Альбатрос

... и вы, на моей ладони снежинкой стаивая,
любили меня на зависть другим матросам.
Моя гордая Леди, девчонка моя, простая моя,
это сердце стучит тяжелей, чем у альбатроса,
ударами медными, редкими и неверными.
Твои волосы цвета песчаной пустынной отмели
моей нежности щедрой остались сыпуче вверены
в час, когда тебя так, как дали мне, так и отняли,
в час, когда я, как прежде, тих, одинок и немощен
/белый кит - мертвым грузом тащили, устали, бросили.../,
повстречал молодую и полную жизни женщину,
и виски мои вспыхнули матовой лунной проседью,
жаждой жизни; и вечер стонами корабельными
завораживал, как мальчишку, на приключения
грудью вел, сподвигая руки вкруг платья белого
замыкать, замолкая о времени, и с течением
не справляться: что было - было, остыло, прожито,
то, что будет, принять, послушному и покорному, -
я себя окунал поцелуями в гладкость кожи той,
той, с которой так неизбежно простились скоро мы...

Я хотел позабыть тебя, вычеркнуть враз, да я - не я
без того, как тогда на палубе наши дни прошли.
Птица гордая умирает без подаяния,
только раз перед смертью горестно вздрогнув: вспомнишь ли?..