Унесло

Снежная расстелилась равнина.
Храп гнедых, скрип полоз.
Перезвон чудный бубенцов,
Сквозь, до звона в ушах, мороза
Тишь такая, что за вёрсту слышно:
                мчит тройка крытая.
На санях, в тулуп себя спрятав, полубоком
Александр Сергеевич вдаль глядит.
Глаз намётанный ловит штрих каждый.
Чёрная точка ворона вдали.
Берёз расписная обочина околком стоит.
Пар дыхания конского.
Ямщик. Взмах руки.
Треск щелчка в воздухе.
- Эге-ге-е, зима, беги, летим, догоним уже!
Волны не катятся по замёрзшей вожже.
Вихрь снежный за санями,
Вприпрыжку, торопится, резвясь, бежит.
Толь метель занимается,
Толь ямщик спешит, не поймёшь сразу.
Только погодя, дует, воет ветер. Непогода. Зря.
Ладно станция недалече, версты три не больше в ряд.
Хлопьями снег в лицо, летит, хлещет.
Кони взмокли и свистит ямщик, кнутом щёлкает.
Среди поля не сестра метель.
Не поймёт Александр Сергеевич
Почему сирень посреди зимы да метели?
И где так пахнет?
Аромат тонкий, с горчинкой сладкий.
Он смотрит вокруг, но не видно и зги.
Всё бело – метёт.
- Ямщика спросить?
Ветер воет, не даёт.
Вот уже и станция. Кони встали.
В поле голод волчий затянул про судьбу свою песнь.
На столе самовар горячий.
Тёплая в углу постель да печь.
Обогрелись, чай пили.
По душе смотритель беседу говорил.
Прилечь на покой пора бы,
- Да что ж сделаешь ты?!
Аромат!?
И здесь:  за столом, и в постели.
- Зима ещё, - ямщик, зевая во весь рот.
- А, небось с устатку привиделось.
- Да, небось пройдёт.
Ус потеребив  засыпает, храпит ямщик.
Конь в хлеву стоя, ноги переминает, спит.
Устаёт по утру метель, затихает.
Завтракали, меняли коней и пора в путь.
До имения ещё день езды, что ж тянуть.
Дорогу позагладило так, что не видно.
Но вожатый важно на козлы сел.
Вся дорога перед ним по памяти
                как светлый день.
- Поди в сани, барин.
- Да тулуп кушаком подвяжи.
- Мороз нынче крепче, чем давеча.
- Мчать не будем, конь вязнет. Да не тужи.
И снова белый лист стелется.
Тявкнул слева вдруг пёс.
Мой поэт повернул медленно голову.
Улыбается, тихо встаёт.
Занавеску прозрачную рукою отдёрнул.
Открыто окно. Молча пьёт обонянием.
В палисаднике,  где сирень, уже зацвело.
А на белом снегу чёрная клякса только,
Больше нет ничего.
Александрыч  Сергей то замечтался немного.
Что поделать, опять унесло.