анекдоты или как пишут исторические романы...

ИЗ ИНТЕРНЕТА

Василий Шумов
Исторические анекдоты

Когда я был еще совсем маленьким, любимым моим чтением, помимо детского концептуального журнала «Мурзилка», был раздел «Исторические анекдоты» литературного альманаха «Прометей», который регулярно покупала моя бабушка. И до сих пор такие маленькие истории очень нравятся мне…
Французский король Луи XV, принимая у себя царя Петра Великого в Версале, попробовал ложечку подаренной русским монархом черной икры. Каково же было изумление присутствовавших, когда король выплюнул икру в тарелку, пробормотав: «Не знаю, не знаю… Она мне не нравится».

Некий репортер спросил Эйнштейна, куда же он записывает свои великие мысли. Ответ великого физика был очень прост: «Великие мысли приходят в голову так редко, что их можно и запомнить».

Когда лорд Гамильтон, премьер-министр Англии, пришел к Майклу Фарадею, тот показал ему всякие электрические штучки: катушечки, магнитики, амперметры и вольтметры. Премьер-министр говорит: «Ну а нам-то что с этого?». Фарадей немножко растерялся, а потом сказал: «Со временем вы будете получать от этого налоги».

Когда Николай I с придворной свитой в парадных мундирах посетил Пулковскую обсерваторию, ее директор, известный астроном Струве признался, что испытал при этом посещении чисто профессиональное затруднение: он увидел массу звезд – и все не на своих местах.

Светская компания приехала к астроному Кассини с просьбой показать им солнечное затмение. Кассини ответил им, что они, к сожалению, опоздали – затмение кончилось. Тогда его попросили быть настолько любезным, чтобы повторить перед дамами это занимательное зрелище.

Когда Фридрих II Прусский инспектировал берлинскую тюрьму, все заключенные клялись ему в своей невиновности и просили немедленно освободить их, кроме одного, который честно признался, что действительно виноват и сидит за грабеж. Король приказал немедленно освободить только этого грабителя? На вопрос «почему?» монарх невозмутимо ответил: «Чтобы этот бандит не портил своим присутствием прочих честных людей, находящихся в тюрьме».

Прусский король Фридрих II как-то спросил в своей Академии наук, почему бокал, наполненный шампанским, звенит чище, чем такой же бокал, наполненный бургундским. Профессор Зульцер объяснил монарху, что ответа от академиков ему ждать не стоит, ведь при жалованьи, которое король назначил академикам, они лишены возможности ставить подобные опыты.

Некий бывший баскетболист стал драматургом, но и в этом не добился существенных успехов. Неудачи его на каждом из этих поприщ Бернард Шоу объяснил одной и той же причиной: он не умел вовремя бросать в корзину.

Великий эстет Оскар Уайльд считал, что его трагедия в том, что он живет гениально, а пишет всего лишь талантливо.

На один из традиционных «ежемесячных обедов писателей» не смог явиться больной Салтыков-Щедрин. Ему послали приветственную телеграмму, начинающуюся словами: «Ежемесячно обедающие шлют тебе привет». Великий сатирик подписал свой ответ: «Ежедневно обедающий Щедрин».

Знаменитый Бернард Шоу столкнулся на дороге с велосипедистом. К счастью, оба отделались легким испугом. Велосипедист начал извиняться, а Шоу, как ни странно, выразил ему соболезнование: «Если бы вы меня задавили – заслужили бы бессмертие, как убийца великого Шоу».

Виктор Гюго, отправляясь за границу, никак не мог объяснить пограничнику, заполняющему его анкету, что является писателем и зарабатывает на жизнь своим пером, не имея других заметных источников дохода. Наконец жандарм заявил, что понял, и записал в соответствующую графу источник доходов Гюго: торговец пером.

Композитор Пуччини даже в таком неприятном событии, как сломанная нога, нашел повод для гордыни и похвальбы перед друзьями. Указав на загипсованную ногу, он сказал: «Мне уже начинают сооружать памятник».

Александр Гумбольдт в Париже был гостем известного психиатра и просил показать ему душевнобольного. Назавтра во время обеда Гумбольдт увидел у психиатра двоих: тихого господина, не сказавшего почти ничего, и другого – говорящего беспрерывно, буйно жестикулирующего, перескакивающего с темы на тему и, в отличие от своего соседа, даже в дверях что-то возбужденно рассказывающего. Сумасшедшим был на самом деле именно тихий гость. А за сумасшедшего Александр Гумбольдт принял великого Бальзака.

Герберт Уэллс очень просто объяснил, что такое телеграф. «Представьте себе гигантскую кошку, хвост которой в Лондоне, а голова в Ливерпуле. Если в Ливерпуле наступят кошке на хвост, в Лондоне замяукает». Работу беспроволочного телеграфа Уэллс после этого объяснил еще проще: «Это то же самое, только без кошки».

Когда Людовик XIV показал поэту Буало свои плохие стихи и попросил оценить его творчество, Буало не стал скрывать, что стихи плохие, но в итоге он не осудил короля, а похвалил: «Ваше Величество, Вы можете все. Захотели написать плохие стихи – и достигли в этом успеха!».

Баснописец Крылов писал очень мало, но говорил, что предпочитает отвечать на вопрос: «Почему вы пишете мало?», а не на другой вопрос: «Зачем вы вообще пишете?»

Оскар Уайльд посоветовал молодому поэту, который жаловался, что издательства вступили в настоящий заговор молчания против его стихов, присоединиться к заговору, коль скоро он так победоносен.

Трагик Каратыгин играл как-то человека, которого должны «застрелить» на сцене. Но пистолет не сработал – очевидно, схалтурил бутафор. Партнер Каратыгина впал в такую панику, что пнул Каратыгина ногой, вместо того, чтобы застрелить. Великий актер виртуозно спас ситуацию. Дико изогнувшись, он закричал: «А-а-а! Сапог отравлен!»

Интервьюер спросил Карузо, какого тот мнения о торговле между США и Италией. Тот ответил, что ранее об этом не задумывался, но обещал, что уже завтра будет знать, что он думает по тому поводу. Поскольку прочтет в этой газете все то, что нафантазирует журналист по этому поводу.

Морис Шевалье как-то раз потерял пятисотфранковую купюру. Посыльный нашел ее и вернул растяпе. Но, к удивлению певца, он вручил ему 10 банкнот по 50 франков. На удивленную реплику Шевалье гарсон ответил: «У предыдущего растяпы не нашлось мелочи для чаевых».

Маленькая девочка попросила в письме у Бернарда Шоу разрешения назвать свою собачку «Шоу» – в его честь. Шоу сказал, что он не против, но нужно запросить еще одно мнение по этому поводу – мнение собачки.

Однажды спартанское войско стояло в нерешительности у стен Коринфа и не решалось штурмовать город. Полководец Лисандр пытался взбодрить войско, но все было тщетно. Вдруг он заметил, что из города через ров выскочил заяц и припустил в поле. Лисандр вскричал: "Неужели вам страшны враги, которые так ленивы, что у них за стеною спят зайцы".

Цензоры Публий Сципион Назика и Марк Попилий производили смотр всаднического сословия и заметили очень тощую и плохо ухоженную лошадь, а рядом с ней стоял очень упитанный и дородный всадник. Они спросили его: "Почему так случилось, что ты выглядишь гораздо более холеным, чем твоя лошадь?" Всадник отвечал: "Потому, что я сам за собой ухаживаю, а за ней - негодный раб Стаций".

И.П.Елагин имел большую склонность к женскому полу. Однажды, уже в пожилом возрасте, он был в гостях у актрисы Габриелли, вздумал делать пируэты перед зеркалом и вывихнул себе ногу. После этого происшествия императрица разрешила ему являться во дворец с тростью и даже сидеть в своем присутствии. Елагин вовсю пользовался этим правом.

Когда в 1795 г. Суворов имел торжественный прием во дворце за взятие Варшавы, все стояли, за исключением Елагина. Суворов это заметил и рассердился, но императрица поспешила сказать ему: "Не удивляйтесь, что Иван Перфильевич встречает вас сидя: он ранен, только не на войне, а у актрисы, делая прыжки".

Когда художник Леонид Пастернак делал наброски к портрету Льва Толстого, он попросил, позировавшего ему писателя: "Старайтесь, пожалуйста, Лев Николаевич, о чем-нибудь интенсивно думать". На что Толстой ответил с недоумением: "Да я всю жизнь только этим и занимаюсь".

В разговоре с любовником своей жены, графом де Себуром, г-н д'Аржансон, будучи военным министром при Людовике XV, высказался следующим образом: "У меня есть для вас два подходящих места: должность коменданта или Бастилии, или Дома инвалидов. Если дать вам Бастилию, то все решат, что туда вас упрятал я; если дать вам Дом инвалидов, все подумают, что туда вас упрятала моя жена".

Диоген, придя в Олимпию, увидел нарядно одетых юношей с острова Родос. "Все это гордыня!" - сказал он и отвернулся. Но тут ему попались на глаза спартанские юноши, одетые в грубые и грязные плащи. "И это гордыня!" - вздохнул Диоген.

Какой-то лысый человек чересчур лихо бранил Диогена. Диоген не выдержал: "Над тобой смеяться я не стану. А вот волосы твои похвалю: они правильно поступили, сбежав с такой глупой головы".

Один католический миссионер вел проповедь христианства среди племени готтентотов в Южной Африке. Обратив многих из них в христианство, он любил вести с обращенными беседы на религиозные темы. Однажды он спросил одного обращенного готтентота: "Ты знаешь, что такое зло?" Тот ответил: "Знаю! Это, если зулусы уводят моих быков". Слегка уязвленный священник продолжал: "А что такое добро?" Ответ был прост и естественен: "Это, если я у зулусов угоню быков".

Айседора Дункан увлеклась коммунистической идеологией, и в 1921 году приехала в Москву, где она открыла школу пластики для пролетарских детей. При первой встрече с бедно одетыми детьми Айседора произнесла по-английски следующую речь: "Дети, я не собираюсь учить вас танцам: вы будете танцевать, когда захотите, те танцы, которые подскажет вам ваше желание. Я просто хочу научить вас летать, как птицы, гнуться, как юные деревца под ветром, радоваться, как радуется майское утро, бабочка, лягушонок в росе, дышать свободно, как облака, прыгать легко и бесшумно, как серая кошка..." После чего обращается к переводчику: "Переведите". Тот переводит: "Детки! Товарищ Изидора вовсе не собирается обучать вас танцам, потому что танцульки являются пережитком гниющей Европы. Товарищ Изидора научит вас махать руками, как птицы, ластиться вроде кошки, прыгать по-лягушиному, то есть, в общем и целом, подражать жестикуляции зверей..."

Уильям Томсон (лорд Кельвин) однажды отменил свою лекцию и написал на доске: "Professor Tomson will not meet his classes today". ("Профессор Томсон не сможет сегодня встретиться со своими учениками".) Студенты решили подшутить над своим профессором и стерли первую букву в слове classes (получилось lasses - любовницы). На следующий день Томсон увидел это исправление, но не растерялся, а стер еще одну букву в этом же слове и молча ушел. (Получилось asses - задницы.)

Известно, что баснописец И.А. Крылов был довольно толстым человеком. Однажды, когда он шел по набережной Фонтанки в Дом Оленина, его нагнали три студента. Они не признали баснописца в лицо, и один из них громко сказал: "Смотрите, туча идет".

Крылов меланхолично ответил: "И лягушки уже заквакали".

В одном из либеральных салонов Москвы в 70-х годах прошлого века зашел спор о том, много ли русской крови в тогдашнем наследнике престола Александре Александровиче? Известно было, что он считал себя чисто русским. За разрешением спора обратились к знаменитому историку Соловьеву, который оказался среди гостей. Соловьев попросил, чтобы ему принесли пол стакана красного вина и кувшин с питьевой водой. Соловьев начал свое объяснение так: "Пусть красное вино будет русскою кровью, а вода - немецкою. Петр I женился на немке - Екатерине I..." И историк налил в стакан с красным вином полстакана чистой воды. Затем он продолжал: "Дочь их, Анна, вышла замуж за немца, герцога Голштинского". Соловьев отпил пол стакана разбавленного вина и долил его водой. Он повторял эту операцию, упоминая затем браки Петра III с немкой Екатериной II, Павла I с немкой Марией Федоровной, Николая I с немкой Александрой Федоровной, Александра II с немкой Марией Александровной... В результате в стакане осталась практически чистая вода. Историк поднял стакан: "Вот сколько русской крови в наследнике русского престола!"

В архивах Геттингенского университета сохранилась одна работа, которая является одной из вершин в области применения огромного труда для достижения совершенно ненужного никому результата. Один аспирант очень досаждал своему руководителю с просьбой назвать тему его диссертационной работы. Однажды профессор взорвался и, чтобы отвязаться от назойливого аспиранта, сказал: "Идите и разработайте построение правильного многоугольника с 655 537 сторонами". Аспирант ушел и вернулся через двадцать лет с выполненной работой. Немецкая педантичность!


Свадьба Луи XIII и Анны Австрийской состоялась 25 ноября 1615 года в Бордо. После торжественной церемонии молодые были отведены на брачное ложе каждый своей кормилицей, которые при них и оставались. Они пробыли вместе около пяти минут, после чего кормилица короля увела его. Было принято решение, что исполнение супружеских обязанностей произойдет лишь через два года, так как супруги пока еще слишком молоды.

Как-то к Михаилу Светлову пришел один начинающий поэт, а бутылку с собой захватить он не догадался. Мэтр встретил его недоуменным взглядом и холодно отвернулся. Случившийся тут литератор просветил молодого поэта о причине неприязненной встречи, и тот помчался в магазин. Через некоторое время он вернулся, держа в руках две бутылки водки, и стал извиняться, что он не достал хорошей водки. Светлов, уже значительно подобревший, наставительно сказал ему: "Запомните, молодой человек! Водка не может быть плохой! Водка бывает только или хорошая, или очень хорошая!"

Константин Федин, возвращая Борису Пастернаку рукопись романа "Доктор Живаго", сказал: "У тебя все написано сумасшедшим языком. Что же, Россия, по-твоему, сумасшедший дом?" Пастернак обиженно ответил: "У тебя все написано бездарным языком. Что же, Россия - бездарность?"


На какой-то встрече советских литераторов Борис Слуцкий предложил ввести для всех писателей форму, звания и знаки отличия для каждого литературного жанра. Самым высоким званием должно было стать маршал литературы. Идея понравилась, присутствующие ее подхватили и стали засыпать Слуцкого вопросами, на которые тот отвечал мгновенно.
Вопрос: "Какое первое офицерское звание и когда его присваивать?"
Ответ: "Только с вступлением в Союз (Писателей) - лейтенант прозы, лейтенант поэзии и так далее". Вопрос: "Может ли лейтенант критики критиковать подполковника прозы?"
Ответ: "Ни в коем случае! Только восхвалять! Звания вводятся для неуклонного проведения в литературе четкой субординации".
Вопрос: "Как быть с поручиками Лермонтовым и Толстым?"
Ответ: "Присвоить звание маршалов, посмертно".

Софья Александровна Стахович гостила однажды в Ясной поляне. Как-то в один из вечеров она организовала чтение вслух отрывков из произведений Толстого. Лев Николаевич вошел в зал, когда Стахович читала отрывок из "Войны и мира". Увидев Толстого, она прекратила чтение. Толстой полюбопытствовал: "Что это вы читали? Недурно написано!" Стахович ахнула: "Неужели Вы не узнали! Это же "Война и мир", Лев Николаевич!" Толстой разочарованно махнул рукой и вышел из зала.


Однажды Зигмунд Фрейд с коллегой из Берлина прогуливался по улицам Бреславля и увидел табличку с надписью "Доктор Ирод". Фрейд заметил: "Надо надеяться, что этот доктор практикует не по детским болезням".


Один приятель Пикассо, осмотрев его новые картины, искренне сказал ему: «Ты меня извини, но я не могу этого понять. Подобные вещи не существуют». Пикассо ответил: «А ты китайский язык понимаешь? – Нет. – А все же он существует».


Однажды Поль Сезанн остановился переночевать в небольшой гостинице. Утром хозяин спросил его: «Как вам спалось? Я думаю, что не очень хорошо, потому что матрац на вашей кровати довольно жесткий». «Да, вы правы, - ответил Сезанн. - Но я ночью несколько раз вставал, чтобы немного отдохнуть.