Возвращение с боевого задания

Есть на свете единственный праздник последней надежды,
Когда тянет машина сквозь дым на подбитом моторе домой.
Я, как изгнанный ангел из рая, один в этом мире безбрежном,
Со своею заблудшею, сбившейся с курса душой.

Угасающий день нас последней надеждою дразнит,
Догорает закат в удивительной, синей тиши.
Мне бы только успеть на последний, единственный праздник,
И поверить на миг откровенью заблудшей души.

Злой пророк нам пророчит, что мир этот будет разрушен,
И на крыльях у ангелов капли кровавой росы.
Может, где-то в пространстве витают заблудшие души,
И не могут никак дотянуть до огней полосы.

Умолкают винты, и с басов переходят на шепот,
Притяженья земли не осилить, не вырваться мне из цепей.
Никогда с высоты не срываются ангелы в штопор,
Им не надо тянуть до посадочных дальних огней.

Ведь у ангелов нет ни надежд, ни посадок, ни взлетов,
На последний, единственный праздник им поздно спешить.
И витают в пространстве заблудшие души пилотов,
Не успевших при жизни допеть, долететь, долюбить.

И в последней молитве искривлены черные губы,
И земля меня примет в величье багровых одежд.
И архангелы грозно трубят в свои вещие трубы,
Предрекая крушение самых последних надежд.

Есть на свете единственный праздник последней надежды,
Когда все же придет после боя машина домой.
И сойду я на землю, как ангел, суровый и нежный,
Со своею заблудшей, но вышедшей к цели душой.

                1988