Джек Нейхаузен. Поэма Часть первая

Среди расхлёстанных мальчишек
Он свой держал авторитет.
Он не читал партийных книжек,
Но был с иголочки   одет.
Ел мельхиоровою ложкой.
Пивал парное молоко.
Лишь иногда смотрел в окошко:
Как до Нью-Йорка далеко!
А там, за Тихим океаном
Лежала  Новая земля.
Она манила к тёплым странам,
В которых жилось так легко.
Мечтал туда скорей уехать.
От этих северных могил.
Где плач и стоны вместо смеха,
Где Бог евреев позабыл.
Забыл нас Бог, и чем он думал
Когда Советы создавал.
Когда кидал людишек в трюмы
В Сибирь  на каторгу их гнал.
Кедрач лежал в лесоповале.
Пошла тайга на карандаш.
А мне в матрас солому клали.
Попы читали  "Отче наш ".
Господь смотрел с высот небесных
На несгибаемый народ.
Который  кушал хлеб свой пресный
И делал всё наоборот.
И Яков, сын неугомонный,
Коней в гужи не запрягал.
А клифт на плечи кинув  модный,
По Главной улице шагал.
Иной прохожий глазом косит
" Куда несётся фармазон?"
И тут же что-нибудь попросит
Как просит взятку "фараон".
Но Яков знает своё дело,
Был сладок хлебушка кусок.
Звезда Кремлёвская глядела,
Как ствол винчестера в висок.
Вот выстрел грянул беспредметно,
Исчезло небо в полутьме.
Но ничего.
Душа бессмертна.
Еврея нет?
 Да  плюс в уме!
Пусть будет в жизни больше плюсов;
Так думал старый комиссар.
Чтобы не ползали здесь  юзом.
И не сползали  с наших нар.
Но жизнь бежит по переулкам.
Другая выдалась пора.
А ноги греет у печурки
Уже  иная детвора.
А где же Яков?
Где же Яков?
Никак опять крошит руду?
Россия кончит новым крахом.
Хай ду ю ду!
Хай ду ю ду!