Волшебные часы

Пролог
У бабушки Маши над старым комодом
Висели часы с удивительным ходом.
Узорная башенка их украшала,
Там каждые полчаса что-то играло,
Но самое главное было не в том:
Как только минутная стрелка кругом
Резной циферблат не спеша обегала,
Кукушка из башенки той куковала:
В раскрытые створки, к оконцу прильнув,
Задорно раскрытый выглядывал клюв.

Сказка

Не в замке Кащея, не в царстве далёком,
А в городе нашем, в том доме высоком,
Где бабушка Маша с семейством жила,
История с мальчиком произошла.
Из кухни плывут ароматы обеда,
Порой раздаётся ворчание деда:
«Давно бы внучку возвратиться пора –
Из школы гурьбою идёт детвора».
Герой наш – Серёжа – домой не спешил:
Он замысел давний исполнить решил.
Идёт он из школы с портфелем в руке,
Две новые «двойки» в его дневнике.
К тому же учитель сказал: «По труду
Ленив был Серёжа в учебном году.
Скажи-ка,  ты  маме в семье помогаешь?
Устройство приборов хозяйственных знаешь?»
«Зачем? - удивлённый раздался ответ.
- Для этого дома есть бабка и дед…»
Родители всё ему предусмотрели –
От вкусной еды до пуховой постели,
Отдельную комнату, письменный стол,
Паласом ковровым устланный пол…
Добравшись до дома, он лёг на кровать,
Мечтая такой инструмент подобрать,
Чтоб тайну часов непременно разведать.
Поэтому он отказался обедать.
А бабушка с мамой просили всегда
Не трогать руками часы никогда…
Не слушаться старших привычкою стало,
И с нею бороться семейство устало.
Настал долгожданный решительный миг:
Он в комнату бабушки Маши проник.
Забравшись на стул, а потом на комод,
Он чёрные клещи в ладошки берёт,
Закрытые створки насильно разводит,
Но в башенке птицу никак не находит.
Засунув поглубже с натугой ладонь,
Он вздрогнул от боли, как будто огонь
Ожёг его руки… Сергей закричал,
Теряя сознанье, с комода упал…
Очнулся – лежит на полу земляном,
Другая совсем обстановка кругом:
Стоит в середине с лежанкою печка,
Поленница дров занимает местечко
У дверцы чугунной с двуглавым орлом
На лавке ведро с деревянным ковшом.
Где письменный стол – там стоит табурет,
Привычных вещей, да и комнат-то нет.
Одни лишь часы над знакомым комодом
Печально висели со сломанным  ходом.
Взглянул на себя, покачал головой:
В заплатах рубаха, штаны с бахромой,
Ладони в мозолях, на пальчиках цыпки,
Не гнётся спина, да и не до улыбки…
Из брёвен нетёсаных низкие стены…
Дивится Серёжа такой перемене.
В дверях появился высокий мужчина
В рубахе навыпуск, под носом щетина.
Шнурком подпоясан живот, как арбуз,
На кудри надвинут высокий картуз.
Серёжу за ухо да крепким пинком
На улицу вышвырнул – тот кувырком
Скатился, да благо в ступеньку крыльцо…
Из пыли поднял с удивленьем лицо:
Вокруг ни подъездов домов, ни газона,
Напротив не видно кино, гастронома,
Нет булочной, и парикмахерской нет…
Навстречу, кряхтя, приближается дед
В соломенной шляпе дырявой, в лаптях,
Прорехи сверкают на острых локтях…
«Внучок, поспеши, наш хозяин-сосед
Опять нам не ссудит крупы на обед.
Проспал ты сегодня рабочую зорьку,
Получишь за это хорошую порку…
Судьба, понимаешь, сегодня не та –
Теперь ты, Серёжа, у нас сирота…»
Так долгие дни от зари до заката
Тяжёлые вёдра, мотыга, лопата
Учили Сергея тяжёлым трудом,
Заставили вспомнить родительский дом.
Поклоны на поле до самой земли
В отчаянье парня совсем привели.
Он вспомнил, как раньше, ещё с  неохотой
С трудом занимался по дому  работой.
Одежду и обувь совсем не берёг,
Ворчал, что невкусен отличный пирог,
Грубил домочадцам, смеялся над дедом,
Бывал недоволен чудесным обедом,
Почти ненавидел занятия в школе
Он плохо учился – по собственной воле.
Советы родителей – всё нипочём…
Бессильные брызнули слёзы ручьём.
«Эй, парень, - услышал – почто размокрился?»
Серёжа взглянул, покраснел, удивился:
Стоял одноклассник по имени Влас,
Который поведал печальный рассказ:
«Ты помнишь, за то, что с тобой натворили,
На месяц из школы меня исключили?
Решил я тогда притвориться больным.
Чем задал задачу врачам и родным.
Пришёл санитар, на коляске повёз,
Сказав: «Не волнуйся, получишь наркоз»
Сбежал из больницы, теперь не пойму,
В какую с тобой мы попали страну.
Пожалуй, во всём разобраться пора,
Отправимся в школу мы завтра с утра».
Как только рассвет прозвучал петухами,
Тропинкой холодной босыми ногами
Ступают в надежде попасть на урок.
Промёрзли ужасно, но вот и порог:
Хрустит под ногами сухая рогожа,
Но школа на школу совсем не похожа…
Подпрыгнешь – до крыши достанешь рукой,
Однако в окошке, как шар голубой,
К занятиям манит глобус огромный,
Лавки расставлены линией ровной.
Доска на стене мелки ожидает,
Кошка, свернувшись, своё досыпает.
Прокрались мальчишки, присев в уголок,
С волнением ждали звонка на урок.
Прижавшись друг к другу, они задремали,
Не чувствуя, как их детишки толкали.
Желанный звонок новичков разбудил,
Пружиною каждый из них подскочил.
Кот потянулся, мурлыча игриво,
Учитель вошёл – худощавый, красивый.
Увидел мальчишек: «Идите ко мне» -
Украсил своё переносье пенсне.
Директора школы потом пригласили:
«Родители денег за вас не платили,
Помочь не могу я, что делать теперь?»
Руками развёл, показал им на дверь.
Взглянув друг на друга, друзья поневоле
Заплакали вместе от горестной доли.
Влас молвил: «Домой ухожу я скорей».
Остался один на дороге Сергей.
Вдруг видит: у ног его села сорока,
Взглянула и сделала два-три прискока,
Взлетела, как будто зовя за собой
В дорогу к дремучей чащобе лесной.
Деревья давно их собой окружили,
Всё дальше и глубже они уходили.
Внезапно сорока в подлеске пропала,
Захлопала крыльями, застрекотала…
Нагнулся Серёжа – дороге конец:
Запутался в ветках сороки птенец.
Крылышко голое крепко зажато,
А падать из гнёздышка высоковато.
Потратив немало терпенья и сил,
Серёжа птенца в то гнездо положил.
Однако закончено доброе дело,
Пора уходить, да вокруг потемнело…
Мохнатые ветви, как острые когти,
Царапают шею, хватают за локти.
Быть умным и смелым – хороший урок:
На счастье явился жучок-светлячок.
Он с ветки на ветку – Серёжа вослед,
Торопится, падает, силушки нет,
Поднялся, присел отдохнуть на пенёк.
Глядь, рядом совсем заблестел огонёк,
Всё осветил, словно капелька солнца:
Тропинку, поляну, избушку, оконце.
В избе обретался Михалыч, старик –
Помещика местного добрый лесник.
Так называла его вся округа –
С большим уваженьем, считая за друга.
Когда обращались со всякой нуждой –
Всегда помогал из кладовки лесной.
Впустил он мальчишку, пригрел, накормил,
На печку с собою его уложил.
Накрыл полушубком, крестом осеняя:
«Спасибо, Господь, что услышал меня!»
Давно уж точила мечта старичка
Иметь для подмоги родного внучка.
Наутро знакомиться вышли во двор
Лошадь Подружка, собака Трезор.
Побудка в курятнике: ждут петуха,
К плетню прислонилась устало соха.
Ворот колодца движения ждёт,
Украшен росою цветной огород.
Булки на дереве здесь не растут,
Выручит только сознательный труд.
В этом Серёжа весьма преуспел,
Впитывал быстро, чего не умел…
Стал получать удовольствие в этом,
Чтобы всегда подниматься с рассветом.
В добром согласии плавно летели
Трудные, долгие дни и недели.
Явился урядник в избушку лесную,
Принёс неожиданно новость такую:
«Помещик сказал, у тебя паренёк –
С холопа ты должен наладить оброк.
Надеюсь, совсем не рехнулся умом –
Снабди для вязанья сетей челноком,
Глядишь, и копейку добудет детина,
Коль лишнего свяжет на два-три аршина».
Пришла отправляться за делом пора,
Отправились вместе, собравшись с утра.
Собака Серёжу в село повела:
Добро, недалече усадьба была.
Серёжа порой убегает с тропы
В порыве восторга понюхать цветы.
Вверху шелестели дубы, тополя…
Внезапно под ним расступилась земля,
Не выбраться просто из ямы такой.
Почувствовал: рядом есть кто-то другой:
Большущий, ворчащий, пушистый при том,
Внезапно он руку лизнул языком.
Моргая глазами, будто спросонок,
Прижался к Серёже живой медвежонок.
Всё понял Трезор: за подмогой иной
Он с визгом и лаем помчался домой.
Характер собачий понятен всегда:
Раз тянет с оглядкою – значит, беда.
Михалыч собрался, за пояс топор…
С волнением оба покинули двор.
Да яма-ловушка – капкан браконьера,
Увы, оказалась большого размера.
Нашлась, наконец, сучковатая жердь…
Серёжа поднялся, затем и медведь
Присели в кружок, отдышались, потом
В усадьбу отправились все вчетвером.
В конторе приказчик, услышав вопрос,
Для снасти, что нужно, немедля принёс.
Друзьям, избежав приключений в пути,
Весь груз для сетей удалось принести.
Мишутка голодный поел, сколько мог,
Зевнув умилённо, на сено прилёг…
С детства животным известна сторожка:
Здесь подкрепиться случалось немножко.
В трудное время – жару, холода,
Там им припасалась и соль, и вода.
Недолго пришлось медвежонка искать:
Явилась за деткой медведица-мать.
Серёжа-помощник к хозяйству привык,
В лесу стал трудиться подольше лесник.
Недавно в лесу, удаляя сорняк,
Почувствовал сразу: здесь что-то не так:
Поломаны ветки, помяты кусты,
У одуванчиков ножки пусты.
Совсем удивился зарубке большой,
Заделав её и смолой, и корой.
На дереве том, где зарубка была,
Гнездо для потомства сорока свила.
Как раз в междустволье над старым дуплом,
Где белок семья поселилась потом.
Серёжа упорно учился вязать:
Хотелось и в этом ему не отстать.
Несчастий лавина свалилась внезапно:
Как норму с сетями добыть – непонятно.
Ячейка к ячейке летят налегке,
Но к полдню челнок словно гиря в руке.
Лесник приболел, но крепился, как мог,
Да выйти болезнь не даёт на порог.
Ружьё отдыхает, лежит в сундуке,
А сила былая пропала в руке.
Темнеет, густеет несобранный мёд,
Хвороба на печку всё больше зовёт.
Вначале в курятник повадился вор,
Потом потерялся куда-то Трезор,
Подкову Подружка свою потеряла,
В конюшне грустить от безделья устала.
Урядник уже прибегал пару раз:
Всё строже звучал за приказом приказ:
«Давно уж закончились в кухне дрова
Да  шить лисьи шапки на зиму пора,
Хозяин потребовал сотовый воск
В паркетных гостиных поддерживать лоск…»
Заботы взрослеть заставляют людей,
Рождая начало полезных идей.
Похвальны желанья, да выполнить чтоб,
Теряется время ошибок и проб.
Копыто Подружки Серёжа укрыл,
Упряжь с тележкой с трудом снарядил,
Сказал, что по хворост отправится в бор,
Сам взял потихоньку пилу и топор…
Трудился до пота, но не было сил:
Он только стволы надрубил, подпилил…
С дровами не вышло, обидно до слёз,
Но всё-таки хворост парнишка привёз.
Челнок удлинил, чтоб быстрее плелось –
Хотел подработать, но не удалось.
Однажды к окошку вечерней порой
Спустилась сорока во рту – золотой.
Лесник удивился, с лежанки привстал:
«Такого ещё никогда не видал.
Подружку нам нужно теперь подковать,
В соседнем селе дровосеков нанять,
Лисиц у охотников нужно купить
Затем,  чтобы лето спокойно прожить.
А кроме того, приближается срок
Уплачивать барину новый оброк.
А чтобы задачу выполнить эту,
Пойди разменяй золотую монету»
За стойкой высокой приказчик стоял.
Спросил он Серёжу: «Где денежку взял?»
«Лежала в траве на тропинке лесной,
Нагнулся за нею, смотрю – золотой…»
«Да ладно, приятель, не нужно темнить…
Кто мог драгоценность в лесу обронить?
Денег, пожалуй, тебе не отдам,
Дело туманно, пошли к господам»
Хозяин с хозяйкой в беседке сидели,
Песни для них канареечки пели.
«Фи, ты, приказчик, кого притащил?»
Тот поклонился, потом объяснил.
«Знай: что найдётся на нашей земле,
Нужно вернуть обязательно мне.
Где ты, негодник, украл золотой?
Всё, убирайся! Сюда – ни ногой!»
Что делать? Вернулся в сторожку лесную.
Михалыч ответил на новость такую:
«Что ж, ты принёс неприятные вести…
Бог пусть рассудит, а выживем – вместе»
Как-то аптекарь пришёл за травой.
«Что за хандра приключилась с тобой?»
«Встану – качает, как будто бы пьяный…» -
Аптекарь назначил настой валерьяны.
За уши пиявок поставил по паре,
Ноги в лохани с ромашкой попарил.
Глядь, постепенно лесник отживел,
Встал как всегда, с аппетитом поел.
Сразу пошёл на делянку лесную,
Там же увидел картину такую:
Деревья в порядке лежат штабелями,
Обрезаны чисто, отдельно с ветвями.
Как острые шапки пеньки выступают,
На стружках пахучих росинки сверкают.
Глазам – не поверил, себя ущипнул,
Ногами потопал, но нет – не заснул…
Криком Серёжа Михалыча встретил:
«В сарае готовые полностью сети!»
Когда они вместе вернулись домой,
Лежал у окошка второй золотой.
Трезор появился, помятый немножко –
Лису приволок да куриную ножку.
Попалась воришка с поличным в норе.
Теперь её шкурка висит во дворе.
Знакомый кузнец о несчастье узнал,
Подружку на счастье семьи подковал.
Но очень хотелось героям узнать,
Кто же осмелился им помогать.
В первую ночь собрались посмотреть –
Утром осталась нетронутой сеть…
Да на делянке всю ночь ни души,
Только листвою шуршали ежи.
Звёзды считая в ночь во вторую,
Они просидели тоже впустую,
На третью же ночь, чтоб вниманье отвлечь,
Лампу решили в сторожке зажечь.
Пришли загодя, за стеною сарая
Сеном укрылись у самого края.
Выбили раньше из досок сучок,
Смотрят, что будет, а сами – молчок.
Пушистые гости явились внезапно,
Луна засветилась, всё стало понятно.
Нити развесили белки по кругу,
Прыгали ловко, касаясь друг друга.
Быстро и весело, словно играли,
Клювом сороки узлы закрепляли.
«Добре! Теперь на делянку пора» –
Вышли герои во тьме со двора.
Укрывшись в лесу за громады стволов,
Увидели множество сильных бобров.
Зубами сгрызали они древесину,
Стволы составляя как будто в плотину.
А их удивительно ловкие детки
Умело срезали некрупные ветки.
Как только погасло ночное светило,
Бригада работу свою прекратила.
Друзья помогают коль близко беда,
Добром на добро отвечая всегда..
Так, в завершенье житейских забот
Мишка с пчелиными сотами ждёт.
Вместе с Трезором сидел у ворот:
Может быть, скоро хозяин придёт…
Тотчас Серёжа мишутку узнал,
Шёрстку погладил, за шею обнял…
Выстрел раздался у них за спиной,
Смотрят – стоит у калитки чужой:
Буйные кудри, усы с бородой,
Глаз перевязан широкой тесьмой,
За поясом пара добротных ножей,
Серьги колечком торчат из ушей.
«Эй! – закричал он. – Лесные соседи!
Как вы живёте, ведь рядом медведи?»
Вошёл и с улыбкой шепнул леснику:
«Что видел меня – никому ни-гу-гу.
Зарубку на дереве я потерял,
Хочу, чтобы мне ты её отыскал.
Развесистый ствол, в нём большое дупло,
Я там оставлял нажитое добро.
Коль выполнишь – буду с тобою в миру,
Но прежде мальчишку с собой заберу.
В селе мы узнали: есть мальчик такой,
Который в лесу подобрал золотой.
Когда же по делу понадоблюсь я,
На зорьке вечерней пальни из ружья»
В стане далёком костёр догорал,
Лагерь разбойников мирно дремал.
Шуршал под ногами желтеющий лист,
Паролем для входа служил пересвист.
Возник привиденьем невидимый страж,
Втолкнул он Серёжу в набитый шалаш.
Стоял от коптилки пахучий туман,
Сидел по-турецки старик-атаман.
«Ты молви, голубчик, где золото взял,
Иначе попробуешь этот кинжал»
Только Серёжа собрался, как вдруг
Выстрелы, крики раздались вокруг…
Власти разбойников долго искали,
Сегодня солдаты на лагерь напали.
Дрогнула крыша, коптилка упала,
Сено у входа в момент запылало…
Выйти наружу Серёжа не смог…
Трезор появился и сделал подкоп.
Лишь вылез – Серёжу схватила рука…
«Я не разбойник, а внук лесника!»
«В тюрьме разберутся, а ну-ка, вперёд!»-
Отряд полонённых к дороге ведёт.
Сажая в телеги, верёвками вяжут:
«За ваше злодейство примерно накажут!
Эй, отрок, быстрее, тебе повезло,
Садись, коли можешь, в пустое седло!»
Два раза не нужно ему повторять –
Подружка его научила скакать.
Когда же мальца привели на допрос,
На счастье недолго решался вопрос:
Кузнец из поместья Серёжу узнал,
Он узникам звонкие цепи ковал.
«Серёжа, послушай, мой друг – часовщик
Сказал, ему нужен давно ученик.
Пора постигать уж своё ремесло,
Оно меня тоже когда-то спасло.
Во здравьи лесник, не печалься о нём,
Мы хлопца другого в сторожку найдём.
Мы с ним говорили, согласен со мной,
А в память тебе он послал золотой»
Мастер гостей встретил очень любезно,
Серёже сказав, что учиться полезно.
«Желание есть – пусть тогда остаётся,
Кто ищет – найдёт, кто упорен – добьётся.
Глаза разбежались – часов в мастерской…
Со стен отражается тиканье, бой.
Какое богатство размеров и форм:
Вот райская птица, клюющая корм,
Веером хвост золотой раздувает,
Звонкою песенкой час отмечая.
Поводит глазами, качаясь, сова,
Щёлкает клювом её голова.
Танцор балерину по кругу ведёт,
Звонарь на часовенке в колокол бьёт.
Дружить с механизмом пришлось по душе –
На первых порах получалось уже…
В своих приключеньях Серёжа окреп,
Работой своей зарабатывал хлеб.
Винтик, пружина, рычаг, шестерёнка
Готовились сделать мужчиной ребёнка.
Подолгу трудиться Серёжа привык…
Однажды к нему подошёл часовщик:
«Был трудный денёк, подустал я чего-то.
Часы посмотри-ка старинной работы…»
Взглянул и отпрянул Сергей с изумленьем:
Часы бабы Маши увидел в волненьи.
Узорная башенка их украшала.
Внутри оказалось поломок немало.
Слёзы и радость на сердце смешались:
Какие же тайны в часах помещались?
Склонившись над ними, всю долгую ночь
Ожить механизму старался помочь.
В муках и поисках утор настало:
Упорно кукушечка не куковала…
В четыре руки безуспешно старались,
Но всё ж до причины они не добрались.
Днями, ночами время бежало –
Кукушка беззвучно свой клюв открывала.
Осталась поломка с часами до срока.
Однажды в окно постучалась сорока.
Знакомую птицу Сережа узнал,
С улыбкой окно для неё открывал.
Тотчас сорока метнулась к часам,
Кукушку немую заметила там,
Клювиком в клювик поцеловала –
Кукушка из башенки закуковала…
Внезапно часы все забили, запели,
Всё закружилось в сплошной карусели.
Стены дрожали, как будто обвал.
Сергей, оглушённый, навзничь упал…
Глаза приоткрыл, покрутил головой –
В ладошке его был зажат золотой…
Рядом покоились чёрные клещи,
Вокруг узнаёт он знакомые вещи…
У бабушки Маши над старым комодом
Висели часы с удивительным ходом.
Узорная башенка их украшала –
Вот тихая музыка в ней заиграла.
В комнату дверь, заскрипев, отворилась,
Бабушка Маша в чепце появилась.
Вскрикнув, она наклонилась к внучку –
Из башенки громко раздалось «Ку-ку!»
«Внучок, дорогой, ты откуда упал?
Руки и ноги свои не сломал?»
«Бабуля, родная, меня ты прости,
Мне очень хотелось кукушку найти.
Полез я рукою. С комода упал…» -
Ладошку бабуле Сергей показал.
«Прадедушка твой их когда-то купил,
На память монету в часы положил.
Серёжа, мне очень часы дороги,
Мне папа сказал: “Дочка, их береги.
Дорого время во все времена –
Посмотришь на стрелки – да вспомнишь меня!”
Серёжа поднялся, тряхнул головой:
«Ах, как же прекрасно вернуться домой!»
Кто сказку волшебную эту прочтёт,
Свой клад золотой непременно найдёт!