Олимпийское

Неведение несведущих душ, 
в хвосте зеницу Геры усмотрели.
 Покудо Гейю расписали тени,
 играющие в ликах зыбких луж. 
Недели обывали города, 
сложивши веер согнутой осанки.
 Чтоб свежей мыслью
 разукрасить Фебов храм. 
Из под пера ползущую подранка.
Кукушка прокукует,
   Раз, два, рви?
      Очаг осыпется мехами,
Мне говорили о божественной любви,
Чтоб после истязать её веками.
Хлорида,
   Толи Флориды кусты.
Самос самостоятельный и бойкий.
Спит диадема
       в облаках любви.
            боками истязая койки.
И стройных Нимф
             распались лепестки,
Из рудимента выбывшей попойки. 
 смирение срывается с цепей!
Обматывая раны лопухами
Оленские поля, стригут траву,
Мехами распаляя в духе пламень!
Сестру толкнут,
         стегая к колесу,
Цветы стремления
               под корень вырезая.
На яшмовом, обритом берегу.
Где мох, как платье,
            Дуб перемотает.
Пред тем как трон обхватит седину.
И «праздник кукол»,
             Прошлое сжигает,
Лизав историю догадок языком.
В которых облачные девы обитают.
Сгребая молнии стучащим кулаком.
Свои черты природные стирая, 
 В тот миг, мы независимо уйдем!
На ложе зыбкое,
       что мраком пожирает,
   Олимпа перемолотого стон!
Ясон,
    Но он еще пока не знаит,
 Какой ценой вращают колесо.
Когда в Канафе тело искупают,
И вновь ты будешь девой поражен.
    Граната чешую перебирая.
Кукушка капли дождевые сосчитает,
И вдруг стихии, 
             свяжутся в одном!
Любовь не кажый в мире понимает?
Пока младенец палицей играет,
   Которого баюкает Тифон.
А колыбель земли проблем не знает.
Пространство сферы
               погружая в гром.
Ну мы ведь тоже братцы не играли,
Покудо привели Ио?
Ещё один Аргус перо поправит?
 И океана вылакает дно!
И Рея к ветру палубой взывает?
И усомнятся в том, что был влюблен,
Увы любовь,
        Она не разбирает,
Когда и кто, её стрелой сражен.