Подольный И. А. Где быль, где правда

Исаак Абрамович Подольный - почетный профессор Вологодского педуниверситета, ветеран Великой Отечественной войны, лауреат конкурса «Добрая книга страны» 1998 года. И. Подольный - автор 19 книг, в том числе книги «Людям ХХI века» об истории гетто в Балте. В 2008 году вышла новая книга Исаака Подольного - «Они победили. Жизнь замечательных людей моего поколения», в которую вошли 35 новелл об известных и неизвестных героях Второй мировой войны. 12 мая Исааку Абрамовичу в торжественной обстановке было вручено удостоверение члена Русского литературного клуба. Представляем этого замечательного русского писателя на странице Клуба Вологжан и публикуем его рассказ "Где быль, где правда…"

Где быль, где правда…
                Исаак Подольный, Вологда
                Нет, ребята, я не гордый.
                Не заглядывая вдаль,
                Так скажу: На что мне орден.
                Я согласен на медаль.
                А. Твардовский
   Российский читатель привык  доверять писателям, особенно таким, про «беспощадную честность» которых  еженедельно твердит центральное радио. Но писатель не был бы писателем, если бы в свои творения не включал и бытующие в народе легенды, и свои собственные фантазии.
  Далеко за примерами ходить не буду. Остановлюсь на весьма популярной в России книге Михаила Веллера «Легенды Невского проспекта» и конкретно - на новелле, посвященной судьбе израильского генерала Моше Даяна, о его легендарных подвигах на советско-германском фронте.   
  В основу новеллы положен исторический факт форсирования советскими войсками Днепра и освобождения Киева в 1943  году. Известно, что по плану, утвержденному Верховным командованием, форсирование  должно было начаться одновременно южнее Киева и севернее, в районе теперь печально известного Чернобыля. Южное направление расценивалось как главное, а на севере предполагался отвлекающий маневр, связывавший силы противника. Но в этот стратегический план пришлось вносить изменения. То ли немецкое командование разгадало наши замыслы, то ли их разведка что-то разнюхала, но основные силы противника были сконцентрированы именно на южном направлении. Хоть и удалось нашим  захватить  Букринский плацдарм на правом берегу Днепра, но развить там успех они не смогли.
  И тут выяснилось, что части северной группы не просто форсировали Днепр, но, преодолев отчаянное сопротивление противника, сразу же переправились через приток Днепра Припять, а затем и через реку Уж. Этот успех на северном плацдарме, названном Лютежским, дал возможность маршалу Жукову срочно перебросить по рокадной дороге танковые соединения с южного направления на север и развить там наметившийся успех. Что говорить, бои были очень тяжелые. Форсирование Днепра и Припяти в ранние сентябрьские холода действительно требовало героических усилий каждого бойца и командира.
В своих краеведческих поисках мне пришлось выслушать самые подробные рассказы двух моих земляков-вологжан, участников описываемых событий. Герой Советского Союза пулеметчик Борис Фарунцев высокое звание получил за форсирование Днепра на южном плацдарме. А солдат Илья Михайлович Хайкин отличился при форсировании Днепра и Припяти - на северном. И тот, и другой  были в составе  передовых групп, первыми захвативших плацдармы на правом берегу. И тот, и другой чудом остались живы. Но рассказы обоих участников событий  совпадали даже в малых деталях.
  Борис Фарунцев так и говорил: «Остался я в окопе у пулемета один. Остальные погибли.  Впереди наступают немцы. Из окопа подняться нельзя: вмиг убьют. Вот и я немцам не давал подняться. Хорошо, что патронов было много: продержался, пока наши не подошли».
А Илья Михайлович о своих «военных приключениях» молчал почти до конца жизни.  Вот что я узнал из его последнего рассказа и из единственной сохранившейся с 1943 года его записки.   
  Судьба доцента кафедры географии Вологодского педагогического университета Ильи Михайловича Хайкина была в чем-то очень проста, а в чем-то - необычна. Родился в Белоруссии в 1916 году. Рос  в большой, многодетной еврейской семье. Старшие - кто сапожничал, кто портняжничал, а младшего решили учить. Учился прилежно. Послали в пединститут: стране потребовались учителя. Чтобы учиться, даже к повышенной стипендии отличнику приходилось по ночам подрабатывать. А еще был Илья примерным комсомольцем: от  поручений никогда не отказывался.  Говорил: "Так родители воспитали". Но каждую свободную минуту тратил на чтение научной литературы по любимой географии. Трудолюбие и любознательность были отмечены: дали направление в столичную аспирантуру по экономической географии. А после аспирантуры сразу направили в одну из республик Средней Азии в новый пединститут, и сразу  - на должность декана факультета. Это было весной  1941 года.
  Война спутала все карты, поломала многие судьбы. Призвали в армию уже в июне. При формировании части потеряли документы об образовании. Рядовым красноармейцем Илья Хайкин с маршевой ротой попал на передовую. Отступал, наступал. Не один раз был ранен, но, к счастью, не тяжело. И опять - на передовую. А о том, что он - кандидат наук, никому не говорил. Только вот как "шибко грамотному", ему поручали то проводить политинформации, то вести учет потерь своего подразделения, а иногда  - разбираться в картах.
Старшина не раз предлагал ему пойти в школу сержантов, но он отговаривался: «Образование не позволяет». А в караулах, в нарядах, в боях этот кандидат наук  ничем не отличался от остальных бойцов-гвардейцев.
  Вести дневники в Красной армии в войну не разрешалось. А хотелось для памяти кое-что записывать.  На маленьких клочках бумаги Илья Михайлович делал заметки и прятал их то за пазухой, то в сапог. Но до старости сохранил только одну такую  записку, которую написал в госпитале уже за Днепром. О событиях той поры он рассказал мне незадолго до смерти.
Гвардейская стрелковая дивизия, в которой служил Хайкин, получила приказ форсировать Днепр. Обращаясь к воинам, Военный совет фронта писал: «Боевые друзья! В боях с врагом вы показали величественные примеры отваги, мужества и героизма. Грудь многих из вас украшена орденами и медалями. Около тысячи бойцов, сержантов, офицеров и генералов нашего фронта удостоены высшего звания — Героя Советского Союза. Вы разгромили врага на Дону. Вы разгромили немецкие дивизии под Белгородом. От Дона до Днепра вы победно прошли сквозь пламя и лишения войны». Листовку с этим текстом Илья Михайлович сохранил.
Форсировать Днепр нужно было недалеко от села Сорокошичи, где река делает крутую петлю. Подручных средств для переправы не было, а плавать солдат Хайкин умел «чуть лучше топора». Течение Днепра в этом месте было направлено от левого берега к правому. Гвардии рядовой Хайкин обратился к командиру роты с предложением разрешить ему с пулеметчиками ночью подняться выше по течению Днепра, так чтобы течение само принесло их к месту высадки еще затемно. Время и место переправы  солдат-географ точно определил заранее, пустив по воде сооруженный из щепочек кораблик.  Солдаты нашли небольшой сарай, разобрали на бревна. К  бревнам привязали веревками пулемет,  а на досках пристроились пулеметчики. Солдат, умевший хорошо плавать, толкал плотик  с ящиками патронов. Сам же Илья Михайлович пристегнулся к двум бревнам солдатскими ремнями и отдал себя во власть течению.  Направление и скорость течения он рассчитал точно.  К середине ночи солдат без всякого шума  прибило течением к противоположному берегу. Немцы их не заметили. На берегу срочно окопались, и когда первая рота начала переправу, они фланговым огнем обеспечили успех операции. Потом пришлось отбивать немецкие атаки, и не одну. Из их первой группы в живых остались только двое.
  Немцы решили укрепиться за рекой Припять. И этот приток Днепра  их гвардейская часть форсировала с ходу таким же маневром: по примеру солдата Хайкина: ночью сначала переправили по течению несколько пулеметных расчетов, а потом остальной личный состав.
Но пришлось форсировать еще и приток Припяти – небольшую, но «зловредную» речку Уж.  Хоть и был этот Уж много меньше, чем Днепр и Припять, но немцы успели создать там сильные укрепления на высоком берегу. Было это как раз недалеко от известного теперь Чернобыля.
  И вот тут-то, за речкой Уж, Илью Михайловича ранило и контузило. Только в госпитале, придя в себя, он узнал, что освобождены и Чернобыль, и Киев.
  В книге «Военная история» есть такие строки: «Советское Верховное Главнокомандование приняло  необходимые меры для создания высокого наступательного порыва и всестороннего обеспечения наступления. Стимулируя инициативные и решительные действия всего личного состава, Ставка в директиве от 9 сентября 1943 года предлагала за успешное форсирование крупных водных преград и закрепление на плацдарме представлять отличившихся воинов к высшим правительственным наградам, а за преодоление таких рек, как Днепр (ниже Смоленска) и равных ей по трудности форсирования – к присвоению звания Героя Советского Союза».
  Обещали  живым дать звание Героя Советского Союза за Днепр.  А Илья Хайкин подряд форсировал три реки…   
  Но получилось не совсем так, как предлагала Ставка. В госпиталь прибыл высокий военный начальник и от лица командования вручил награды лежачим. Приказ о награждении заполнялся тут же в палате. Рядовой Хайкин Илья Михайлович получил медаль «За отвагу»…   Пообещали, что особо отличившихся  награды будут ждать в их частях. Однако после госпиталя нестроевого солдата определили  не в свою гвардейскую часть, а в похоронную команду, с которой он дошел до Берлина. Но и в поверженном Берлине для него война не кончилась.
По высокому приказу 2-го мая 1945 года всех, кто в их части мог держать в руках оружие, неожиданно посадили на танки и бросили в знаменитый рейд на Прагу в помощь восставшей чешской столице. По дороге пришлось с боем уничтожить  немецкую противотанковую батарею. Одними из первых они ворвались в  предместья Праги. "За всю войну я так быстро ни на чем не ездил, да и после войны - тоже", - рассказывал Илья Михайлович.
Вероятно, это был уникальный случай, когда кандидат наук прошел  всю войну рядовым солдатом на передовой.
  После войны он стал преподавать экономическую географию в Вологодском пединституте, почти тридцать лет заведовал кафедрой. Был Илья Михайлович человеком удивительной личной скромности, не любил вспоминать войну. Отличали его энциклопедичность знаний, пунктуальность в работе, высокое лекторское мастерство, предельная корректность в общении с коллегами и студентами, удивительная  неприхотливость в быту и постоянная забота о тех немногочисленных родных, кто уцелел в войну.
Целое поколение  учителей географии Вологодской области с глубоким уважением вспоминает своего педагога. Почти все сотрудники географических кафедр Вологодского государственного педагогического университета - воспитанники Ильи Михайловича. Но особенно он любил читать лекции по экономической географии зарубежных стран слушателям высшей партийной школы.  До сих пор его бывшие слушатели вспоминают: «На многие истины он тогда еще, при закрытом стальном занавесе, сумел нам открыть глаза… Не боялся, что перед ним партийные слушатели: постоянно ссылался на «Голос Америки» и радиостанцию «Свобода»».
  Уже находясь на пенсии, Илья Михайлович много сил и времени потратил на поиск материалов о вологжанах, удостоенных звания Героя Советского Союза. Может быть, он надеялся, что обещанная ему награда где-то затерялась в архивах… Ведь орден Богдана Хмельницкого только через 40 лет после Победы нашел его коллегу по кафедре, комбата времен войны, доцента Николая Петровича Антипова.
Так это или не так, теперь трудно утверждать, но десятки новых имен вологжан - Героев Советского Союза - Илья Михайлович своим кропотливым краеведческим трудом нашел в военных архивах, и теперь они заняли достойное место на обелиске в Кировском сквере Вологды. А в его личной библиотеке рядом с богатым собранием книг по экономической географии мы увидели большую коллекцию изданий, посвященных  форсированию Днепра и освобождению Киева.
  Илья Михайлович очень любил жену, Елизавету Львовну, студенткой мединститута пережившую Ленинградскую блокаду. Жена же трогательно оберегала его ото всех житейских забот. Умерла она много раньше мужа. И осталось после нее в квартире много пакетов муки, крупы и консервов с давно просроченными сроками хранения, запасы сделанные когда-то на «черный день». Голод блокадного Ленинграда до конца жизни не уходил из памяти этой женщины. А Илья Михайлович так ни до чего из жениных запасов и не дотронулся…
Скончался доцент Хайкин в 2001 году. Единственную фронтовую записку,  которую он мне показывал еще при жизни, мы нашли в  шкатулке с орденами и медалями. Он их никогда не надевал. Плохо сохранившаяся записка была вложена в удостоверение к медали "За освобождение Киева". Для него это была дорогая реликвия. Остальные записки утонули на днепровской переправе вместе с сапогами.
А единственную найденную в столе фронтовую фотографию солдата Хайкина, сделанную фотографом политотдела для партбилета, попросил подарить ему молоденький участковый младший лейтенант милиции, присутствовавший при описи вещей вскрытой квартиры. «Уж очень он похож на моего деда, не вернувшегося с войны. Такую же фотографию я видел в деревне, в  доме  бабушки».
  Ну, как мы могли отказать ему в такой просьбе!
Настала пора вернуться к книге «Легенды Невского проспекта», к легенде о Моше Даяне. Действительно, легендарной личностью в Израиле считают бывшего начальника Генерального штаба Армии обороны Израиля Моше Даяна. Называют его там «Орел пустыни». Родился он на территории Палестины в семье беженцев из России. С молодых лет участвовал в оборонительных войнах своей родины. Известно, что глаз  он потерял в  боях с профашистскими французскими отрядами в Сирии. С 1941 года Моше Даян, действительно, служил в Британской армии. Но ни о какой учебе в России и, тем более, об участии в Великой Отечественной войне в его официальной биографии данных нет.
В одной из публикаций в Интернете я нашел такие строки: «… поскольку специфика жанра легенды предполагает различного рода домыслы, вымыслы и переосмысления, то можно себе только представить, какое великое количество ленинградских (и не только) историй  было глубоко впитано Невским. И выдано после за свои. Без всякого злого умысла, а только лишь с домыслом и вымыслом».
  На  Лютежском плацдарме в 30 километрах севернее Киева в ночь на 26 сентября 1943 года совершили самый настоящий человеческий подвиг наши люди! Из армии, с которой наступал солдат Илья Хайкин, 201 человек за этот подвиг получили звание Героя Советского Союза.
И вот тут уж в воспоминаниях не требуется прибегать ни к каким легендам, ни к домыслам,  и ни к вымыслам. И, может быть, прав поэт Игорь Тарабукин, написавший:
Где быль, где правда? Что их в жизни делит?
Мудрец ответил:
- Только лишь одно:
Быль – то, что было в самом деле,
А правда – то, что быть должно!