Подсолнухи детства

Я помню: в горшеченской дали
Подсолнухи, неба лазурь.
Ни горя не будет, ни бурь,
Плыви, наш вагон,—
                у печали
Уже ни свинца и ни стали,
Не тми мою душу, не хмурь!..

Вот мама, вот все, что не гложет,
Была б не вожжа, не супонь —
России большая ладонь,—
Ласкает она и тревожит,
Чуть кажет в подсолнухах рожи,
Но их попаляет огонь!

Гори же, свети несветимо,
Незнамо, нездешне, немо,—
Да будут недлинными длины,
Да будут мне шири палимы
Всем тем, что пылает Само...

А там уж Оно разберется,—
Вот мама, подсолнухи, синь,—
С чего накатила ты, стынь,
А сзади полынно Пелынь
Грустит и, вбирая светлынь,
К инаковой ясности рвется.

И что там, над ней, надо мною,
За нами, за желтой стеною,
В тиски зажимающей путь?
Нельзя ни понять, ни вздохнуть,
Пыльцу эту, звонкую муть,
Нельзя от себя оттолкнуть
Воспрянувшей встречной волною.

Сойдемся ж, родные, навеки,
Чтоб нас не разъять на куски,
На эти кровя и на реки,
На солнца прикрытые веки,
На ссоры бомжа и калеки
У станции, канувшей в снеги...

А впрочем,
               они далеки.

(Из книги "Небославье", 2007)