Нас расстреляют на рассвете

         Нас   расстреляют  на  рассвете.
/   Памяти  Моего  деда  Григория  Седова/               


Была  своя  у  деда  вера,-
Большевиком  «родился»  он,-
Ворвался  в   город  Мурманск первым
И  с  ним  ударный  батальон.

Не  чувствовал  к  врагам  он  жалость,
Спасая  Мир  наш  от   оков.
В  нём  кровь  татарская  смешалась
С  кровью  поволжских  бурлаков.

Чернявый  и  голубоглазый, -
И  не  беда,  что  из  татар,-
Молодке  приглянулся  сразу
Красноармейский  комиссар.

Он ей  взаимностью  ответил,-
Влюбился  по  уши  мой  дед.
И  вскоре  появились  дети…
          Промчалось  восемнадцать  лет.
            
                *** 
          Жену  отчитывал он  строго:
«Попы  твои  бесстыдно  врут!
Учись  читать!  Забудь  про  Бога!
Наш  бог – свободный,  честный  труд!»

Она  ему  не  отвечала,-
Что  мужика  напрасно  злить? –
Лишь  приближение  дней  печальных
Просила  Бога  отдалить:

« Нас  не  суди,  Всевышний, строго,-
Молю  о  Гришеньке  моём,-
Окрепнут  детки  хоть  немного,
Тогда  и  кару  понесём!»

                ***

Бог  судит  адом  нас  и  раем,
Когда  к  Нему  приходим  мы.
А здесь  свой  суд  мы  выбираем,
Когда  духовный  строим  мир.

Двум  силам  в  наших  душах  тесно!
Из  совести   людей   тех  дней
Бог  изгнан!
                Не  пустует  место,-
И  дьявол  суд  вершит  в  стране!

                ***
Дал  в  морду  сгоряча  соседу
Иль  что – то  ляпнул  языком,
Схватили  по  доносу  деда
И  увезли  в  «Кресты»  тайком.

Пинки,  жестокие  побои:
«Твоя  доказана  вина!
Скажи,  кто  был  ещё  с  тобою?
Здесь  напиши  их  имена!»

От  боли  всё  в  сплошном  тумане,
Плывёт  куда-то  шар  земной.
А  если  вдруг  придут  к  Татьяне,
И  будет  с  нею,  как  со  мной?

« Я  ничего  писать  не  буду,-
Писать  доносы  не  привык!
Я  не  злодей  и  не  иуда.
Я  настоящий  большевик!»…
               
                ***
Я  знаю,  он  держался  стойко,
Спасти  друзей  своих  сумел.
Судьбу  его  решила  тройка:
«Виновен.  Враг.  Троцкист.  Расстрел!»

Что  думал  дед  перед  расстрелом?
О  том  как  он  любил  и  жил?
О том,  что  и  душой  и  телом
Он  слишком  много  нагрешил?

                ***

«  Нас  здесь  в  подвале очень  много,
И  каждый  здесь – «народный  враг».
Отсюда  всем  одна  дорога,-
В  лесу  какой – нибудь  овраг.

Их  лица  в  темноте  не  видно,-               

Должно  быть,  разные  они.
Но  всем  им     умирать  обидно,
Когда  за  ними   нет  вины!

 Есть  среди  них  почти  что  дети,-
Болтали  что – то  сгоряча.
Нас  расстреляют  на  рассвете,-
Рука  не  дрогнет  палача.

За  это  кровь  мы  проливали?
Мечтал  совсем  я  о  другом.
Как  все,  кто  здесь  теперь  в  подвале…
Кому  народ  наш  стал  врагом?

Когда-нибудь  палач  ответит!
Родная, обо  мне  поплачь.
Нас  расстреляют  на  рассвете…
Но  не  насытится  палач!

Я  в  жизни  сделал  так  немного.
Но сохранил  свою  я  честь.
Жаль,  отказался  я  от  Бога.
А  может  всё-таки  Он  есть?

Хоть  с  кем – то   болью  поделиться,
Чтоб  легче  в  мир  иной  уйти.
Учила  ты  меня  молиться:
«ПОМИЛУЙ, ГОСПОДИ!  ПРОСТИ!»



По  ложному  доносу  мой  дед, Григорий  Седов,
был  расстрелян  в 1938  году в ленинградской  тюрьме  «Кресты».  Реабилитирован   во  время  «хрущевской  оттепели».

По имеющейся статистике осуждено в 1937-1938 гг. 1 344 923 человека, из них приговорено к высшей мере наказания 681 692 человека или 50,69%. Каждый второй из осужденных по политическим мотивам в 1937-1938 гг. был расстрелян. По другим сведениям в 1937-1938 гг. было арестовано более 1, 7 млн. человек, казнено более 700 тысяч. В годы «Большого террора» резко увеличилось «население» лагерей, колоний и тюрем. В 1937 году количество заключенных увеличилось на 685 201 человек. 1 января 1939 года только по ИТЛ, ИТК и тюрьмах насчитывалось 2 022 976 заключенных

Постановления Политбюро ЦК ВКП (б) и приказы НКВД в 1937-1938 годах, породили в обществе атмосферу страха, безысходности, двойной морали, доносительства, шпиономании. Всюду шел поиск «врагов народа», «шпионов». «Плановые задания» цифры на арест «изменников Родины», утверждавшиеся в центре, служили для местных органов НКВД руководством к действию. В органах НКВД шло своеобразное «соцсоревнование» за наибольшее разоблачение «врагов народа». «Контрольные» цифры на аресты были перевыполнены многократно.

2 июля 1937 года директива ЦК ВКП (б), подписанная И. В.Сталиным и В.М. Молотовым, о развертывании массовых репрессий против "врагов народа" была направлена на места.
Не  приведи,  Господи,  повториться  этому!