Из книги Блуждающий дождь

* * *

Ухожу непрестанно вперёд.
Угасает костёр диалога,
Неизвестная сила ведёт
И ведёт меня к Богу –  от бога.

Продолжаю пугающий ход
По обманным ветвям бездорожий.
Будет, нет ли когда поворот
На дорогу по Истине Божьей?


* * *

Меня обходит вера стороною,
Страшнее мрака видимые дали.
Но верившие в счастье неземное
Достойнее ли страх одолевали?

Ответы на извечные вопрОсы
В беспечных строках, голосах эфира...
Но жалят словом бешеные осы,
А голоса – отравленной секирой.

Вне родины живу и вне ответов,
Опутанный сомнениями воин,
Как ясень мой не знает малых веток,
Не знаю я того, чего достоин.

Всевидящий, Всеведающий, где ты?
В ученики смиренные зачисли!
Торопит время. Где они, ответы?
Ночь холодит пылающие мысли.


* * *

С трагичностью житейской я знаком
И думаю о правде леса нежной.
Не слышу сердца в шуме городском,
Покоя нет и в тишине мятежной.

Я, обделённый в бытие своём
Общением спасительным с природой,
Ищу в мечтах живительный объём
И дорожу духовною свободой.

А наяву в житейской толкотне,
Где для мечты – случайные минуты,
Так хочется побыть наедине,
Хоть миг не быть обязанным кому-то.


Душа грустит

Хотя б на миг один почуять снова
Здоровый воздух сосен смоляных,
Весёлый дух багульника хмельного
И безрассудность запахов лесных!

Смахнув слезу, пожаловаться лугу
На карусельной жизни маету,
Дойдя до леса поступью упругой,
Черникой горечь посластить во рту.

Послушать ёлки колокол негромкий,
Ребячий лепет старого ручья,
Спуститься по оврагу рыхлой кромкой,
Живой воды напиться сгоряча.

Отгородясь от ритма городского,
Спокойных мыслей чувствовать пробег
И ощущать, что полностью раскован,
Что, наконец, – свободный человек

В неторопливом шелесте и гуле
От пыли, лжи и копоти вдали...
Куда уйду я от горячих улиц,
Давно не сын, а пасынок земли?


* * *

Блуждает дождь, постукивая в стёкла,
Отыскивая родственный порог.
Вновь сердцем жду я вести издалёка –
Порадуй, друг мой, вдумчивостью строк.

Из Устюжны хоть изредка пиши мне
О доме на грустящем берегу
И о земле умолкшей и предзимней,
Прожить я без которой не могу.


* * *

Теряю снова веру на земле,
Больной Отчизне плачусь о подмоге.
Слабее Бог мой, показалось мне,
Чем недругов подкупленные боги.

Возвышенные силой неспроста
Несущие отравленное семя, –
Чтоб властвовала в душах пустота,
Чтоб грубость лишь царила надо всеми.

Мою пугает душу западня
Лукавых бесов в божеских одеждах,
Они святое прячут от меня,
Чтоб я всю жизнь свою ходил в невеждах.


* * *

Всё дальше теперь ухожу от кого-то,
Не зная того, что случилось со мной,
Но помнят ладони ожоги осота,
А ноги скучают по сласти речной.

Над серым асфальтом протянутся руки,
Как рельсы, в родную зелёную даль,
Где помнят ещё старики и старухи
Мгновения жизни, которые жаль.

Услышу раздольное русское пенье
И шорох шагов в сиротливом дому,
Где тихо вздохнёт вековое терпенье
И можно вернуться к себе самому.


* * *

Я восходил от подножья до кручи.
Быстро сужалась тропа подо мною.
Справа и слева татарник колючий,
Ветви сближались, вставая стеною.

Глянул назад – повернуть невозможно!
Страшными ликами кажутся тени.
Сжатое сердце забилось тревожно
И захотелось упасть на колени.

Тело страдает под ветхой одеждой
Робостью духа, сомненьем и ленью...
«Лишь на вершине, – мне шепчет надежда, –
Ты испытаешь восторг одоленья!»


Пустырь

Пустырь, как памятник деревне,
Да горечь, словно в горле ком, –
Людей неловкое творенье
И времени, живём в каком
Мы, дети радостного Бога,
Которому судьбой дано
Благословляя нас с порога,
Готовить к смерти заодно.

Чертополох, пырей, крапива...
Когда иная жизнь мертва,
Растёт по-дикому красиво
Бессмертья вещая трава.


* * *

Не дай мне, Бог, такую старость!
Когда желаний не осталось,
Всё в прошлом, даже доброта
Не проблеснёт в потухшем взоре,
И нет ни радости, ни горя –
И жизнь бессмысленно пуста.

Не дай мне, Бог, кому-то в тягость
Прожить оставшуюся малость
Закатом освещённых дней!
Не потерять ума и воли,
Не повторить печальной доли
Ушедшей матери моей.


Лабиринт

На дороге в пустынном краю,
Непогодой земной окружённый,
Неподвижно, как веха, стою,
В небеса, не таясь, устремлённый.

В лабиринте блуждать я устал
За таинственным светом во мраке,
И свистит, словно ветер, металл
В нескончаемой жизненной драке.

И срываются в бездну друзья,
Прикасаясь ко мне на прощанье.
В лабиринте души моё «я»
Налегке, без котомки с вещами.

Жизнь куда-то спешит без меня,
Иногда вспоминаю об этом,
А душа, в лабиринт заманя,
Засияла неведомым светом.


* * *

Зима... Как тяготит бесснежье!
Измаялась трава.
Не выстояли льды...
Могу ли я любить?
Могу ли я, как прежде,
Мечтой отгородиться от беды?

Скользнул и отразился слабый
Холодный жёлтый луч,
Обрадовав едва.
Уймись, душа, уймись!
Ты лучше помогла бы
Не говорить ненужные слова.


Поэт А.Яшин на взморье

«В Блуднове морозы болото сковали,
Поди уже снег на Бобришном угоре...».
Встречая туманное утро у моря,
Он взглядом искал вологодские дали.

А море шумело, как бор величавый.
Песком заносило следы постепенно.
У берега маялась мутная пена.
Недоброй промозглости не замечал он.

За дюнами тише и воздух смолистей,
Рябинушки кисти нежарко краснеют...
Согрелся, покуда стоял перед нею,
Большой человек, по-крестьянски
костистый.

Тропа убаюкала жёлтые листья.
Суровее сосны усталого взморья.
«Пора на угор... Там поправлю здоровье,
Усталую душу от боли очистя...»


Северянин

«Я – русский! Игорь Северянин!» –
Приветствовал солдат старик.
Рыбак, должно быть. Скорбный лик
Кому-то показался странен.
«Я тоже, батя, северянин!
Родился в Вологде самой!» –
Проокал басом рослый парень,
И отозвался смехом строй...
Не верь, не верь, что позабыли
Тебя в оставленном краю!
Стоишь, Король Поэтов, ты ли,
Понурив голову свою?
Она когда-то возвышалась
Над восхищённою толпой.
И поэтическая шалость
Восторг рождала громовой!
А ныне сумрак седоватый
Венчает гордое чело.
Другое ведают солдаты,
Что в их стране произошло.

В годины смуты позабыла
Россия стольких сыновей!
В чужбине старится могила
Под зимним кружевом ветвей...


* * *

Что начиналось с нуля? Ничего.
Всему есть святое начало.
Творенью предшествовал опыт другой,
И слово другое звучало.

Есть ли на каждый вопрос свой ответ?
Вопросов мятежных так много!
Бог создал Вселенную, Землю и Свет,
Но кто-то же создал и Бога?


* * *

Вошла налегке вслед за поздним рассветом
Рассветная грусть, путь которой неведом.
Забытая жизнь возвращается робко,
Отраду сулит незамшелая тропка.
Живущим минувшее вдруг зазвучало,
Как жизни прошедшей большое начало.
Утерянный миг слит с сегодняшним мигом.
Надежда моя в бесконечно великом.

* * *

Не светится вдали окно родного дома.
Опаснее тропа. Труднее каждый шаг.
Иду по синеве ночного окоёма
Туда, где виден мне разрушенный очаг.

Всё движется к концу. Я понимаю это.
Продляет жизнь мою смиренная любовь.
Стихающей волной, надеждою согрета
Душа несёт моя спасительную новь.


* * *

Прежде казалось: до жизненной сути
Можно дойти, не взбираясь на гору...
Радость мертва в разрушительной смуте,
Сердце у прошлого ищет опору.

Память вернула поющие лица,
Хора захлёбы под вздохи оркестра.
Заторопилась душа насладиться,
Как перед свадьбой свободой невеста.

Прошлое чувствую так невесомо,
Будто от горького гнёта избавлен!
Белый фундамент Народного дома
Словно скелет средь горелых развалин...


Колокольня

Застыл в кирпичной кладке
Столетий перезвон.
Окрестные деревни
Будил когда-то он.

Молчит многоголосый
В спокойствии мирском,
Не радуясь, не плача
Давно уж ни о ком.

Глядится в позолоту
Речушка по утрам.
Немая колокольня...
И путь нелёгкий – в храм.


* * *

Перелить бы всю горечь в стихи,
Передать бы всю муку словам,
Позабыть про шальные грехи
И ударить по колоколам!

Но и мука и горечь во мне
Завладели жилой глубиной,
Словно свет покачнулся в окне
Остающейся жизни земной.


* * *

Займу по словечку
У поля, у речки –
Протянется к сердцу
Блескучая нить.
На громкую песню
Наброшу уздечку –
И полем и речкой
Она зазвенит!


* * *

И всё увиденное мною,
Вся благодать жилой земли
Судьбою кажется иною
Людей, что были и ушли.

А я уйду, уйду бесславно,
Как тень, мелькнувшая в окне,
И не заплачет Ярославна
Теперь, наверно, обо мне.


* * *

Тоской пустынной тлеют берега,
Открытые прохладности осенней.
Я кланяюсь земле, что дорога
До капли убывающей последней.

Господь, благослови дальнейший путь –
И мой и птиц, что взглядом провожаю,
И тех, кто не вернётся, не забудь
Навечно приписать к родному краю!


Посох

По просёлкам с посохом старинным,
Помнящим тепло далёких предков,
Прохожу я, кланяясь рябинам
В деревнях, встречающихся редко.

Берегу бесценное наследство,
Через посох чую жизнь земную
И моё заплаканное детство
Ни к какому больше не ревную.

На краю приветливой излуки
Я усну под ивовой листвою.
Посох мой поднимут чьи-то руки,
Ощутив моё тепло живое.


* * *

Унеси, Молога, к устью
Сердца давний непокой,
Пусть моей осенней грустью
Загрустит сейчас другой.
Даль глубинная России
Обеднела без людей,
Лишь звучат в просторной сини
Крики вольных лебедей.
И когда с тарелки к чаю
Я беру родимый хлеб,
Дух могучий различаю,
От которого окреп.
Слышу снова голос предка
На полях родной земли,
Заряжаясь верой крепкой,
Поднимаюсь со стерни.


Отцовский дом

Дверь прикрыта. Боюсь отворить –
Чью-то жизнь ненароком вспугнёшь.
Цепкой памяти долгая нить
Захлестнула и бросила в дрожь.

К затенённой стене подошёл,
Глажу пальцами выцветший мох.
Сохнут слёзы. Светлею душой,
Словно с детством увидеться смог.


* * *

И я у вечности в долгу
За материнский свет в окне.
К родной могиле убегу
Мечтою, что доступна мне.

О, мама бедная! Во сне
Твой образ видел я вчера,
Иконописный, в тишине,
У тех берёз, что у двора.


Лунное облако

За рядами берёз я увидел крыльцо
В лунном свете, сквозь облако хлынувшем.
Пламень прежней любви мне овеял лицо
На мосту между прошлым и нынешним.

Словно счастье спустилось
В зареченский луг,
Сердце юное чувствует: тут оно!
Как бежится легко!
Зашумело вокруг
Что-то, мглою нелепой опутано.

Ожил каменный мост.
Устоять не могу!
Колесо завертела метелица...
Меж рядами берёз
На родном берегу
Первый снег нестареющий стелется.


* * *

Иду поклониться реке,
Воды зачерпнуть из Мологи.
И брёвна на крупном песке
Впечатаны в берег пологий.

Просёлки меня повели,
А поле – качает, как лодку,
И запах родимой земли
Я пью, словно сладкую водку.

Тревожная близится ночь.
Покой отошёл от народа:
Господь не желает помочь
Иль вера – не вера, а мода?

Идущий за мною, постой!
Надеюсь, поймёшь откровенье.
Я шёл со скорбящей душой
По тихой тропе вдохновенья.


Полдень

Изогнулась в истоме река,
Словно женщина, ждущая ласки,
Приносящая издалека
Необычные русские сказки.

Всё вбирает живая вода
До забвения сном на покосе,
Удаляясь, не скажет куда
Повернутся житейские оси.

Нескончаемый круговорот
Кружит долгую память речную.
Из расплывчатой вечности вод,
Захотев, ничего не верну я.

Сладкий зной утоляет траву.
Мне приятна земная прохлада.
Поднимает река синеву,
Улыбнуться прохожему рада.


* * *

Полетели листья с тополя,
Полетели целой стаею,
Далеко летели в; поле
И в осенней дымке таяли.

Ох, как тяжко падать на землю!
На лету подняться тужатся
И надеются, что на зиму
Лягут в поле легче кружевца.

Улетали листья во поле,
Улетали целой стаею,
Горько плакали о тополе
И в осенней дымке таяли.


Берёза

Надолго радостью погаснув,
Освободившись от листвы,
Стоит, по-зимнему прекрасна,
Не опуская головы.

А у зимы повадка лисья,
Тепло так трудно сохранить!
В упругих почках дремлют листья –
В грядущий день живая нить.

Ещё родней с годами стала,
Не разлучается со мной.
Она – любви моей начало
И мой последний свет земной.


* * *

В лесу отзывчивом безлюдно.
Шум листьев, словно плеск прибоя.
Восходит медленно и трудно
Волна глубинного покоя.
Скопленье радостей тревожных
Дрожит, пространство заполняя.
От таинств истинных и ложных
Нетороплива жизнь земная.


Хочется вспомнить

Что-то хочется вспомнить,
Чтоб сердце воспряло,
Распознав запоздалый
Задумчивый звон,
Чтоб сквозь тени былого,
Хоть искрою малой,
Мне привиделся свет
Отдалённых времён.

Припаду на ладони
Своей золотою
Головой, поменяв мой
Душевный настрой.
Мне так хочется вспомнить
Такое простое,
Что понять не успел я
Поспешной порой:

Озарение взглядом
И сердцебиенье,
Бережливую робость,
Стыдливую честь...
Мне так хочется вспомнить
Начало творенья
Чуда вешней любви,
Что во мне ещё есть.


* * *

Мы, как листья ясеня, похожи –
Годы перелили нас друг в друга.
Глубже и отчётливей на коже
Борозды безжалостного плуга.

Круче возвышаются ступени
Лестницы, казавшейся пологой.
Остаются родственные тени
В стороне от отчего порога.

Небосклон тревожней и обманней.
Сумраком окутаны вершины.
Недоступней, потому желанней,
Жизни неизведанной глубины.


* * *

Только во сне
Прикасаюсь к тебе
Ласково, нежно.
Только во сне понимаю:
Люблю тихо, безбрежно.
А наяву уже поздно,
Сморила усталость,
И не нужны те слова,
О которых мечталось.

Кончилось лето.
В лесу покраснела осина.
Время палящей любви
Наступило для сына.
Только во сне
Собираю разбитые звенья.
Только во сне
Возвращаются
Жизни мгновенья.


* * *

Пойму ли я тебя,
Поймёшь ли ты меня,
Когда невмоготу
И в доме нет огня.
Бессильные слова
Рассыпаны давно,
И ветер засвистел
В разбитое окно?

Прошу тебя: не плачь!
Покуда мы вдвоём,
Заделаем окно,
В печи огонь зажжём.
Он силу наберёт,
Наполнит светом дом.
Согретые теплом,
Забудем про содом.


* * *

В зеркале глаз твоих
Светлой реки исток,
Зелень глубин морских,
Космоса тайный ток.

Трудный и долгий путь,
Предков твоих портрет,
Смуты сердечной суть,
Матери Божьей свет.

Солнца земного дни,
Мир, что,  как правда, тих...
Бога прошу: продли
Зеркало глаз твоих!


* * *

Золото вязкой аллеи
Меркнет в закатных лучах.
Памяти ветер теплее.
Призрачным светом алея,
Всполох души не зачах.

Верю, поблизости где-то
С Космосом кровная связь.
И продлевается лето
Радостным словом поэта,
Сказанным, не торопясь.