Похороны Цоя

Этот незрелый, и чуть ли не самый первый мой стих я не планировал публиковать на данном сервере, но в связи с 50-летием легендарного и люимого мной поэта и музыканта, все-таки решил временно выставить его здесь. Это  стих был написан по горячим впечатлением похорон Виктора Цоя на которых я присутствовал в августе 1990 года.


Петрбурга воздух влажный,
Пью, теперь, я только в снах.
Там я был,
         я был однажды,
Был я на похоронах.
Телефон разрезал воздух.
Зазвенел – ти-ли-ли-дон.
За окном увяли розы.
Лишь из трубки грянул гром.
Тишина, повисла хрупко,
И разбилась надо мной
Фразы прыгали из трубки –
«Умер! ..Умер,
              умер Цой!»
Над землей залитой кровью,
Жгуче плавился закат
И вагон, трясясь в ознобе,
Мчался в город Ленинград.
В облаках сверкали грозы,
«Свет, ты любишь меня?»
         «Да!»
И качались плавно розы,
В наших сомкнутых руках.
Целовались мы некстати,
Веря в то,что может быть,
Может жгучий жар объятий,
Лед печали растопить.
А над нами Питер славный,
Невский в скошеных лучах.
И повсюду на гитарах
Люди грустные, бренчат.
Я кричу, «Пошли со мною!»
Я кричу,«И ты, и ты!»
Обернулся я, за мною,
Хвост длиною до луны.
Тихо,
      тихо на гитаре,
Льется музыка,
               слова.
К Александро-Невской Лавре
Жмется пестрая толпа.
Лейся песня, тихо лейся,
Мы негромко подпоем.
Сколько песен,
              сколько песен,
Не написано еще?
Со свечей средь ночи мглистой,
скорбно девочка поет.
Плывут тучи низко,
                Низко,
Только дождик льет и льет.
Губы шепчут,
           еле дышат
«Свет, ты любишь меня?»
                «Да!»
«Жигули в лепешку,слышал?»
А кругом вода,
             вода.
Облаков седая пена,
Месяц тускло смотрит в пруд.
Говорят, что автогеном,
Выжигали его труп.
Над страною траур ночи.
Умер Цой!
         Тоска,
               тоска.
Было все в то время общим:
Мысли, чувства и слова.
«Умирать наверно страшно?!»
Кто-то трепетно вздыхал.               
И кладбищенская башня
Проступала сквозь туман.
Флюгер башни в небе клацал,
И хотелось жить,
                и жить!
И на ломанном Рязанском
Просит кто-то прикурить.
Спички на ветру ломались.
«Ты откуда?»… «С Воркуты!»
Как колосья ржи качались,
Над могилами кресты.
Скользил месяц, в тучках прячась.
«Свет, ты любишь меня?» -
                «Да!»
Небо плачет,  небо плачет,
Небо плачет,
           кап- кап- кап.
Тучи по небу катились.
Умер Цой!
        Тоска,
              тоска.
Все в одном порыве слились
Нижний,
       Тула,
            Курск,
                Москва.
Ах! … Растут цветы на поле,
Всем на это наплевать.
Только радость или горе,
Может их в букет собрать.
Пили водку,
           пили,
                пили
Пели, плакали навзрыд.
И судили и рядили
Кругом на все лады.
Судьба,..несчастный случай!
Погиб поэт, … погиб!
Но я то - знаю лучше,
Что это суицид.
Луна во мгле маячила
И дождь озлясь хрипел,
И струи заколачивал,
Как гвозди в груды тел.
Шел Макаревич медленно,
И в блеклости утра,
Цветы,прозрачно-белые,
Свисали из ведра.
Его седые волосы
Вздымались на ветру.
И шапки гладиолусов,
Бесспорно, шли ему.
Как счастье с отчаяньем,
Близки между собой.
И как любовь с печалию
Соседствуют порой.
Так злая горечь с сладостью
В одной струе течет.
И треплет горе с радостью
Друг друга за плечо.
Я выпил боль до донышка
И молча сел в такси.
Жизнь легкая, как перышко,
Вези меня, вези.
Вези скорее, скорого,
Где грузные суда,
Проламывают волны
И пенится вода.
Вези мимо Авроры,
Скорей, скорее, так,
Чтоб лес, поля и горы
Слились в моих зрачках.
Скорей, как только можно,
Пока лихие дни,
Меж будущим и прошлым,
Мосты не развели.
                1991.