Белых яблонь дым

Ну надо же, ещё совсем мальчишка!
Откуда знал про белых яблонь дым?
Тот осторожно закрывает книжку,
Что не сулит быть больше молодым.

Он осмотрел изношенное тело
Цены немалой, если бы купил,
А так, его по делу и без дела
Таскал везде - в итоге износил.

Ещё подвижны, не скрипят суставы,
На выдубленной коже нет заплат,
Но в чём поэты безусловно правы,
Так это в том, что не вернуть назад:

Неутомимости и радости от бега,
Счастливый тонус разогретых мышц,
Восторг от обжигающего снега,
Когда лицом в него с разбега ниц.

Тот поглядел на руки виновато -
Прекрасный инструмент, но не щадил.
Их золотыми кто-то звал когда-то
Он ими правда, много сотворил.

Сказали бы - немецкая работа!
Но русская, а служит до сих пор,
Вот только ноги раздражают Тота
И вызывают горестный укор.

Не бегают, не носятся по склонам,
Куда девалась их былая прыть?
Чтобы фиаско Тота было полным
Привычку взяли безнадёжно ныть.

Об остальном, наверное, не надо -
Проходит всё, как с белых яблонь дым...
За зеркало Тот зацепился взглядом,
Решил взглянуть, что стало с молодым.

И на него оттуда кто-то новый
Взглянул да так, что Тот оцепенел -
Он, тот который, как-то так сурово,
Но вместе с тем насмешливо глядел.

Смутился Тот: - Кто этот серебристый
Столь дерзостно взирающий на нас?
Доброжелательно как будто, но нечисто,
С прищуром этих воронёных глаз!

И узнаёт, ещё не смея верить,
В родных чертах забытого лица -
То в зеркале, распахнутом как двери,
Стоял живой портрет его отца.