В падеру

ВСЁ  ВИДЕЛ

Осиновая осень – странность
печалит красотой своей.
Но принимай её как данность,
не прекословя, следуйте за ней.
Она подарит миг печали
и радостью обдаст с лихвой.
И, чтобы вы не заскучали,
она приснится вам зимой,
и золотом покроет мысли,
звеня на утренней заре,
они в компьютере зависли,
как в чёрной будто бы дыре
исчезли в дуле пистолета,
в котором пули нет давно –
убиты были ей Поэты,
я сам всё видел, как в кино.


***
Поимённость обнищанья
в ветхом сумраке ночей,
где забыто обещанье
в пламени иных свечей,
разлетевшихся по небу
в отражениях реки.
Не себе, а им в потребу
с редкой памятью тоски.


НА  ВЕТРОДУЕ

Слова, закованные льдами
меня тревожат по ночам,
зажатых серыми домами,
где в окна их не гость стучал!
На стук являлись, тут же снова
терялись в похоти слова.
Луны прозрачная подкова
венчала, в свете голова
короной звёздною сияла
на Млечном в падеру пути,
печаль под тучами стояла,
которой было не найти.
Она сливалась с косогором.
Смеясь, отфыркивался я
и любопытствующим взором
сверлила подлая луна,
обдав виски осенней стужей,
покрыв обильно серебром,
бессмысленностью слова сужен,
поставленный вопрос ребром.
Я был на ветхом ветродуе,
перегибавшим провода
и, вспоминая имя всуе –
мы забываем навсегда.