Я. И. Колтунов. Прелюдия Космической Эры

Прелюдия. Из дневника Я.И. Колтунова 1956, 1957 гг.

"Когда то нянчили мы первые ракеты,
Как чистых и любимых чад своих,
Посланцев Мира и науки светлой,
Идеи Циолковского и наши,
И к Космосу великое движенье...
Для человечества,для Мира и для блага
И продвиженья к Истине Высокой...

Так берегите, люди, всех чад своих!"

Я.И. Колтунов (из книги автора «Моя жизнь среди Звёзд, работы по ракетной технике и космонавтике», т. 1., ООО «ПЕТРОРУШ», М., 2011, - с. 464.
Прелюдия. Из дневника Я.И. Колтунова 1956, 1957 гг.

«1955 год
В 1954-1955 гг. мною были подготовлены развёрнутые, весьма детальные комплексные Предложения по обоснованию, организации, Программе, тематике, структуре, составу, субсидированию научно-исследовательского института и производственного Центра ракетного транспорта и освоения космоса - по развитию мирных применений ракетной техники. Это был довольно большой (57 л.) труд, касающийся развития перспектив и конкретных приложений ракетно-космической науки и техники (ракетной техники и космонавтики) на ближайшие десятилетия. В нём детально была приведена рекомендуемая тематика и основные направления научно-исследовательских и проектно-конструкторских работ, проведения работ по созданию испытательных организаций и ракетных полигонов для лётных испытаний и обеспечения пусков ракет-носителей, отработки ракетных и стартовых комплексов, наземного оборудования и стартовых сооружений. В этих Предложениях обосновывались конкретные разработки и мероприятия, связанные с ракетами в период проведения Международного Геофизического Года (1957 г) и в последующем, были приведены ожидаемые годы реализации основных направлений и применений ракетно-космической техники, в - частности, ожидаемый ориентировочные год запуска первого автоматического спутника Земли, годы запуска первого пилотируемого космонавтом искусственного спутника Земли, первой орбитальной базы-станции, полёта первого космического аппарата на Луну, создания первого искусственного спутника Луны, первых полётов космонавтов на Луну, полётов космических аппаратов к планетам и др., рассматривались возможные основные варианты реализации предлагаемых программ, работ, достижений с использованием существующих организаций ракетной отрасли и при создании новых специализированных организаций, а также при использовании обоих вариантов. В конце 1955 года я сказал М.К. Тихонравову о том, что мною подготовлены комплексные
Предложения о дальнейшем развитии ракетно-космической техники. Я сказал ему, что собираюсь их послать, на этот раз от своего имени, поскольку мои Предложения 1952-1953 гг. подписал и отправил от своего имени не я, а, по рекомендации Глеба Юрьевича Максимова, которому я показал свои Предложения в начале 1953 г., только М.К. Тихонравов. Я предлагал после предъявления М.К. Тихонравову текста написанных мной Предложений, чтобы этот текст 1953г. подписали все члены группы М.К. Тихонравова. Однако тогда командованием было решено, что этот текст должен быть послан с грифом ССОВ. Но, поскольку к этому грифу секретности были в  Группе допущены только М.К. Тихонравов и И.М. Яцунский, было решено в интересах дела для ускорения отправки, чтобы текст подписал только один М.К. Тихонравов. Время показало, что это было ошибкой с моей стороны, поскольку не давало мне возможности, несмотря на моё фактическое авторство этих конкретных Предложений : “О возможности и необходимости создания Искусственного Спутника Земли”, работать в рабочее время над комплексными проблемами ракетной техники и космонавтики, так как я был только прикомандирован в Группу М.К. Тихонравова и должен был, наряду с фактическими работами в Группе, выполнять также многообразные задачи отдела стартовых комплексов и наземного оборудования для ракет-носителей, где я был оформлен, как старший инженер. Это приводило к огромной перегрузке в связи с необходимостью (на основе собственного убеждения и устремления) работы по наиболее интересующим меня комплексным проблемам ракетной техники и подготовки создания искусственных спутников Земли, готовить материалы в отчёты Группы, особенно, после 1952-1953 гг., в основном, только во внерабочее время, спать лишь по 2-3 часа в сутки. Михаил Клавдиевич в конце 1955 г. - начале 1956 г. готовился к переходу в ОКБ-1 к С.П.Королёву и не смог уделить внимание рассмотрению моих новых Предложений 1954-1957гг., однако пожелал мне успеха в завершении и отправке Предложений в заинтересованные организации, сказал, что на новом месте своей работы постарается помочь в их реализации. Я был оставлен в тот период, по существу, один на один с  противостоящей моей работе по Большому космосу администрацией отдела и института (начальником НИИ-4 был тогда генерал-полковник Чечулин).
1956 год
В начале 1956 г. мне удалось отпечатать с грифом “сов. секретно” в трёх экземплярах свои Предложения 1954-1955 гг. разработки.
Перед отправкой после разработки и напечатания моих Предложений я записался на приём к начальнику НИИ-4 генерал-лейтенанту инженерно-технической службы - бывшему начальнику Главного Управления реактивного вооружения (ГУРВО) Андрею Илларионовичу Соколову по вопросу рассмотрения и отправки в заинтересованные организации своих новых инициативных Предложений, имеющих на мой взгляд важнейшее научно-техническое, государственное, политическое, социальное, психологическое значение не только для нашего министерства, отрасли, но и для страны в целом, имеющих также важное значение в связи с подготовкой международных мероприятий в период Международного Геофизического Года (МЖГ), планируемого начать 1 июля 1957 года. А.И. Соколов недавно стал работать начальником НИИ-4 - головной организации Министерства обороны по ракетной технике. Он на собраниях личного состава Института неоднократно подчеркивал, что будет всемерно поддерживать любую ценную инициативу. Возможно, поэтому я был почти сразу же им принят, показал ему сброшюрованную книгу (57 листов) своих Предложений с грифом сов. секретно и попросил его рассмотреть Предложения и переслать их в ряд организаций, список которых я ему предложил. Генерал более 2-х часов в моём присутствии, никого не принимая и не отвечая на звонки по телефону, внимательно читал Предложения, иногда задавая мне вопросы, был явно удовлетворён моими ответами, качеством работы и инициативой. Одним из его главных вопросов был такой (очевидно, он получил, после моей записи к нему на приём, информацию о моей работе по тематике НИР в отделе от руководства отдела): 
“У Вас большой индивидуальный рабочий план исследований по тематике Института, по сложности и объёму больший, чем у большинства сотрудников Института. И, как мне доложили, по этим исследованиям, многие из которых Вы сами предложили и добились их включения в рабочие планы, Вы работаете с большой результативностью, инициативой и отдачей. Когда же Вы выполнили эту огромную работу, представленную в Предложениях, обосновали по существу программу и планы исследований и развития работ по ракетной технике и космонавтике на десятки лет, сформулировали первоочередные задачи разработок и создания объектов, ожидаемые результаты и возможные сроки их достижения, привели детальную тематику исследований по всем главным направлениям, оценили их стоимость, необходимое субсидирование, привели рекомендуемую Вами структуру Института, состав управлений , отделов и лабораторий, необходимые производственную базу и личный состав? Для этого была бы необходима длительная работа многих головных организаций ряда министерств и Академии наук СССР, десятков самых квалифицированных специалистов различных профилей. Что Вы можете по этому поводу сказать? Чем вызвана такая Ваша активность, явное самопожертвование необходимым отдыхом и другими интересами, Ваша настойчивость при обращении ко мне? Изложите причины, ответьте на мои вопросы детальнее и конкретнее. Я Вас выслушаю. Я знакомлюсь с сотрудниками Института и выполненными ими работами, особенно имеющими отношение к перспективе.
Я ответил, что проблематикой ракетной науки и техники, подготовки практического осуществления ракетных и космических полётов, создания автоматических и пилотируемых искусственных спутников Земли, ракетных самолётов, выбором тематики и прогнозированием научно-исследовательских и конструкторских разработок по созданию ракетно-космической техники, в том числе ракетного транспорта занимаюсь давно. Ещё с занятий кружка авиа- и ракетного моделизма в школе (1934 - 1940 гг.), в кружке реактивных двигателей и астрономического кружка при
Московском Планетарии в 1940 - 1944 гг., кружка реактивных двигателей в МАИ (1942-1943 гг.), с подготовки, создания и руководства мною межфакультетской Секции и Отделения подготовки технического осуществления ракетных и космических полётов ПТОРКП (кратко - Стратосферной), их Специальной Конструкторской Бригады (СКБ) и Лётно-Исследовательской Группы (ЛИГ) при Авиационном научно-техническом обществе студентов (АНТОС) МАИ в 1943-1948 гг., организации и руководства мною Московского студенческого Совета подготовки технического осуществления ракетных и космических полётов ( 1944 - 1950 гг.), участия в лётных испытаниях и расчетах первой отечественной многоступенчатой ракеты на твёрдом топливе в июле 1946 г. на Краснознамённом Артиллерийском полигоне (КАП) под Ленинградом, при обучении на реактивном отделении моторостроительного факультета МАИ и в ходе организованной мною специальной практики по ракетной технике (1946-1947гг.) для Совета и СКБ Стратосферного Отделения АНТОС МАИ с помощью М.К. Тихонравова, Ю.А. Победоносцева, П.И. Иванова, представителей авиационного отдела ЦК партии (Суханов, Павленко и др) и Министерства вооружения С.И. Ветошкин, Сатель, Мирзаханов. Я рассказал, что и ранее разрабатывал и неоднократно выступал в МАИ, МГУ и других организациях с программами по развитию ракетной техники и техники космических полётов, изучения и освоения космоса в 1943, 1945, 1946, 1947, 1948 гг., обращался и выступал с Предложениями в Президиум Академии наук СССР (1945 г.), в ЦК ВКП(б) (1946, 1947 гг.), в ЦК ВЛКСМ в 1946 г., в Президиум Центрального Совета ОСОАВИАХИМа в 1946-1947 гг., подготовил Предложения в Главное Управление № 4 Главного Артиллерийского Управления (ГАУ) Вооружённых Сил СССР, был приглашён и работал в стартовом - начальном составе Группы М.К. Тихонравова в НИИ-4 с 1948 г. по обоснованию ракетных пакетов - ракет-носителей, полигонов, стартовых и ракетных комплексов для ракет-носителей, готовил и написал развёрнутые Предложения “О возможности и необходимости создания Искусственного Спутника Земли” в 1952-1953 гг., которые были направлены в  1953 г. М.К. Тихонравовым за его подписью с некоторыми сокращениями в ВПК СМ СССР и в ОКБ-1 С.П. Королёву, выступал публично ещё при учёбе в МАИ с программами по развитию ракетной техники, изучению и освоению космоса с помощью ракет. Например, на собрании в Московском Планетарии около 300 энтузиастов ракетной техники и космических полётов: инженеров, научных работников и студентов г. Москвы 22 сентября 1945 г., посвящённом 10-тилетию со дня кончины К.Э.Циолковского я выступил с докладом “К.Э. Циолковский и будущее”, в котором привёл разработанную мною ранее Программу - минимум и Программу - максимум изучения и освоения космоса, выступал с докладами на научно-технических конференциях АНТОС МАИ в 1946-1948 гг., в МГУ и др. по основным проблемам ракетной техники. Я сказал, что наработанный мною опыт и знания помогли мне при напряжённом труде составить мои Предложения только в вечернее время, что разработал и подготовил их с уверенностью в том, что они очень необходимы нашей стране и своевременны, могут иметь большое значение для укрепления обороны, резкого повышения социального и политического, научно-технического авторитета нашей страны, что необходимые для их реализации - даже частичной - затраты окупятся многократно и будут иметь огромное значение для защиты мира и ослабления “холодной войны”. Андрей Илларионович очень внимательно слушал меня. Когда я стал рассказывать ему об известных мне работах в этом направлении за рубежом, он меня остановил и сказал, что он информирован о многих работах, выполненных в Германии и проводимых в США, связанных с развитием ракетной техники.
Я хотел было сказать, что написание мною таких комплексных Предложений даст в будущем мне больше прав в выборе наиболее интересующей меня тематики моих личных плановых работ в НИИ, поскольку начальник отдела стартовых комплексов и наземного оборудования, в котором я был оформлен старшим инженером, всё время старался вернуть меня, как особенно работоспособного и результативного сотрудника, в свой отдел из Группы М.К. Тихонравова, куда я был по моей просьбе и просьбе М.К. Тихонравова прикомандирован, и загрузить меня только своею частной тематикой. Однако, зная, что М.К. Тихонравов собирается переходить в другую организацию (к С.П. Королёву в ОКБ-1) и с его уходом Группа, вероятно, прекратит своё существование, я решил пока не затрагивать вопрос о своих предположительных правах, полагая, что это и так понятно, а обсуждение сейчас этих вопросов с генералом только затруднит отправку моих Предложений. Решил дождаться реакции различных организаций на Предложения.
Окончив чтение моих Предложений, Андрей Илларионович Соколов немного помолчал, а затем сказал, что он представит мои Предложения в ГУРВО, а в другие организации - по усмотрению Начальника ГУРВО или Министерства обороны. Он сказал, что Предложения могут иметь государственное значение, что он подпишет препроводительное письмо при условии, что в нём будет указано, что разработки и написание Предложений проводились мною во внерабочее время... Я быстро подготовил препроводительное письмо - с таким упоминанием - на имя начальника ГУРВО,  А.И. Соколов тут же подписал его, а я - сдал письмо на отправку в секретный отдел.
Эти мои Предложения были направлены в марте 1956 г. Начальником НИИ-4 генерал-лейтенантом Андреем Илларионовичем Соколовым сначала заместителю начальника в Главное Управление реактивного вооружения (ГУРВО)  Мрыкину А.Г., там же - начальнику ГУРВО Семёнову А.И. и его заместителю Гайдукову Л.М.
Примерно через неделю меня вызвали к начальнику ГУРВО генерал-лейтенанту инженерно - технической службы А.И. Семёнову. Он пригласил на встречу со мною своего заместителя генерал - майора и.т.с. Льва Михайловича Гайдукова, который в период работ по ознакомлению наших специалистов с немецкой ракетной техникой в 1945-1946 гг. был заместителем руководителя этих работ в Германии и начальником созданного института “Нордхаузен” в Бляйхероде по баллистическим ракетам. Когда я зашёл в большой кабинет начальника ГУРВО на Фрунзенской набережной, А.И. Семёнов и Л.М. Гайдуков встали и поздоровались со мною. 
Александр Иванович сказал: Мы познакомились с Вашими Предложениями и считаем их важными для дальнейшего развития ракетно-космической науки и техники у нас в стране. Предложения сделаны на очень высоком уровне со знанием дела по всем затронутым вопросам. Вы проделали огромную работу во внерабочее время. Можно только удивляться высокой содержательности, чёткости и своевременности постановки Вами задач дальнейшего развития и расширения применения ракетной техники в интересах народного хозяйства, науки, транспорта, исследований космического пространства, в интересах укрепления политического положения и авторитета нашей страны. Очевидно, что в Предложениях приведены выводы и рекомендации проведенных Вами ранее инициативных исследований, анализа путей и перспектив развития ракетной техники у нас в стране и за рубежом, Ваших личных глубоких комплексных разработок.
Детальная проработка Вами вопросов развития мирных применений ракетной техники, программа, планы, тематика, структура, состав, необходимые затраты для обеспечения такого развития работы предлагаемого научно-исследовательского Института, его экспериментальной, производственной, испытательной базы обоснованно сделаны для двух вариантов развития по этапам их создания, с учётом того, что основные работы пока должны проводиться для решения оборонных задач.
Первый вариант, предусматривающий сначала использование уже существующего комплекса организаций, связанных с ракетной отраслью с постановкой в них дополнительных исследований и опытно-конструкторских проработок с соответствующим развитием структурной базы и плановых работ этих организаций - на первом этапе; на втором этапе - параллельно с первым - создание специализированных организаций и постепенный перевод в них большей части работ по мирным направлениям ракетной и космической науки и техники, а в перспективе и по ракетному транспорту.
Второй вариант, предусматривающий сразу же создание на базе одного из имеющихся крупных комплексов “НИИ - КБ - завод” научно-исследовательского Института, конструкторского и производственного Центра изучения и освоения космоса и ракетного транспорта и сосредоточение в нём всех работ, связанных с мирными применениями ракетной техники, является более продолжительным, дорогим и требующим большого числа специалистов, значительного параллелизма работ в этом Институте и в уже имеющихся оборонных организациях по осуществлению многих предлагаемых Вами задач и, поэтому, менее предпочтительным, о чем высказываетесь и Вы сами в Предложениях. Таким образом, в настоящее время можно согласиться с Вами и следует рекомендовать реализацию первого из предложенных вариантов организации развития мирных направлений ракетной техники и очерёдности развития ракетной отрасли с расширением круга задач, в основном, для уже имеющихся организаций. В этом плане Предложения важны также и для более оперативной реализации поставленных задач в процессе подготовки и проведения исследований в рамках Международного Геофизического Года (1957 - 1958 гг.). Наряду с оборонными приложениями, согласны с Вами, постепенно надо создавать и развивать и мирные направления приложений ракетной техники с использованием представленных в Предложениях плана, программ, тематики научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИР и ОКР). Более далёким этапом явится создание специализированных организаций только для обеспечения работ по ракетной технике и ракетному транспорту для народного хозяйства. Возможно, в более далёком будущем окажется целесообразным постепенно сужать круг оборонных задач и переводить ракетные оборонные организации и предприятия на задачи мирных приложений ракетно-космической техники.
Благодарю Вас за сделанные Вами разработки, деловой подход, за творческую инициативу! Считаю необходимым послать Ваши Предложения в головные организации промышленности, Правительство и в Академию наук. В дальнейшем разрабатываемые и снимаемые с вооружения ракеты-носители необходимо шире использовать для решения  задач мирных применений в соответствии с Вашими Предложениями.
Я поблагодарил, сказал, что очень признателен за внимательное рассмотрение и намечаемые меры по дальнейшей реализации моих Предложений, выразил надежду, что НИИ-4, а также имеющиеся и вновь создаваемые ракетные испытательные полигоны, стартовые станции, исследовательские и проектные организации, получат необходимое развитие, усиление и доукомплектование и смогут, наряду с плановыми работами оборонного характера, внести важный вклад в дальнейшее изучение и освоение космоса, в развитие мирных применений ракетной техники с использованием моих Предложений. Сказал, что я готов принять максимальное участие в работах по реализации Предложений, готов принять участие и в предложенных и подготовленных мною экспериментальных исследованиях на огневых испытательных стендах ОКБ-1, а также на аэродинамической трубе с открытой рабочей частью в Артиллерийской Академии имени Дзержинского, в лётных испытаниях ракет-носителей по разрабатываемым мною частным и комплексным программам и методикам, в других, выполняемых мною инициативных и порученных мне исследованиях, включённых в планы работ НИИ-4, а также в дальнейшем в проведении исследований на борту искусственных спутников Земли в соответствии с подготовленными мною Предложениями 1952-1953 гг., направленными в ОКБ-1.
Генерал Семёнов, сказал, что он будет поддерживать проведение мною отмеченных исследований, а также реализацию моих Предложений, даст указание руководству НИИ-4 о поддержке моих инициатив. В заключение А.И. Семёнов, обращаясь к своему заместителю, сказал: Я думаю, Лев Михайлович, что мы можем рекомендовать Яна Ивановича Колтунова в качестве кандидата № 1 для организации и проведения исследований по реализации Предложений, а также в качестве сотрудника будущего специализированного НИИ ракетного транспорта и освоения космоса или другой организации, близкой по поставленным задачам к приведенным в Предложениях.
Лев Михайлович Гайдуков сказал, что Предложения свидетельствуют о высокой подготовленности, творческой инициативе, государственном подходе и ответственности автора за перспективы дальнейшего развития ракетной техники и космических исследований, об обоснованности и продуманности всех его разделов и предлагаемых мероприятий, что он полностью согласен с мнением А.И. Семёнова. А.И. Семёнов ещё раз поблагодарил меня, сказал, что меня известят, куда и когда будут направлены мои Предложения, и мы тепло попрощались.
Тогда же эти Предложения были направлены в Спецкомитет № 2 Правительства к начальнику Спецкомитета А.А. Космодемьянскому, к Голубеву,  к заместителю Министра оборонной промышленности Рудневу К.Н.,  к начальнику Комиссии по военно-промышленным вопросам (ВПК) Совета Министров СССР Г.Н. Пашкову, затем в НИИ-88. Возможно, мои Предложения были направлены и Главному конструктору ОКБ-1 С.П. Королёву, т.е. он имел возможность с ними ознакомиться. На это указывает также то, что с ними детально познакомился заместитель С.П. Королёва М.К. Тихонравов, который в это время уже работал в ОКБ-1, так как он при обсуждении Предложений на заседании Президиума Учёного Совета НИИ-88 выступал, как рецензент по моим Предложениям. Мне говорили, что С.П. Королёв лично знакомился со всеми Предложениями, касающимися перспектив развития ракетно-космической техники и решениями, принятыми Президиумом Учёного Совета НИИ-88. Однако ни С.П. Королёв, ни М.К. Тихонравов в последующем нигде в своих, известных мне, работах не упоминают об этих моих Предложениях, также как и о том, что разработанные мною Предложения 1953 г. “О возможности и необходимости создания Искусственного Спутника Земли” (на 24 стр.) за подписью М.К. Тихонравова, направленные в 1954 г. С.П. Королёвым вместе со своею докладной запиской в Правительство, как основополагающие, были также составлены мною (в отчёте по истории НИИ-4, написанном другими людьми, направленном в НИИ-88, 
отмечается, что Предложения 1953 г. “О возможности и необходимости создания Искусственного спутника Земли” были составлены мною и М.К. Тихонравовым; в отчете № 1080 в/ч 73790 - головного НИИ МО по космосу, также приведены данные о том, что Предложения 1953 г. с планом и основными этапами развития работ по созданию Искусственных спутников Земли были разработаны Я.И. Колтуновым). На научной конференции в Житомире, связанной с юбилейной датой С.П. Королёва, я спросил у основного историка ОКБ-1 Георгия Степановича Ветрова, в чём причина такого неупоминания. Он ответил мне, что, возможно, это связано с конкуренцией, самолюбивым характером С.П. Королёва и данными им указаниями о приоритетности разработок с непосредственным его участием и руководством... Георгий Степанович сказал мне, что он сам видел мои Предложения, на которых были резолюции С.П. Королёва, свидетельствующие о детальном его ознакомлением с ними. Он сказал мне, что хотел бы встретиться со мною для основательного ознакомления меня со многими фактами из жизни ОКБ-1, которые он не может оправдывать, не имеет возможности их опубликовать, но хотел бы сохранить для истории... Г.С. Ветров хорошо ко мне относился, знал меня, как первого заместителя академика РАН Б.В. Раушенбаха, - председателя Бюро Группы ветеранов ракетной техники при Национальном объединении историков по науке и технике Российской Академии наук, не раз слышал мои выступления в Институте истории естествознания и техники, знал, что я работал уже в МАИ над проблемами ракетной техники и космонавтики, знал, что я являлся активным участником первых и многих последующих крупных комплексных разделов исследований, проведенных в начальном - стартовом составе Группы М.К. Тихонравова, напряженно трудился по своей инициативе и в содружестве с ОКБ-1, ОКБ-456, ГСКБ Спецмаш, НИИП-5 при обосновании, создании и лётных испытаниях ракетного комплекса с ракетой Р-7 , 8К71 и с её модификациями (8К74, 8К72, 8К78 и др.) . Он знал о жёстких воздействиях на меня партийно-административных органов по заданию ЦК КПСС за создание нового мировоззрения космической системы самоорганизации и ответственности - синергетики природы, за создание и развитие Объединений, Народных Университетов и Всемирного Движения космического самопрограммирования человека и общества, говорил мне, что моя фамилия неоднократно за это исключалась цензурой из статей, книг и других материалов по истории, в том числе из материалов, подготовленных им лично. Георгий Степанович предложил мне встретиться после приезда в Москву, но, к сожалению, эта встреча не состоялась из-за моего отъезда в новую командировку, а вскоре Г.С. Ветров скончался... На его последней, насколько известно, книге “Королёв и его дело” его супруга написала мне добрые слова посвящения, очень сожалела, что намеченная моя встреча с Георгием Степановичем не состоялась.
1957 год
20 февраля 1957 г. в НИИ-4 было получено (Вх. №о 178) от заместителя директора НИИ-88 Савельева письмо (исх. № 5/328 от 15.02.1957 г.) с Решением Президиума Учёного Совета НИИ-88 по моим Предложениям.
12 февраля 1957 председатель Президиума Учёного Совета НИИ-88 Спиридонов и Учёный секретарь этого Совета Знаменский подписали Решение Президиума Учёного Совета НИИ-88 от 5.02.1957 г. по вопросу: рассмотрения Предложения по организации, программе и тематике работ НИИ ракетного транспорта и освоения космоса (по развитию мирных направлений ракетной техники) (Автор предложения инженер Колтунов Я.И.).
Согласно Решению, Президиум Учёного Совета заслушал сообщение Председателя Учёного Совета “ т. Спиридонова о проекте инженера Колтунова Я.И. по организации НИИ ракетного транспорта и освоения космоса (по развитию мирных направлений ракетной техники), ознакомился с заключением на эти Предложения рецензента М.К. Тихонравова и обсудив Предложение, решил:
1. Одобрить своевременность постановки вопроса о более широком изучении ракетной техники с позиций её использования в интересах народного хозяйства.
2. Признать преждевременной организацию специального научно-исследовательского института, т.к. однородность основной части тематики нового института с тематикой НИИ-88 и другими организациями создаст непроизводительный дубляж в области научно-исследовательских работ и приведёт к вредному расширению круга лиц, случайно соприкасающихся с тематикой, имеющей также и оборонное значение.
3. Считать целесообразной плановую постановку дополнительных проблем по ракетной технике народного хозяйства в НИИ-88, в виду чего предложить зам. директора по научной части проработать дополнительную тематику, а также необходимые оргтехмероприятия и возбудить ходатайство перед Министерством Оборонной промышленности об утверждении их и об указании источников финансирования.
4. Считать необходимым увеличить серийный выпуск изделий, разработанных КБ МОП, на основе исследований НИИ-88 и рекомендовать Академии наук СССР шире использовать их для решения научных и народно-хозяйственных проблем.
Председатель Президиума Спиридонов
Учёный секретарь Знаменский
12.02.1957 г.”
Хотя в целом Решение НИИ-88 было положительным, всё же я сожалел, что я не был приглашен и не участвовал в заседании Президиума Учёного Совета НИИ-88 по моим Предложениям; по каким то причинам не известил меня о заседании и М.К. Тихонравов - официальный рецензент Предложений, работавший с 1956 г. заместителем Главного конструктора ОКБ-1 С.П. Королёва... Возможно, что я был в это время в командировке. К моему сожалению, я узнал о приходе Решения Президиума Учёного Совета НИИ-88 МОМ и о специальном заседании этого Президиума лишь через месяц после проведения этого заседания в НИИ-88... Хотя по известным Постановлениям при нормальной деятельности Учёных Советов обсуждение научных работ и Предложений должно проводиться в присутствии их авторов...
Решение Президиума Учёного Совета НИИ-88 по моим Предложениям было адресовано заместителем начальника НИИ-4 Тюлиным Георгием Александровичем 21.02.1957 г. со своей резолюцией: “Переговорим!” Юрию Александровичу Мозжорину 1.03.1957 г., который завизировал письмо и Решение 7.03 и 9.03.1957 г. 1.03.1957 г. начальник НИИ-4 адресовал решение мне. С 7 марта почти полгода копию экземпляра моих Предложений держал у себя в сейфе Г.А. Тюлин, видимо, ему было над чем подумать... (Позже сначала Г.А. Тюлин был назначен директором НИИ-88 - ЦНИИМАШ, а затем, после его выдвижения в качестве заместителя Министра МОМ, директором ЦНИИМАШ стал Ю.А. Мозжорин).
Очевидно, что, после обсуждения моих Предложений на заседании Президиума Учёного Совета НИИ-88 и обращения более серьёзного внимания на них руководителей НИИ-4, началась ещё более интенсивная работа в НИИ-4, НИИ-88, ОКБ-1 и в других организациях по ряду новых, с учётом и моих Предложений, научных, военных и народнохозяйственных направлений развития ракетной науки, техники и космонавтики, в том числе и в части конверсии - использованию части военных разработок для мирных приложений ракетной техники.
В целом Президиум Учёного Совета НИИ-88, на основе рецензии М.К. Тихонравова, одобрил мои Предложения, по п/п 1, 3, 4 - полностью, в п. 2 Решения также по существу одобрен вариант организации работ, предложенный мною как первый этап развития работ по мирным направлениям ракетной техники. На основе и во исполнение этого Решения в ОКБ-1 были созданы новые специализированные отделы, довольно активно начала проводиться реализация ряда предлагаемых работ. В то же время я понимал неполноту и ограниченность Решения НИИ-88 по Предложениям. Во-первых, Решение касалось развития работ по мирным применениям ракетной техники только в самом НИИ-88 и в недавно выделившемся из НИИ-88 ОКБ-1 МОП (стало самостоятельной организацией с 14 августа 1956 г.) и в АН СССР и не рассматривало пути более комплексного решения поставленных в Предложениях задач и проблематики с необходимым привлечением других организаций МОП, МО и др. Во-вторых, отсутствует оценка необходимости выполнения и содержания работ по приведенной в Предложениях конкретной тематики по различным направлениям мирных применений ракетной техники. В-третьих, отсутствует оценка и не даны конкретные оценки Предложений, касающиеся участия в мероприятиях по проведению Международного геофизического года (позже мне стало известно, что в период рассмотрения моих Предложений 15 февраля 1957 г было подписано Постановление Совета Министров (СМ) СССР “О мероприятиях по проведению Международного геофизического года” и поставлена задача запуска простейшего ИСЗ (объект ПС)), а в этом, несомненно, участвовали и НИИ-88 и ОКБ-1».
В выдержках из дневника и приводимых ниже материалах моих книг и статей, изобретений, комплексных предложений по РКНТК содержатся и другие сведения, касающиеся участия автора в обосновании, создании, совершенствовании и становлении современной и разработке перспектив и практических приложений ракетно-космической науки, техники и космонавтики, в формировании Начала Космической Эры, создании стартовых и ракетных комплексов со стратегическими ракетами, ракетами-носителями, ракетно-космического щита и научно-технического арсенала СССР, России, СНГ, осуществлении заветной мечты человечества о полётах в космос, освоении космических тел и пространств.»

Ян Иванович Колтунов, 2011 г.
Справка об авторе:
действительный член Российской Академии К.Э. Циолковского и пяти других Академий, профессор, участник первого состава Группы М.К. Тихонравова, работавшей над обоснованием первых в Мире ракетных пакетов и искусственных спутников Земли, ракетных, стартовых комплексов и  испытательных полигонов для них, автор более 500 работ (монографии, научные отчёты, статьи, комплексные Предложения, изобретения по ракетно-космической науке, технике и космонавтике РКНТК), имеет почётное звание и знак «Лучший изобретатель Московской области», лауреат десятков конкурсов на лучшие изобретения ракетно-космической отрасли и Мособлсовета ВОИР, первый заместитель председателя Группы ветеранов ракетной техники и космонавтики при Комиссии РАН.