Глава 11. Автопортрет в чёрном

Больна  душа  моя,  мой  друг!

То  солнцем  озарится  вдруг

Она  на  миг  печально-быстрый  -

И  так  светло,  и  так  лучисто

И  жить,  и  двигаться,  и  петь!

Но  миг  прошёл,  заката  медь

Едва  лишь  тлеет  за  горами,

И  ночь  тяжёлыми  шелками

Скрывает  дальнюю  гряду...



Я  в  сумраке  один  бреду

Пустой  безлюдною  дорогой.

Нет  никого.  И  край  убогий

Угрюм, и  холоден,  и  нищ...

Тяжёлый  пепел  пепелищ

Летит  вослед  тоскливой  стаей...

И  я  не  ведаю,  не  знаю

Исхода  долгого  пути.

Кого  искать?  Зачем  идти,

Когда  куда  ни  кинешь  взоры  -

Лишь  оскудевшие  просторы,

Овраги,  чахлые  кусты

И  разорённые  кресты?..



Ни  звёзд,  ни  тихого  знаменья.

Следы  слепого  истребленья  -

Сухие  кости  -  смерть  поправ,

Белеют  средь  высоких  трав.



Напрасно  ангелу  взываю.

Я  не  живу,  не  умираю,

И,  словно  в  долгий  странный  сон,

В  немую  бездну  погружён.



Иду,  иду.  Давно  нет  мочи

Дышать  в  объятьях  чёрной  ночи

И  различать  едва-едва

То  плачь,  то  тихие  слова,

То  слабый  шорох  за  спиной  -

Лукавый  бес  играет  мной:

Петляет,  кружит  и  бормочет,

И  веселится,  и  хохочет

И  на  плечо  моё  садится

Неугомонной  хищной  птицей.

Кровавым  клювом  не  спеша

Он  перья  чистит.



                О,  душа!

Терпи!  Быть  может,  провиденье

Тебе  готовит  исцеленье

В  конце  ужасного  пути.

Прости,  душа  моя,  прости,

Что  я,  пророчеств  не  любя,

На  одиночество  тебя

И  испытания  обрёк...



Бесцелен  путь.  Неведом  срок.

Пустынен  край.  Один,  в  бреду,

Я  спотыкаюсь,  но  иду...