Можно много писать, можно много сказать

Можно много писать, можно много сказать,
витиевато, читаемо,
стройно и даже красиво.
Можно.
Но недосказать.
Глупость этого мира -

не слово, не буква, не притча.
Каждый раз удивлять
не престаёт она.

Игры ума неширокого,
игры из узких познаний,
неглубины лобзаний,
даже когда вся
(неширока) душа.

Где же найти пониманье
больше, чем мне дано?

Знаю одно лишь окно.
В небе оно. Но

как же нам надо её,
душу бездонно-глубокую,
ум невпример умный,
мудрость тебя высокую.

Был Гераклит когда-то,
Маккиавели был,
вот бы нам живость Сократа.

А мне Гераклит мил.

Эти, незнавшие радости
полной, как знаю её,
как же они помЯты
и в виапи-жилье.

Их не прельщает житьё,
их не зовут интересы,
витиеватые бесы.
Это совсем не моё.

Что они говорят? Ёлки, а что они пишут?
Что они и творят? Не для добра пища.
Не для ума пища. Лишь перестук-перезвук
во пустоте пепелища мёртвых их ног и рук.


Глупость этого мира -

не слово, не буква, не притча.
Каждый раз удивлять
не престаёт она.
Мир этот не интересен.
Но доброта спасёт!
Наша любовь!
И вместе будет Божий народ!


http://www.stihi.ru/2011/01/14/4432