Страшная месть

Холодными весенними днями посетителей кафе неодолимо влекли солнечные столики с видом на цветущую улицу. Но эти оазисы - на почетном возвышении – были традиционно захвачены  курильщиками, которые никогда не опускались в другую часть зала, к темным стенам и стойке с подносами…

К свободному столику у окна – с чье-то небрежно брошенной сумкой на стуле напротив – присел какой-то тип, похожий на студента. Видимо, новичок. Не успел он взяться за нож и вилку, как услышал вежливый голос незаметно подсевшего субъекта: « Вы не против, если я закурю?!»
 
Флегантов - это был он - понял, что попал в западню. Если он уйдет со своим подносом – это будет поводом для оскорбительного торжества «курца». Да и где гарантия, что и туда не «подсядут». А если он выдаст себя, признавшись, что не курит, - это ещё хуже. Его будут окуривать незаметно, делая вид, что старательно выдыхают в сторону. И издевательски извиняясь,  будут прикрывать рот ладонью только для того, чтобы скрыть смех по поводу жалкого вида своей жертвы.

Поэтому он, слегка замявшись, как-то неопределённо хмыкнул: дескать, "как совесть подскажет". Столик мгновенно окутался дымом. Со стороны можно было подумать, будто загорелась урна. Курильщик бросал беглые взгляды на "студента", стараясь прочесть на его глуповатой физиономии  ответ на свое - непроизвольно закрадывающееся - сомнение. Может быть,он ошибся, и нагло нарушивший границу священной территории, - тоже заядлый курильщик?

"Студент" принял деловой вид и, глядя в окно, усиленно жевал, как будто спешил насытиться. Внезапно он отложил тарелку и поднялся со стула. "Студент" порылся в сумке и достал какой-то флакончик, который поочередно засовывал себе в ноздри и сдавливал.

Затем он, запрокинув голову - и как бы задохнувшись от непроизвольного импульса, - чихнул, потом ещё… Как не старался очкарик закрыть рот, он был до того неловок, что каждый раз опаздывал. Уже на третий раз сигарета зашипела и погасла. Флегантов вытащил платок и – как это сейчас принято в кругах интеллигенции – громко высморкался, всё время извиняясь за свой ужасный насморк.

«Курец» встал и, пересев на пустовавший - на том же возвышении - столик, задумчиво изучал зал. Видимо и ему пришла пора взять себе что-то на обед…

Флегантов продолжал смотреть в окно и старательно жевать. У него была особенность, которой он очень гордился.  Изучая окружающих, он их никогда не разглядывал «в натуре», а как бы зрительно фотографировал, чтобы рассмотреть потом.

К примеру, даже прогуливаясь под руку с подругой, он не пялился на проходящих красавиц или вызывающе одетых модниц. Он просто «фотографировал» их быстрым и цепким взглядом, а затем, уперев глаза в асфальт или небо, с равнодушным видом разглядывал прелестный ножки на высоких каблучках или ещё что-то… И сейчас, он видел перед собой не пустой стул, а умилялся видом «курца» в роли потенциального писсуара, с растерянно уставленными на его грязные брюки глазницами...

Флегантов вышел на улицу и удовольствием вдохнул свежий весенний воздух. «Как это, всё-таки, прекрасно, - думал он, – чувствовать, что ты умеешь отстоять свою свободу и человеческое достоинство! У одних для этого – припасен пистолет, у других – бульдог без намордника, а у меня – ха! - капли от насморка, носовой платок...и креативное мышление!»…