Замок Сатаны. Глава 12. В Преисподней

                «– Эй ты, дрянь! А ну повернись ко мне! – гаркнул
                Двуглавый  Юл  в  обе  глотки  и сорвал с правой го-
                ловы чёрную повязку.
                И  поражённый Ваня увидел: из пустой правой глаз-
                ницы выдвинулся воронёный ствол пулемёта.
                На крик Конопатая Сколопендра круто повернулась
                к Юлу: – Первым хочешь быть ты? Изволь, – проси-
                пела она. Затем из дула брызнуло сине-багровое пла
                мя,  загремела длинная очередь… Так и кончилась в
                одночасье  Конопатая Сколопендра, битком набитая
                страхами и неистовой злобой»
                С.Ярославцев. «Экспедиция в преисподнюю».

Лишь только Быкоцкий стал главным на небе,
То Лермочкин тут же взял старт
На небо. В «Европе» давно уж он не был
И к делу враз вспыхнул азарт.

Быкоцкий Максим, что родился в двадцатом
Году, молодой фабрикант,
На небо пришёл в девяносто уж пятом –
Философ, немецкий педант.

Вот лето в Российском краю наступило,
А год девятьсот был восьмой.
Обычно в Центральной диспетчерской было.
Текст странный приняли такой:

«Примите ещё раз привет от Урана,
От Хроноса из мудрецов
И от Афродиты. В Сибири поганой
Найдёте вы след от зубов».

История старая тут повторилась:
«Опять шизофреник писал!»
Но сердце инспектора гулко забилось,
Как только он текст прочитал.

Он вспомнил «случайное то совпаденье»,
Когда разразился вулкан,
И только спросил он одно уточненье:
Когда тот «привет» передан?

И сутки спустя над восточной Сибирью
Увидели: огненный шар
Стремительно мчит над пустынною ширью,
Собой предвещая пожар.

И взрыв разразился такой страшной силы –
Магнитное поле Земли
Следы возмущенья полдня проносило,
Пока буря стихла вдали.

Был взрыв над землёй: в эпицентре стояли
Стволы: сучья взрыв обломал.
И радиусами деревья лежали –
Вот страшный был лесоповал!


На этот раз члены коллегии были
Сверхсрочно оповещены.
Но даже не все из них к месту прибыли,
Как вновь были потрясены.

Дежурный принял по нуль-связи посланье,
«Привета» что было длинней.
Начсектора крепкого был воспитанья,
Но вестью шокирован сей.

Уран ультиматум прислал в Управленье
И нагло он там заявлял,
Что требует требованьям подчиненья
И, в частности, вот что сказал:

«…А нужно же нам, всего-навсего, чтобы
Вы выдали, как таковой,
В сохранности от головы до утробы,
Трёх личностей нам с головой.

Во-первых и в главных – Директор Быкоцкий.
Он занял свой пост вопреки
Традициям нашим, нахально, по скотски.
Последствия же – глубоки.

Ну а во-вторых – тоже главных, заметьте, –
Андрюхин. Он верный клеврет.
Вы свергли его беззаконно. И верьте:
Злодейству прощения нет.

И в-третьих, не менее главных – Юркольцин.
На службе у нас состоял,
А ныне предательски предал нас. Кольца
Измены на нас навивал.

…Сама процедура должна совершиться
В течение года сего.
В 13 часов все должны находиться
На пике утёса того,

Что сам расположен у края каверны,
Где база Урана была,
Вы знаете координаты наверно.
Там именно наша скала.

Но выдача только тогда состоится,
Когда ближе тридцати миль
Не будет никто из богов находиться,
Иначе не вздрогнет и пыль…»

А дальше он пакость людям обещает,
Отвергнем коль это письмо,
Какую никто и не подозревает,
Обрушится небо само.


Означенные получив матерьялы,
Быкоцкий их все прочитал.
Он обеспокоен был этим немало.
И он д’Юмадона позвал.

Рудольф д’Юмадону дал все матерьялы,
А после он Савве сказал:
– Считаю, что должен сказать я сначала:
Всё сектор ЧП обсуждал.

Они говорят: «Управленье не может
У тройки идти в поводу…
– По крайности, без подготовки.
– Ну что же,
Потрудимся в этом году.

И кстати, напали они откровенно
Лишь там, где, помимо всего,
И в принципе быть не могли мы, людены,
Иль не было там ни кого.

Случайность?
– Навряд ли. Они нас боятся.
Не острая если б нужда,
Они не осмелились бы к нам соваться,
Не пакостили б никогда.

Но нужен Директор им, видимо, срочно,
В течение года как раз.
И нужен до смерти, буквально и точно.
– Да, здесь совпаденье у нас.

Коллегия в выводах единодушна,
Считая: большая война
Как техника мощная им ни послушна,
Противнику всё ж не нужна.

Победы их максимум –  всё населенье
Земли могут лишь умертвить,
Но нет у них средств навредить Управленью,
Директора чтоб захватить.

Коллегия, продискутировав это,
К сим выводам чётким пришла
И мне, сформулировав эти ответы,
Отдельно она принесла. –

Рудольф из нагрудного вынул кармана
Стандартный, но сложенный лист,
Очки водрузил старомодные на нос
И вслух прочитал, как артист:

«Гм… гм… Да. «В-четвёртых. Нужды крайней нету
Тревогу на всех объявлять.
Уверены мы: защитим мы планету,
Не надо нам Центр привлекать.

И для ликвидации здесь инцидента
Нам бога найти одного
С хорошим чутьём боевого момента
И с знаньями. И на него

Повесить обязанность и полномочья
К решенью задач привлекать
Любых добровольцев, хоть днём, а хоть ночью
И знанья любые мог взять.

И я вас прошу это частное дело
Возглавить. Ведь именно вы
Всем требованьям отвечаете зело
И хватит своей головы.

– Ну что ж, я согласен. Привычное дело,
С Ураном всю жизнь воевал,
С Кронидом я так же тягался умело,
И от кознодейки страдал.

Но Гений Юркольцин каков! Так понятно,
Урана зачем отпустил!
Мы дали ему полномочия внятно,
А он в них Урану служил!

– Скорее всего, ему чётких инструкций
Не дали. Иначе бы он
Не стал бы устраивать этих обструкций,
Он чтит уголовный закон.


Закрыв оргвопросы коварные эти,
К Геннадью пришёл д’Юмадон.
Тот был в своём новом, большом кабинете,
Доволен был «бункером» он:

Кальян антикварный, диван жёлтой кожи,
Камин весь пылает огнём,
На аэродром стол размером похожий,
Но окон вот не было в нём.

Но всё это внешние приобретенья,
А главного Савва не знал:
В душе произвёл Гений наш измененья
И «вооружённым» он стал.

Занявшись созданием «божьего сына»,
Которого Ваней назвал,
Преобразовал он души половину
И информоёмкость создал.

Скачав в эту ёмкость души половину
(Чуть меньше), её отделил –
Вот так и «родил» себе «божьего сына»,
Как Руди Максима «родил».

«Родив» себе «сына», задумался Гений:
А что если ёмкость создать,
Но не отделять для других для рождений,
А тайно в душе содержать.

Не перегонять в неё мозга сознанье,
Куда он «сотрёт» СЕБЯ САМ,
А в ней поместить свои тайные знанья,
Запрятать архив тайный там!

Та ёмкость надёжней, чем сейф тот железный,
Любого сильней тайника.
Кто знает про тайну – тайник бесполезный,
Как Понырев для Петуха.

И тщательно Гений продумал детали,
И выполнил замысел свой.
Так «Юл» обзавёлся не сейфом из стали,
А стал «со второй головой».

Потом он «прилаживать в ней пулемётик,
Закрытый повязкою» стал:
Архив драгоценный, удобный в работе,
Старательно он размещал.

И чтоб в ментоскоп по своей по охоте
Его демонстрировал он:
«Откроет повязочку – и пулемётик
Тотчас же откроет огонь».

А сам матерьяльный архив уничтожил:
ВНЕ Гения нет ничего!
Никто драгоценность похитить не сможет
Теперь ни за что у него!


Войдя, поздоровался Савва. И Гене
Бумаги свои предъявил,
Спиной повернулся к камина Геенне,
Потом «ультиматум» вручил.

Юркольцин прочёл и спросил: «В чём проблема?
– В сомненье: захочешь ли ты
Поехать? Опасная, скользкая тема.
Опять же: с твоей высоты…

– Но это могу расценить, как простое
Неверие. Я доказал,
Что для Управленья чего-нибудь стою.
Ведь с должности я его снял.
 
Опять же: чего мне его опасаться?
Ведь я ему нужен. Живой.
А вам без меня не резон: может статься,
Рискуете вы головой.

Вы лучше Андрюхина где разыщите,
Давненько о нём не слыхал.
– Не надо разыскивать. Уж не взыщите
(Поклон), но к тебе приглашал. –

Ещё говорил он, как в дверь постучали
И голос им проговорил
В открытую щель: – Нас сюда вызывали?
По адресу точно прибыл?

– Ах батюшки, – Гений сказал, усмехаясь, –
И ты здесь? Твоя борода
Была за сто лет не такая седая.
Какая ж вела к нам нужда?

– Да-да, Николай, вас сюда вызывали,
Садитесь. – Андрюхин вошёл
И глазки его будто бы ожидали
В любой миг осиновый кол.

А Савва сказал: – Николай, успокойся,
Интриги все здесь никого
Не интересуют. Но впредь ты побойся:
Когда-нибудь врежут – о-го!

А я тебя вызвал совсем для другого.
– Свергаю себя на ваш суд
И на справедливость надеюсь премного:
Она с добротою спасут. 

Он сообразил, что его колошматить
Не будут, вообще говоря.
И он успокоился. Но тут не кстати
Узнал: успокоился зря.

– Тебе представляется шанс уникальный
Лояльность свою доказать
Директору и управленью буквально,
Что ты осознал, так сказать.

– Всегда я готов! – брякнул Ники, не зная,
Что надо и как доказать.
– Оч. Хор. Экспедицию я снаряжаю,
К Урану нам надо слетать.

И мы предлагаем тебе по заявке
Принять чтоб участие в ней.
Заместо того, чтоб валяться на травке. –
Андрюхин стал мела белей,

По лбу покатилися крупные капли,
Лицо, словно маску, стянул
Он ужасом, пятиться стал, словно цапля,
Пока не упёрся в стену.

Затем поднял руку, как бы защищаясь,
И перед лицом помахал:
– Нет! Нет! Ни! За! Что! – прохрипел, запинаясь.
– Во сволочь! – Юркольцин сказал.

– Прекрасно, – сказал д’Юмадон и продолжил, –
Моральный наш выполнен долг.
Теперь мы вполне констатировать можем,
Что И.О. прийти хоть и смог,

Но категорически бывшее И.О.
Принять отказалось в делах
Участие с нами. И так торопливо,
Как будто бы вёл его страх.

– Ни! В коем! Случае! – едва просипел он,
Кореева верный клеврет.
– Геннадь Николаевич, время приспело.
И раз нам отвечено «нет»,

То распорядитесь отправить клеврета
В места, где всегда проживал.
И духу его в Управленье при этом
Чтоб не было, чтоб не вонял.

И Савва ушёл. И в своём кабинете
Андрюхина стал вербовать
Юркольцин: мол, вновь заживёшь ты на свете,
Поить его и утешать.


…Все трое сидели на Чёрной вершине.
Колени свои обхватив,
Юркольцин мечтал: хорошо б на машине
Ворваться, как паллиатив.

Да чтобы машина была бы с бронёю,
Чтоб парализатор при ней…
Да только Кронид пред машиной такою
Своих не откроет дверей…

Час пробил. Багровая тень набежала.
И вихрь подхватил трёх друзей,
И в бездну швырнул. И друзей трёх не стало
На пике, что был всех  черней…

А замысел был операции «Вирус»
Простым, словно репы горшок:
Подставили трое главу под секиру –
И каждый сознательно шёл.

«Наживку сглотнув», неизбежно оставит
Следы в пятимерных полях,
Противник. Они космоход и направят
К их базе, врагам тем на страх.

По замыслу всей операции меткой,
Ворваться должён космоход
В пространство противника, как вирус в клетку,
Лишь час-полтора там пройдёт.


Увы, та надежда их не оправдалась.
Не прибыл защитник-кораболь
На базу на ту, как ему полагалось,
Ни тотчас, ни чрез полтора.

Но прежде всего они сами узнали,
Что старый их весь организм
Отнюдь не готов был к тому, чтоб таскали
В «матрёшки» пространств сверху вниз.

Защит корабельных ведь не было с ними,
Чтоб легче был их переход.
И там ощущалося всеми троими
Что сквозь мясорубку идёт.

Ужасные эти друзей ощущенья
Мы словом не в силах сказать.
И длилося это отнюдь не мгновенья,
А время, что не сосчитать.

Однако во всех временах  и пространствах
Всему же приходит конец.
Почувствовал Гений, что с ним хулиганствам
Конец – и вздохнул молодец.

В закрытых глазах гасли медленно искры
И ухало тише в ушах,
И медный был привкус во рту. И повисли
Две гири на слабых ногах.

– Готово! – сквозь гулы и звоны раздался
Тут голос, знакомы давно.
«Наинушка-стерва, – тут он догадался, –
Вот кто это крутит кино!»

Наина же бодро меж тем продолжала:
– А ну-ка, мокрицы, берись.
Разделим мы этих друзей для начала.
Свободен бубновый, кажись?

Так. Этого, старого, в чёрный бубновый.
Так. В синий пойдёт молодой.
А энтого – надо в особую снова,
Займусь им сама, как звездой.

Геннадий свои не разжмурил и очи,
А уж подхватили его
Те два «жаббервога», сопя, что есть мочи,
Уж тащат врага своего.

Юркольцин посопротивляться пытался,
Но мягкий, огромный кулак
Ударил по темени, пол зашатался,
Стал сумрак и Гений обмяк.

Нет, не получилося переговоров.
Их всех растащили – и боль
Началась заместо пустых разговоров.
Противник повёл уж 2:0.


Максима пока «жаббервог» «бутетенил»,
Так что стал Максимка седым,
Наина занялась Юркольциным. Гений
Предстал совершенно другим.

Ему повезло исключительно в деле.
А дело свернулося так.
Наина решила здесь без канители
Исполнить старинный «пустяк».

Она была вздорная баба. К тому же
Злопамятна Ная была.
И здесь Генинспектор Наине был нужен,
Как помнивший Наи дела.

И надо Наине использовать случай
И память стереть о «плече».
И поволокли его силой могучей
В «особую», для палачей.

(Здесь были они у себя. И не надо
Им масками зло прикрывать.
Здесь были они воплощение ада,
Ничто им не может мешать.)

Но чтоб уничтожить искомую память,
То надобно знать, где искать.
Смущалась, однако, такими делами:
Инспектором должен предстать.

Сидел Гений в камере на табурете.
Вопрос задала ему в лоб.
На это Геннадий резонно ответил:
Не враг он себе, сдаться чтоб.

– Дурак, – грубо молвила злая Наина, – 
А вдруг я сотру не того
И ты станешь враз инвалидом, дубина,
А пользы в том – ни для кого.

Какой же тогда из тебя генеральный? –
Но Гений упорно молчал.
Она позвала «контингент специальный».
Связать просто так он не дал.

Но их было больше. И вот, с потасовкой,
Магсилой связали его.
И сколько в той драке ни был Гений ловкий,
Закончился бой для него.

Наине в той драке немного попало –
Она разозлилась. И там
Его положить «на пилу» приказала:
«Пилить» память ту по кускам,

Пока ей искомое не попадётся.
Тут он не на шутку струхнул:
А вдруг до архива она доберётся?
(Бессилен он здесь – не смекнул).

И так приготовился он распрощаться
Здесь с жизнью, хоть грешен бывал.
Как вдруг интерком местный стал надрываться
И голос ворвался в подвал.


И «разума сверхделовой сей носитель»,
Уран, крепость что основал,
Земли и окрестностей бывший властитель,
По проводу громко вещал.

Вначале обрушил Уран на Наину
Ругательств отборнейших град.
И чёрная нарисовалась картина
Из «дур», «дармоедок» подряд.

Наина прослушала с должным смиреньем.
Когда он задохся, она
Его вопросила, каким преступленьем
Его прогневила сполна?

И несколько гнев охладило смиренье.
И тут «Разум сверхделовой»
К конкретным тогда перешёл обвиненьям.
И пленник услышал живой

(Повязанный крепко магической силой,
У «зубьев пилы» Гений был.
Вокруг «жаббервоги» застыли уныло,
Наина убавила пыл):


– Во-первых, как это прекрасно известно
Наине, лет триста назад
Жил-был Комбинатор Великий чудесный –
Инспектор, как ныне гласят.

И вот Комбинатор тогда получает
В огромную сумму аванс.
И бойко вербовку свою начинает
Людей, чтобы выйти в баланс.

(«Так вот кто мне денежки выделил кучей!
Аванс! Ну а мне невдомёк!
Вот это Андрюхи! Сей дланью могучей
Уран в деле трудном помог!»).

А после в бессрочную вверен аренду
Контрактор, прибор дорогой.
И этот контрактор удваивал цену,
Что долгом висит над главой.

(«Никто не забыт и ничто не забыто!»).
Готов он с добром отнестись
К садистским наклонностям дочки открыто,
Но кто должен долг принести?

Ведь если Юркольцин мой будет «распилен»
В «обрезки», то станет должник
Тогда не платёжеспособным. Но в силе
Тот долг: он терять не привык.

И стало быть, долг тот повесит придётся
На дуру Наину. Но всем
Известно: с Наины Уран не дождётся
Копейки, оставшись ни с чем,

Поскольку карга ядовитая тратит
На юных парней до гроша.
Огромное жалованье на кровати
Оставит – и нет ни шиша.

Поэтому-то ей Уран запрещает
Хоть чем должнику навредить:
Пускай он сначала свой долг погашает,
Чтоб мне поспокойнее жить.

Одним словом, хватит ей там развлекаться,
Оставить его надлежит,
В тюрьму проводить к двум другим его братцам.
Да с ними не переборщить!


Уран всех собрал и сказал: – Мне понятно:
Из тех вы, кого приглашал.
Что нету Андрюхина – мне не приятно,
Я этого не ожидал.

Но переговоры и с вами возможны.
Я вам предложу компромисс.
Подпишем контракт с вам мы осторожно –
Ведь вы полномочны без виз… –

И он предложил им свой план примиренья.
А Савва своим всё моргал,
Чтоб время тянули, приняв предложенье.
Откашлялся Савва и встал.

Но лишь д’Юмадон молвил первое слово,
Как сильный их сон обуял:
Достиг косоход ихней базы толково
И сном их парализовал.

Дальнейшее было лишь техники дело.
Противника разоружил
Десант – и проворно, хитро и умело
По камерам их разложил.

Затем командир космохода с командой
К Урану пришли в кабинет
И там разбудили и спящую банду,
И спящих героев: «Привет!»

В момент были с пленников срезаны путы
Хозяев же этих в момент
Они развели по отдельным каютам –
Так кончился сей инцидент.


И вот он настал, Божий Суд над тираном –
На Материке заседал.
Щенок Сатана по сравненью с Ураном,
Но Гений свидетелем стал.

Был Суд в специальной Судебной Палате.
Мы сущность изложим для вас.
– Кореев Уран, – возгласил Председатель, –
Вы были Инспектор у нас.

И вы в Управлении долго пробыли –
Об этом никто и не знал.
Встревали в дела вы Директора, или
Директор вас не ощущал?

– Нет, я не встревал – им ответил спокойно
Уран – это лучше спросить
Директора бывшего. Здесь он достойно
Слова может вам подтвердить.

– Да, нет у меня доказательных актов, –
Сказал Савва, взглядам в ответ. –
Но вот Генеральный Инспектор на факты
Такие пролить может свет. –

А Гению очень тогда не светило,
Оправдан Уран чтоб в Суде.
Как раз Генинспектору выгодно было,
Чтоб был он виновен везде.

Тогда за разбитый контрактор ответа
Ему не придётся нести.
Он встал и спросил разрешенья в Суде том
К прибору ему подойти.

Включив ментоскоп, показал на экране
По фактам документов ряд.
И цепь показаний свидетельств, в том плане,
Что все про урана твердят.

– И лишь под давлением этих свидетельств
Он дал отречение то. –
Уран опустил свои очи: все эти
Слова не отвергнет никто.

– Да, все превышенья своих полномочий
Доказаны в нашем Суде.
И факты сии многочисленны очень,
Злоупотреблял чародей.


– Наина Урана Горкаева, встаньте.
Вопросы мы  вам зададим.
Здесь нет матерьялов про вас инфлагранти,
Свидетельства же – впереди.

Так вот. Допускали ль в открытой вы форме
Там противодействий властям,
Когда ваш Директор небесной реформе
Дорогу открыл властью сам?

– Я? Нет. Ни-ког-да!
– А согласен ли с этим
Ваш бывший Директор?
– Увы,
Не сыщете вы на земном белом свете
Враждебнее к нам головы.

Позвольте и мне подойти к ментоскопу? –
И въявь он Суду показал,
Как Ная Быкоцкого гнала в окопы
И как д’Юмадон воевал.

– К Наине вопрос. Это происходило,
Поскольку Уран так влиял?
– Нет! Нет! – закричал тут Уран что есть силы. –
Об этих делах я не знал!
 
И то, что Максима замучила Ная,
Пытая, не дубль ли Максим? –
Инициатива Наины простая,
Не мог мой приказ быть таким,

А я приказал лишь Наине проверить,
Имея в виду лишь подход
Научный, расчётам по формулам верить,
А вовсе не наоборот. –

Тут Гений Юркольцин потребовал слова:
– Задать я желаю вопрос.
Уран утверждает нам снова и снова,
Что с Наей не знался всерьёз.

Тогда почему же Наина сбежала
От нас прямо именно к вам?
Как «адрес» той базы Наина узнала?
И как оказалася там?

– Я ей позвонил – и она попросила
Укрытья до лучших времён,
Они – политбеженцы.
– Как это мило!
Гуманностью я восхищён!

Но кроме того, что Уран переправил
В убежище базы своей
И ей полномочия там предоставил,
Что очень понравились ей,

Имеется и доказательство связи,
Что носит на теле она
Под магоодеждой. Чтоб выйти из грязи,
Агентом стать принуждена.

Плечо обнажить вы её попросите.
– Нет! Нет! – закричала она.
– Что ж, пристав, плечо у неё обнажите.
И видят: спина клемлена.

– А он… – задохнулась от злости Наина. –
Приставки подпольные он
Построил к сети башен, до половины,
Включал, нарушая закон.

– Геннадь Николаевич, что за приставки?
– И.О. их создать приказал.
Они к излученью давали прибавку. –
И он им приказ показал.

– Быкоцкий ведь пульт заблокировал сразу,
Так он обходился как раз.
А я разве мог бы творить без приказу?
Виновен: исполнил приказ.


Вот кончился Суд и затихло броженье.
Из Центра корабль прилетел:
В Столицу Максим получил приглашенье –
Знакомиться с ним Центр хотел.

Геннадий и Савва ж на том космоходе
Ушли в Управленье своё.
Наина ж пока с ними не на свободе,
С охраной в каюте её.