Пояс афродиты

Маленький мальчик с большими глазами
Тянется вверх за большими делами.
Тянется он на вершину комода,
Там, где шкатулка-прошедшего мода.

Рост маловат, да и мало годов.
Ну, ничего, скоро будет готов.
Сил наберется, рука подрастет,
И он шкатулку без спроса возьмет.

Много в шкатулке той странных вещей,
Дел совершенных и новых идей.
Мудрость усопшая, робкая честь,
Черт человеческих просто не счесть.

Здесь потускневшие правда и ложь,
Смерть бесконечная, ужас и дрожь.
Тихие радости, хлеб и уют.
Тут и сирены, что песни поют.

В общем, скопилось в ней много добра.
Жизни не хватит добраться до дна.
Быстрое время спешит и спешит.
А все что так скоро, так только смешит.

Но не до смеха парнишке уже,
Он дотянулся до счастья в мешке.
Сам он не знает, зачем он достал.
Просто, наверно, об этом мечтал.

Тайно прижавши шкатулку к груди,
Он уж собрался к себе отнести.
Скрипнула дверь, и кто-то вошел,
Крякнул, увидя, и тихо пошел.

Что-то недоброе в знаке таком,
Все же унес он шкатулку тайком.
В тайном местечке на диво взглянул,
Крышкой затертой к себе повернул.

Во многих руках побывала она,
Но не исчерпана вроде до дна.
С трепетом крышку шкатулки поднял,
Нет здесь замочка-хозяин, кто взял.

Вовсе не стар сундучок изнутри.
Свойство такое богине сродни.
Каждый открывший сей дивный ларец,
Девственно новым находит ларец.

Все не испробовано, очень свежо.
(О, наивный, как это смешно).
Здесь Афродиты лежит поясок.
Как искушает сей кожи кусок.

Робко примерил, застежку закрыл.
Пояс глаза вдруг на женщин открыл.
Сразу забыл он учебу и мать,
Так захотелось мужчиною стать.

Быстро его окрутила любовь.
Все он узнал: наслажденье и боль.
Темные ночи и светлые дни,
Радость свою и ворчанье родни.

И вот теперь, прислонившись к печи,
Раны остались-лечи, не лечи.
Все вспоминая, шкатулку берет,
Пояс, снимая, обратно кладет.

Много сей дивный принес поясок,
Но и отнял целой жизни кусок.
Деток и внуков принес и забрал,
В общем, воздал, а потом обобрал.

Женщин он многих позволил познать,
Но и они порезвилися всласть.
Сердце разбили, идеи сожгли.
В общем, измяли, как только смогли.

И вот поседевший, с пустою душой,
Будто  бы нищий с пустою сумой,
Тихо шкатулку несет на комод,
С нею теперь уже полный развод.

С сердцем поставил ее он наверх.
Может, кому-то с ней будет успех.
И, отвернувшись, махнувши рукой,
Тихо от женщин ушел на покой.

Только закрылась тяжелая дверь,
Кто-то скользнул-это новая тень.
Новая, юная сердцем душа,
Полная мыслей, что жизнь хороша.