С небес струился бледный свет,
Дымилось кладбище созвездий.
Темнело зданий громадье.
Река холодная сверкала –
Как блещущее лезвие
Разящего врагов кинжала!

Входил в угрюмый, гулкий дом,
Всегда чужой, всегда немилый,–
И душный смрад стоял кругом –
Как над разрытою могилой.
За стол садился, глядя в тьму,
И начинал седую повесть,
Душой свидетелем чему
Я был, тревожа злую совесть;
Скрипело жесткое перо!..   

Читали критики, натужась,–
Мое звериное нутро
Внушало им священный ужас!
Я на страницы кровь излил
Нечеловеческих страданий – 
И падал на кровать без сил,
Смирив безумие желаний...

Клубилась пасмурная мгла,
Свершалось подлое злодейство – 
И ночь дремучая вела
В таинственное королевство,
Сознанья обрывая нить
На вожделенной смерти тризне,
Чтоб мог ее боготворить,
Забыв о простодушной жизни!..

Мне не забыть проклятых лет,
В ушедшем ничего не жалко –
Но средь живущих места нет
Поэту гибельного мрака!

1990

ДЕТИ  ГОЛИАФА

В нас – вселенские  надрывы,
Мы зачаты громадьем!
Мы всегда двуличны, лживы –
В двух эпохах мы живем.

Мы сгораем, мы скрежещем,
В бездны ввергнут русский дух!
Меж землей и небом реем,
И злокознен нищий слух.

1977


САМОУБИЙСТВО

Желанье смерти душу тешит,–
Недвижен мост, течет река.
Но раздается стылый скрежет –
И медлят сердце и рука.

На миг продлить существованье
Невыносимо. Но порой –
Приятна горечь ожиданья –
Велит стать дерзкою толпой,

Несущейся в багровых далях,
В смешной надежде и тщете,
Но – как!– без сцен и без печали
К такой же бездне, пустоте.

1992


ЧЕЛОВЕК-ВОЛК

Ты можешь остаться со мною –
Иль можешь уйти в никуда.
Мне – все равно! Под луною
Стынут веков холода.
Хмурится дикое сердце.
В сумраке черном не тронь
Темной души: не согреться!
Хищный, жестокий огонь
Бьется в груди! Лягут пальцы
На тонкое горло: молчи!
Все мы на свете страдальцы,
Все заблудились в ночи.
Счастья от жизни не требуй,
А смерти не прекословь.
И для любви и для хлеба
Нужна человечья кровь!

1977


МЕРТВЕЦ

Шутить, смеяться нет причины.
Почувствуешь, наверно, сам,
Что близок, близок миг кончины –
Огонь бежит по волосам.

Увидишь в зеркале – оттуда
Глядят холодные глаза.
И за спиной стоит Иуда,
И у него в глазах слеза.

И небо тускло. Даль изжита.
И сколько надо вынуть сил,
Чтоб жить, не подавая вида,
Среди разверзшихся могил!

1977


ВРАГ ОБЩЕСТВА

О да! Я жил средь истуканов,
Средь идолов и средь богов…
Кровавая зияет рана
Существования миров.

Порою люди – те же звезды!
И те же бездны. В краткий миг
Промчались суетные годы,
Листы рассыпав глупых книг.

Я полюбил уединенность
В ночи волнующей, хмельной.
Я пел Любовь и Невозможность,
Но все смеялись надо мной!..

Надменный мир, и ты погибнешь,
Лелея пасмурную ложь,
Коль в пасмурной и злой рутине
Мятежный дух не обретешь!

1979


ПРИЗРАЧНЫЙ СВЕТ

Моя тоска,
Провидь скорей,
Юдоль близка
Прощальных дней.
Пьянит вино,
Но сколько петь
В судьбе дано –
Отмерит смерть!
Молчи, молчи
Без укоризн!
Тропа в ночи –
Вот, что есть жизнь;
Глоток воды
В пустыне бед
И луч звезды
Средь бездны бездн!

1979


***

О, если б мог познать – себя!
Всю чашу расплескать не больно.
Себе я объявляю войны,
Себя караю, не любя.
В себе храню тревожный мир –
Мир грез, любви и ожиданья.
Впадаю в сон и прозябанье,
Жду необыкновенный миг!

В неслыханном родстве живу,
Под толстым льдом в броню закован;
Ни царь, ни раб, ни шут, ни воин –
Никто!– вот кем вовек слыву…
Незрим в снедающем миру:
Ушло все вглубь, к ядру, к надежде.
Ударит молния! И вежды
Чуть приоткрою. И умру…

И тихо станет на земле.
Исчезнут беды и пожары.
Раздастся дальний звон гитары
В  сгустившейся вечерней мгле.
Затеплится ночная грусть.   
Тогда, тогда – глядите в оба!–
Я появлюсь: из злого гроба
Пустого воздуха явлюсь.

1977


КОЛЫБЕЛЬНАЯ ДЛЯ АНГЕЛА

Младенцем дремлет парк-луна.
Скользят прожектора, как птицы.
Дворянство памятникам снится,
Снимает мерки тишина.

Сквозь жалюзи втекает мгла.
Проулки вглубь ведут пространства.
По улицам, не скрыв злорадства,
Мчат рокеры из-за угла.

Спешат Цирцеи в Парфенон,
Стремительно летит пролетка!..
Рык пса, мурлыканье котенка –
Все навевает сладкий сон.

Спи, жизнь! взрослей, мудрей, мужай!
Сомкни чудовищные вежды.
Святые сбудутся надежды,
А я тебе спою: бай-бай.

1992