Документальное par excellence

Осень, вечер, слякоть и грязь на улице, а в душе что же? Надежд и сомнений странная связь. И комплекс вины гложет.
Дома быт и мягкий диван, ленивых мыслей караван, жена в цветастом халате. Вам нужен муж? – Так нате!
Бутылка пива, бездарный футбол. И не спасает единственный гол от скуки, безделья и мути. Обломовщина по сути.
Но мир не без добрых людей и мест. Я знаю всех bлядей окрест. И это не Голгофы крест. А в ресторане «Эверест» отбоя нету от невест. Не красит человека место. Кобыла может стать невестой.
Вроде швейцар, но без ливреи. Как правило, виноваты евреи. В исчезновении гипербореев, скромной активности геев, необразованности пигмеев, повиновении плебеев, нелепой смерти Христа и в том, что я кем-то не стал.
Кабак как театр начинается с вешалки. Гардеробщица мается. И мне не всё здесь нравится. Но позже буду каяться.
Враждебна среда, скользящий взгляд. Я делаю вид, что вовсе не рад почтенному собранию старых дев и юных нимфеток. Меня встречает робкий гнев обожаемых ими  левреток.
Зрачок расширен, слух напряжен. Какая тут, к черту, связь времен и поколений. Идет адаптация. От тел и душ исходит вибрация. Или это их аберрация? Прошу без истерик и оваций, со мною старый друг- Гораций.
Местный «Карузо» заводит публику голосом выпи. Лику в пику пристрастье к рублику. Не мешало б выпить.
Раба любви в трико, облегающем складки жира, бифштекс отведав под гарниром, танцует – прелестница та ещё…
Её партнер – дитя Кавказа в преддверии экстаза. Под опус «Черные глаза» воспарил как стрекоза.
Обидно, всё ж, за насекомое, при всех издержках не орёл, он - существо влекомое, рardon madame, осёл.
Разложен пасьянс, возможен альянс. Короли и тузы в VIP ложе на мягкой коже. В отсутствие кожи, рожи, мозга, похожи, как близнецы-братья Евпатия Коловратия.
В посуде «родники» да  «озёра» - рефрен для эстета-позёра. В ожидании любви и ласки освежают ощущений краски. А вот и она с царственной походкой. Не брезгует ни Неnesey, ни селедкой. Эстетика и глубина отношений тождественны обилию подношений, последнее - первообразная сношений.
А кто же я сам в этой колоде? Не туз и не шестёрка, вроде. Но если приглядеться к масти, в плену не вытесненной страсти я изживаю древний порок, который осудил пророк. Судья суров, да все не впрок. К тому же, я предпочитаю рок.
А вот, по Андрею, за столиком дама, правда, отсутствует панама. Но взгляд манящий, к радости вящей, слегка бодрящий, блаженство сулящий.
Я ошарашен и оглушён, кажется, сам себе смешон. И дабы влиться в коллектив, я закажу аперитив.
В дионисическом хмелю паря, вполне сойду за глухаря на токовище. Взыграет кровь, взметая бровь, глаз цель отыщет.
Но при ближайшем рассмотрении не избежать сомнений. Участники обмена мнений ввиду возникших трений Я-идеал и друг Гораций. Дискуссия и поиск мотиваций.
Горацио совет полезный: дружище, вариант железный! Но не таков Я-идеал, устроил форменный скандал:
Я возмущён! Ведь на уме у вас греху предаться сей же час. Мой эстетический запрос не терпит крашеных волос, наличия жеманных поз, отсутствия родных берёз. Переизбыток мертвых роз вновь провоцирует невроз.
Не терпит сердце пустоты. Я снова в созерцании. Вот образ дивной красоты с повадками пираньи.
Глаза пусты, надменен лик, улыбка как у дамы пик. Загадочна и холодна, по счастью, дева не одна. Красотка в обществе мужчин Без МЖП и без морщин.
Конфликт назрел, сюжет простой. Конкретный мэн базлает: стой! Не воду пьём мы, пот с лица! Русалок проще на живца!
Ответствую: дружище, брось, я, может, и не званый гость. И для тебя как в горле кость. Но экономней будь на злость.
Да, виноват! Да, сам пришел! Но ты пойми - почти дошел! И в смысле возлияния не чужд с толпой слияния.
В одном ты прав, здесь места нет для поиска гармонии. К финалу движется сонет, я тщусь спастись в иронии.
Итог. Поляну озаряет свет, и сходит волшебство на нет. Закончен вечер мозаично: полуспокойно-полуистерично.
Не обошлось без мордобоя - эклектика общественных устоев. Набрался некто по обычаю до неприличия.
Исчезла леди по-английски, забыла оплатить изыски. И нам пора, мой верный друг, покинуть сей гостеприимный круг.
А что ты думаешь, Гораций, о сублимации?