Алексей Клишин. Незавершаемый цикл

Разрешение автора на публикацию - в рецензии
http://www.stihi.ru/rec.html?2012/05/12/11672


*****

НЕЗАВЕРШАЕМЫЙ ЦИКЛ
«НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА»:


ОБЫВАТЕЛЬ
ОРИГИНАЛЬНЫЕ КУПЛЕТЫ ИМПЕРСКОГО УБЛЮДКА
КРИТИЧЕСКАЯ МАССА
РАПСОДИЯ ОБ УВЯДШИХ ПОМИДОРАХ
АКАПЕЛЛО
МАНИФЕСТ
АФРОРУС
ДИССИДЕНТ
ИСКУШЕНИЕ БЛАЖЕННОГО ИОАННА
ИНЦИДЕНТ
КСЕНОФОБИЯ. ОПЫТ ПРЕОДОЛЕНИЯ
БАРТЕР
УРОК ЕВРЕЙСКОЙ ФИЗИКИ
ИНВАЛИДНАЯ ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ
КАНТРИ БОЙ

*****


ОБЫВАТЕЛЬ
http://www.stihi.ru/2017/07/21/984

Из незавершаемого цикла
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

(Партия безмолвствующего из хронической репертуарной оперы. Актуальный сурдоперевод)

Мой расстроенный геосожитель,
не ищи во мне стыд своих бед.
Я не тот, кто натопчет поганых событий
на раскатанной к звёздам губе.

Не стенай, что в общаге нос к носу
ты встречаешь меня тут и там.
Лучше вспомни, что мы коммунальные взносы
отчисляем по общим тщетам.

У меня нет подписки на грёзы,
и за нал, отошедший в казну,
я возьму что положено: пот, смех и слёзы.
Не пытайся продать мне вину.

Погляжу с тобой кротко, не споря,
я в переднюю, в заднюю даль.
Может, буркну резервно-валютное «сорри»,
что по местному курсу – «эх, жаль».

Там, в твоих красно-белых считалках,
мне ни первым не в цвет, ни вторым.
Если что, там и Вову Ульянова жалко,
и царя, истреблённого им,
но по-разному.

Жаль эполетов,
звонниц в небе, прозрачном насквозь.
Жалко самоубитых поэтов.
Крепко жалко рабочих, крестьян и Советов,
равно и совокупных, и врозь.

Жалко слов типа бричка и китель,
аргамак, аксамит, котильон.

Жаль, давненько уже Беранже небожитель.
Он был красноречив и умён.

И ещё сожаленья остались,
целый список по темам. Зачесть?
Ты дерзнёшь прошипеть мне:
– Филистер вульгарис!
Я рискну согласиться:
– Так есть.

Вот те профиль, милок, вот те яйца
и крути-совмещай по резьбе.
Землю – трастовым фондам.
Заводы – китайцам.
Власть оставь, если хочешь, себе.

А меня не ряди в конкуренты
на поминках по правде святой.
Честь – безумцу.
Барыге – двойные проценты.
Человечеству – сон золотой.

Мне ж ни сна, ни дохода, ни чести
от твоих пирогов и котят.
Чтоб ты знал, я твой бабушка с дедушкой вместе.
Без меня тебя вши заедят.

Что ж ты дышишь мне вслед в коридоре,
маскируя сопением бздёж?
Не искал бы ты, голубь, во мне своё горе,
а не то ведь как раз и найдёшь.


© Copyright: Алексей Клишин, 2017
Свидетельство о публикации №117072100984



ОРИГИНАЛЬНЫЕ КУПЛЕТЫ ИМПЕРСКОГО УБЛЮДКА
http://www.stihi.ru/2016/04/23/6664

Из незавершаемого цикла
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

(Исполняется со сводным хором бурят-мордовской наднациональной гвардии featuring Бурановские бабушки)


Велика страна Россия
и размерами, и так.
Потому почти мессия
в ней любой на мэ чудак.
Ко всему на свете вася
приложил свои перста б,
всех бы спас и сам бы спасся,
если б, сука, не масштаб.

Разместить большое в малом
и таскать с собою – честь.
Захоти чего попало –
оп! – и что попало есть.
Есть-то есть, но в счастье стрёмном
всё грустит на мэ чудак,
так как малое в огромном
заменяет что на как.

При себе всего навалом,
и поди замерь и взвесь
коммуниста с либералом
монархическую смесь*.
Как оно вообще прилично,
в чём на чё идти в народ?
В сверху общем / снизу личном
или всё ж наоборот?

Можно петь национальность,
социальность потреблять.
Но имперская ментальность –
это вам не кукла, блять!
То запляшет, то возропщет,
то тоской зальёт глаза.
То от частного до общего
пройдётся, то назад.

Жалко, не выходит втайне
приберечь аршин в горшке.
Царь, конешно, будет крайний,
ан не тот же, что в башке.
Прислонившись к тёплой стенке,
я и сам который год
аж до боли пучу зенки:
не, ну явно же не тот.

Взад-вперёд ходи да помни:
зашибись в России жись.
Что ногами, что умом – ни
обойти, ни обойтись.
Велика Россия, всяко
дофига на одного.
С гаком дофига, однако.
Лучше б не было чего.
Во.


Ну и с наступающим Днём междупородной солидарности непокладаемых рук, разумеется.


*Варианты для плюрализма:
- анархическую
- архаическую
- органическую
- гармоническую (мелодическую)
- динамическую
- зажигательную
- механическую
- буколическую
- дзен-ведическую
- ишемическую
- лженауческую
(нужное вычеркнуть, ненужным дополнить)


© Copyright: Алексей Клишин, 2016
Свидетельство о публикации №116042306664



КРИТИЧЕСКАЯ МАССА
http://www.stihi.ru/2014/04/24/8975


СЪЕШЬ ЕЩЁ ЭТИХ МЯГКИХ ФРАНЦУЗСКИХ БУЛОК, ДА ВЫПЕЙ ГОРИЛКИ С КВАСОМ.
Издание расширенное. Диптих.

Из незавершаемого цикла
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА.

(Кулуарный шансон для Женевского фестиваля песен протеста. Исполняется в терцию в буфете банкетного зала)

                Эпиграф 1 (для культуртрегерских элит)

                A plague o' both your houses!               
                ©William Shakespeare


                Эпиграф 2 (для электората)

                Братва, не стреляйте друг друга!
                ©Евгений «Кемеровский» Яковлев               



Створка первая.


У кого есть две тыщи причин оставаться в строю,
тот отыщет и тыщу резонов погибнуть в бою.
А пока он отыщет в умище те тыщи,
пусть успеет на стул насадить своё днище
и свой срок за столом отмотать за борьбищу свою.

Разливай по стаканам причастие, братцев зови.
Я не знаю капкана зубастее братской любви.
Когда градус потопит печеньки-конфетки
и сбегут от греха из беседки соседки,
не спеши им в зады голосить – на своєму посидь.

Ти посидь та і побач братські межі оставшихся рож,
подивись в полированный чайник: не схож або схож?
Вот сиди и гляди в отражение брата –
хмуровато, зловато, весьма воровато –
що, не дуже багата парсунка, братан? Так отож.

Не вопрос на поляне у нас, кто кого перебьёт.
Ху из ху? Вот из квесчен, братан.
Кто кого перепьёт,
пережрёт, передрыхнет и переорёт,
пересрёт, перегазотрубит, переврёт?
Ось це цимес из квесченов, щирый мой. Сало и мёд.

Разливай, пошумим о превратностях нашей любви.
Дело к ночи уже. Не дошло б до ту би – нот ту би.


*   *   *

Створка опять первая. Обе первые, нету вторых.


Ой ты гой всеблагой, ты еси на Руси
бочка к каждой затычке, о чём ни спроси,
в каждой сваре отмечен участием.
Над тобой то варяг, то тевтон, то грузин.
И, конечно, при каждом дворце магазин,
где евреи торгуют причастием.

Всем воздастся! Харизма твоя круче куч,
и портяночный дух, как всегда, злоебуч,
лик пресветел, устойчива поза, но
твой исконно-посконно-суконный  ужель
только тем и могуч, что расписан под гжель?
Ты не Розенберг? так и не Розанов.

Эти битвы не насмерть – на сытый живот.
Где твой конь боевой, твой  УАЗ Патриот?
Что, не так подковали китайцы?
Клапан дует на выпуск всё то же фуфло:
про кто славен, тот прав… про всемирное зло…
Кроме задней, ничо не врубается.

Феникс липовый, неисчезающий вид,
в голове твоей вакуум вечных обид
продолжает гортанно грассировать.
Ниппель снова не хочет работать на впуск.
И насколько ты туп – не настолько ты русск,
чтоб отчизне ущерб компенсировать.


© Copyright: Алексей Клишин, 2014
Свидетельство о публикации №114042408975 



РАПСОДИЯ ОБ УВЯДШИХ ПОМИДОРАХ
http://www.stihi.ru/2013/12/04/10499

Из незавершаемого цикла
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

(в аккомпанементе – шарманка ручной работы декабриста Рылеева)


Не бросайте, милостивцы, медные монетки,
при моих комплекциях мне нагибаться влом.
И раздайте бабушкам обноски и объедки,
сам имею суши-бар и меховой салон.

Вот с духовной пищею огромная непруха.
Же не манж, извольте знать, отнюдь не бланманже.
Неблаженно нищему аристократу духа
на ментальной паперти в идейном неглиже.

Ветер, ветер перемен, ну что ж ты, старый сплетник!
Где набрался пыльной хрени, что несёшь в народ?
Был я юн, готов к трудам, надежда и наследник.
Двадцать зим тудам-сюдам – и всё наоборот.

А сгубило сокола затишье роковое.
Не было в окрестностях ни мира, ни войны.
И спустил я в шахматы именье родовое,
промотал на марки состояние жены.

Каяться пристало мне, да что-то сомневаюсь.
Вот вам горсть фестала и кило печенья в рот!
Не подумайте, на жалость я не нарываюсь.
Впрочем, нарываюсь. Но опять наоборот.

Я на празднике Газпрома – ни халдей, ни пристав.
Сука скука драным боком греет мою грудь.
Не берут в онлайн-танкисты* экс-филателистов!
Гебен же мир бите хоть по морде кто-нибудь…


*World of Tanks – самый масштабный тренажёр пассионарности населения в первой трети двадцать первого века.
Более 68% мужчин и даже около 18,7% женщин закаляют волю в танковых сражениях в прямом эфире рунета, а также развивают стратегическое и тактическое мышление.
Естественно, ради грядущих свершений.


© Copyright: Алексей Клишин, 2013
Свидетельство о публикации №113120410499



АКАПЕЛЛО
http://stihi.ru/2013/09/05/3141

Из незавершаемого цикла
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

(концерт на два голоса с разбежавшимся оркестром)

Ртутный столбик чалится в нулевом градусе.
Дети ходят смирные. Варит суп жена.
Суп не получается, нету в нём радости.
Моего товарища бросила страна.

Стану, говорит, издателем, на луну вой издам,
заработаю шишей на пропой души.
В октябре приехала утренним поездом.
В декабре уехала.
Разливай шиши.

Печень, говорю, твоя не виноватая,
ей, родной, на бой с тобой завтра в семь вставать.
У страны редакция, говорю, пятая.
Становись писателем, хватит издавать.

Но товарищ мой упрям. Спереди, сзади ли,
а своё всегда возьмёт. Подтверди, жена.
Я пошёл бы, говорит, прямо в писатели,
только что описывать? Нету ни хрена.

При такой рефлексии трудно без выхода,
плохо понедельнику без родной среды.
Мы ходили на вокзал: пусто там, тихо там.
Где ж ты, поезд утренний? Мать твою туды.


© Copyright: Алексей Клишин, 2013
Свидетельство о публикации №113090503141



МАНИФЕСТ
http://www.stihi.ru/2010/01/27/8347

Из незавершаемого цикла
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

(Марш энтузиаста. Исполняется в мегафон)

Я Сидоров. Не веришь? На, пощупай.
Ой, только вот не надо, господа,
по моему рентгену ползать с лупой,
а то и в морду можно завсегда.
И древо моё лучше не трясите.
Неважно, кто сидел на нём вчера,
поскольку я сегодня есть носитель
здорового славянского нутра.
Мне незнаком мыслительный мандраж,
моя система экзистенциальна.
Пусть я слегка опасен социально
и не прекрасен, может быть, морально,
зато духовно прочен, как блиндаж.
Кто этот Запад? Мне с него смешно.
Нехай Задорнов Киплингу расскажет,
что видно нам в петровское окно.
Где будет Киплинг? Прям не знаю даже.
Ой божечки, глядите, Холливуд!
Сколь есть мозгов на свете – все засрали:
я Бэтмэн, мол, а прочие – фастфуд
для челюстей моей стальной морали.
Уже и наши чисто как макаки:
«Петрович, вау!», «Маня, всё о’кей!».
Но лично у меня на видаке –
«Чапаев» и «Кубанские казаки».
Холодная война капут? Ан нет,
нам, партизанам, паровозов хватит.
Намедни я засунул в интернет
письмо в Конгресс. Там всех обнял кондратий.
А что в ответ? Какой там паритет!
Прокладки, «Пепси», мыльные терзанья...
Я отрастил такой иммунитет,
что хвост уже торчит из подсознанья.
Я не боюсь ни рэпа, ни хип-хопа,
моим кумиром в детстве был Кобзон.
Я в тыл врага пробрался автостопом,
устроил ураганный рейд по шопам
и с пафосом пописал в их Гудзон.
К вам обращаюсь я с душевной дрожью:
кто Сидоров по жизни – все сюда!
Ударим, братья, нашим бездорожьем
по их автопробегу навсегда!
Коль я один такого натворил,
прикиньте, как мы развернёмся вместе!
Не враз, конечно. Что ни говори,
и варвары долбали Рим лет двести.
Но час пробьёт. С улыбкой самурая
грядущий Сидоров шепнёт: «Гуд бай!»
и на обломках западного рая
поставит подпись: «Ёкарный бабай».


© Copyright: Алексей Клишин, 2010
Свидетельство о публикации №11001278347



АФРОРУС
http://www.stihi.ru/2010/03/01/4992

Из незавершаемого цикла
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

(Фанки по пьянке)

Факт – вещь ужасной прочности.
Вот если, скажем, лично вы
с ног до ушей коричневый
и мелко вьётся шерсть,
нос как у негра в точности,
глаза аналогичные
и зубы идентичные –
вы, значит, он и есть.

Ну, негр. И что такого-то?
Их в мире в изобилии.
В какой-нибудь Танзании
таких хоть завались.
Но если вы из Вологды
и вас зовут Василием,
то вместе с описанием –
не правда ли, сюрприз?

Отдельные учёные
считают делом техники
все противоположности
свести к единству враз.
Иное дело – чёрные,
как гуталин, сантехники
и белоснежный санфаянс.
Вот это есть контраст!

Кто не сантехник и не негр,
тот не познал отчаянья.
Клиент сперва пугается,
потом, зараза, ржёт.
И даже если в целом щедр,
так нет чтоб с окончанием
налить как полагается –
банан в карман суёт.

Ты любишь пиво «Солодов»,
Земфиру и Есенина,
ты в ЖКО своём нужней,
чем форвард в «Спартаке».
Кругом сплошная Вологда,
сплошная площадь Ленина,
а ты опять стоишь на ней
с бананом в кулаке.

Под знаменем с макакою
родное племя бегает,
где папа, выпускник МГИМО,
четвёртый зам вождя.
Хеллоу, фазер! Как там ю?
Не забижают белые?
Я слышал, климат ваш – дерьмо,
полгода без дождя.

Зато у нас тут льёт и льёт.
Кругом вода холодная,
когда, обнявшись с клумбою,
приветствуешь рассвет.
А по мозгам всё бьёт и бьёт:
чего ж ты, мама родная,
с каким-то там лумумбою?
Своих, что ль, рядом нет?

Вот и свои. Унылый мент
идёт, по лужам шлёпая:
«Эй, друг, освободи газон!
Давай, стенд ап оттель.
Что, тяжко? На, хлебни. Презент.
Ну, черти черножопые…
Пей! Рашен виски самогон.
Куда тебя? В отель?»


© Copyright: Алексей Клишин, 2010
Свидетельство о публикации №11003014992



ДИССИДЕНТ
http://www.stihi.ru/2010/01/27/1066

Зрелый фольклор эпохи истерического материализма.
Из незавершаемого цикла
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

(Жестокий романс с подвываниями)


Когда мне было двадцать лет,
я был эстет каких уж нет.
Народ мой тупо брёл на свет
за скудоумным бесом.
Чем дольше я смотрел им вслед,
тем с меньшим интересом.
Маразм крепчал. Хотелось выть.
Я бросил есть и начал пить.
Угрюмый классик, растудыть,
мне регулярно снился:
«Поэтом можешь ты не быть…»
И я раздухарился.
Да так бурлила кровь моя,
что положил не глядя я
живот за социум своя
и сильно тем гордился.
А социум, свиньёй свинья,
отнюдь не подавился.
Теперь живу без живота.
Когда сбывается мечта,
одно досадно: на черта
все эти результаты?
Всё как во сне. И всё не так.
Окончен век двадцатый.
В итоге приобретено:
«Макдональдс», чипсы, казино,
кино (как правило, говно,
а всё-таки обнова).
Свобода? Несколько смешно,
но тоже не хреново.
Меняем крылья на батут!
Закат культуры, что уж тут.
У всех закат – у нас капут,
судьбу не поменяешь.
Вот немцы Шпенглера не чтут:
накаркал, понимаешь.
Но как же быть сейчас и здесь?
Я бросил пить и начал есть,
планируя святую месть
эпохе за кошмары.
Прощайте все! Задета честь.
Сажусь за мемуары.


© Copyright: Алексей Клишин, 2010
Свидетельство о публикации №11001271066



ИСКУШЕНИЕ БЛАЖЕННОГО ИОАННА
http://www.stihi.ru/2010/01/31/9153

Из незавершаемого цикла
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

(весенний патриотический транс в фа-мажоре)


Кругом весна, ромашки-пташки,
а по сумрачной башке
всё бродят мысли, как мурашки
по отсиженной ноге,
всё кружат, ходят в хороводе,
ловят воду в решето.
И мысли правильные вроде,
да про что-то не про то.

Сквозь русский хаос понемногу
по неведомым следам -
ой, широка ведёт дорога,
да всё куда-то не туда.
Летит сознание по трассе,
трах-бах – и терем над рекой,
коряв, размашист и прекрасен,
и весь какой-то не такой.
А в терему да на диване,
неколебим, как мощный пень,
лежит в веках хозяин Ваня,
внимает всем, кому не лень.
Кого к нему не заносило –
и Зевс гостил, и Ной бывал,
по Волге-матушке из Нила
аж сам Осирис заплывал.
Там Магомет своим Кораном
пугал хозяйскую свинью.
Принц Гаутама под диваном
балдел в передвижном раю.
Тигро-дракон вещал Ивану,
во три ноздри набив махры,
что стиль впадения в Нирвану –
оно вам не хухры-мухры.
Полночный бал в сплошном угаре
там правил лично Сатана,
а Кришна с Рамой на две хари
орали мантры с бодуна.
Там Шива пел, меняясь в лицах,
что наша жизнь – лишь чей-то сон.
Там Одиссей плёл небылицы
за кров, харчи и самогон.
В сторонке Арес бился с Марсом,
а под ольхой, накрывшей пруд,
раввины брили Карла Маркса
за то, что не учил Талмуд.
По временам беседой плавной
дарили Ваню три Христа
(один был главный, православный,
два прочих были просто так).
Полно народу – в чёрном, в белом,
всех языков, мастей и стран, –
вокруг толкалось и галдело:
мол, дескать, как тебе, Иван?
А что ж Иван – махал рукою,
всем равномерно наливал,
но сам лишь с бабою Ягою,
как Пушкин с няней, выпивал.

И грех язычника – гордыня –
на сердце просится моё.
Азиопейская твердыня,
ну, никому не взять её!
Лечу в свою весну, как в крепость,
держу в кармане хитрый шиш.
Уж если этнос создал эпос,
то хрен ты этнос чем смутишь.


© Copyright: Алексей Клишин, 2010
Свидетельство о публикации №11001319153



ИНЦИДЕНТ
http://www.stihi.ru/2010/01/27/8242

Из незавершаемого цикла
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

(Балтийская полечка)

Тема: дрова на траве во дворе.
Сцена: унылый ландшафт в октябре,
синие звёзды и стылый ручей,
и суета эмигрантов-грачей.

Время торшеров и ранних свечей.
Где ты, халява белых ночей?
Лишь Млечный Путь освещает чуть-чуть
Тарту и Пярну, и прочую Чудь.

Тьма на дворе, серебрится трава.
Янис у Тыниса тырит дрова.
Весело Янису – скоро рассвет,
Тынис проснётся, а дров-то и нет.

Но от судьбы не укроется зло,
ведь справедливость – её ремесло.
Этой же ночью угля два ведра
Тынис у Яниса спёр со двора.

От хутора к хутору – поле пройти,
есть и тропа для удобства пути.
И надо же, чтоб повстречались на ней
двое горячих эстонских парней.

Тынис глядит на дрова, как жираф.
Янис, родное ведро опознав,
быстро всё понял (что сложного тут).
Через пятнадцать примерно минут.

Фора в сражении не повредит,
это любой самурай подтвердит.
Чуть засветились верхушки дубов -
Тынис лишился передних зубов.

Малость ничком полежавши в кустах
и догадавшись, что всё неспроста,
через примерно часа полтора
Янису Тынис сломал два ребра.

И покатилось. Весь день напролёт
пялился мимоходящий народ,
как под азартные вопли ворон
бойцы наносили взаимный урон.

Вот уж и сумерки. Стали решать:
надо же как-то дуэль завершать,
всё ж не бароны тевтонских кровей.
Да и неясно, чьё дело правей.

Что уж теперь выяснять, кто дурак.
Действие переместилось в кабак.
Тынис и Янис, живые едва,
мирно сидят, пропивают дрова.

"Эх!" - огорчается первый герой.
"Да уж!" - поник головою второй.
Всё эти русские, ихнюю мать.
Нечего больше у них перенять.


© Copyright: Алексей Клишин, 2010
Свидетельство о публикации №11001278242



КСЕНОФОБИЯ. ОПЫТ ПРЕОДОЛЕНИЯ
http://www.stihi.ru/2010/01/27/8711

Психологический триллер в стиле fantasy.
Из незавершаемого цикла
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

(Затяжной гопак с частушками)

Ёшкин перец! Здравствуй, Вася.
Это кто ж тебя украсил?
Эфиопы? А, туристы…
И чего ты к ним полез?
Битва, значит, тьмы и света.
Ни фига не битва это.
Это, Вася, ты балбес.

А спроси хоть у братухи –
битвы все от бормотухи
и дурного куражу.
И у нас с ним раз по пьяни
вышло противостоянье
с неестественным созданьем.
Вот послушай, расскажу.

…Не лешак шалит, бездельник.
Не медведь бузит, отшельник.
Это мы идём, шумим.
Я и Вова, мой брательник,
прёмся в Мордор через ельник.
«Толканутые» мы с ним.

В путь мы вышли с новоселья.
Вова – он не чужд веселья,
но немножко мракобес.
Трезвый – чисто тролль с похмелья,
но как только тяпнет зелья,
сразу – эльф, и сразу – в лес.

Выпиваем мы по чину,
но спиртное – полпричины.
Остальная половина
всей причины – я, подлец.
Я не уберёг парнишку...
Змей-сосед подсунул книжку:
властелина, блин, колец.

Лес шумит, братан балдеет…
Всё. Пока не протрезвеет,
будем хоббитов искать.
Вот эльфийская скотина!
В прошлый раз мы, два кретина,
до границы с Украиной
умудрились доскакать.

Мы б и дальше ломанулись,
да на погранцов наткнулись.
Вышла полная чума.
Ну, не верил воин света,
что отнюдь не орки это
(хоть похожи, и весьма).

А теперь мы будто вроде
снова в боевом походе,
Арагорн и Леголас.
Если к вечеру случится,
что Вован начнёт, как птица,
на ночлег в ветвях гнездиться –
точно дам Вовану в глаз.

Ладно, Вася, слушай дале.
Жмём мы, значит, на педали.
Бойся, гнусный Саурон!
(Как же: водка, да на брагу…)
И выносит нас к оврагу,
и поляна с трёх сторон.

На поляну мы влетели,
там его и углядели.
На пенёчке он сидел
возле здоровенной ямы.
Страшный, аж до жути прямо!
Я тогда и поседел.

Сам прикинь: сидит чертила,
дюжий, чёрный, как чернила,
на зубах железный блеск.
Да в аду такой хмырище
у чертей один на тыщу!
А кругом дремучий лес.

Я стою, мороз по коже.
«Финиш! – думаю – Похоже,
раздружился с головой».
А братан увидел духа
и орёт мне прямо в ухо:
«Во, блин! Гоблин! Как живой!»

Я по Вовиной по роже
констатирую, что всё же
видим мы одно и то же.
Значит, в дурке подождут.
Тут и гоблин оживился –
засопел и возмутился:
«Сам ты гоблин! Ходют тут…»

Зря он эдак с нашим братом.
Вова – он же мыслит матом,
и обычно сразу вслух.
Гоблин слушал Вову стоя
и сказал: «Та шо ж такое!
От вси нервные вокруг.

Ось як що, то враз по маме».
Брат:
«А что ты делал в яме?»
Он:
«То штольня, дурошлёп!
Я-то сам с Кривого Рога,
Небейрыло, звать Серёга,
незалежный углероб».

Пригляделись – дядька справный,
вроде правда православный,
если с мылом потереть.
Ну так ведь шахтёр, что скажешь:
руки, ноги, морда в саже.
Даже без ажиотажа
всё же боязно смотреть.

У него там в штольне было,
так что вышло очень мило:
посидели, сала съели,
похрустели огурцом.
Оказался наш нечистый
трудовым капиталистом
с человеческим лицом.

Не встречал таких? Вот то-то.
Что ты видел-то, босота!
Только драться и шустёр.
Мы с братишкой кто? Таксисты.
Ты, Василий, люмпен чистый.
А он владелец частной шахты –
сам владелец, сам шахтёр.

Говорит: «Брехать не буду,
я с угля живу не худо,
заробляю хорошо.
Тильки компас врёт, паскуда.
Пид землёй же ж всяки руды,
он и кажет абы шо.

Через то проблемно дуже
с фазой выхода наружу,
раз от разу нервный стресс.
Як башку наверх ни выну,
фотография едина:
це не ридна Украина.
Знову за кордон залез.

Навернув я, хлопцы, гаков –
и в Литву, и до поляков,
но такого, як сейчас,
не було со мной, не скрою.
Двадцать рокив землю рою,
эльфив бачу перший раз».

Вовчик мнётся, в землю глядя,
застеснялся: «Что ты, дядя…
Эльф я так, прикола ради,
чтоб не жить бревно бревном.
А в душе я парень твёрдый,
работящий и упёртый.
Так что я, в натуре, гном».

В общем, славно посидели:
и попили, и попели.
Вряд ли с кем когда ли, где ли
так душевно посидим.
Это я к чему, Василий:
чтоб по роже-то не били,
не суди других по роже,
будешь тоже не судим.

Как-то выглядишь ты криво.
Вот что, Вася. Хочешь пива?
Так айда ко мне на двор.
Бочка тёмного. Нехило?
Бывший гоблин Небейрыло
гному Вове к Дню шахтёра
из Баварии припёр.


© Copyright: Алексей Клишин, 2010
Свидетельство о публикации №11001278711



БАРТЕР
http://www.stihi.ru/2010/01/27/8134

Из незавершаемого цикла
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

(Центральноазиатская повествовательная ашула)

О, салям! Долгой жизни, почтенный Гаджи.
Хоть, похоже, шайтан сочинял этот жизнь.
Что имеет сегодня узбек свой кишлак?
Только глупый жена и голодный ишак.
Что нам кушать все трое, о мудрый Гаджи?
Где чего доставать? Если знаешь, скажи.
Думал-думал – вспотел тюбетейка башка.
И аллах мне сказал: «Продавай ишака».
Что не так? Чем тебе божья мысль не ясна?
Что, ишак почему? Почему не жена?
Ты не спрашивал так бы, достойный Гаджи,
если видел один раз бы без паранджи.
Очень сильно похожа лицом свою мать:
подарить не получится, где там продать.
Так что я не дурак и аллах не дурак:
если кто продавать – однозначно ишак.
А кому, если весь экономик хана?
Где базар был – теперь только память одна.
Нет кому предложить даже демпинг цена.
Я тогда пограничник повёл скакуна.
На застава пришёл, об калитка стучал,
тайный слово кричал (на пароль отвечал).
Командир выходил, я ему: так и так.
«Хоп майли, – отвечает, – годится ишак.
Буду ездить на нём я на склад за паёк.
Вон, УАЗик-то бар, а бензина-то йок.
Только деньги тебе я не дам, уж пардон,
ишто значит зарплат – помню очень с трудом.
Но, однако, могу предложить как солдат:
отдавай мне ишак, забирай автомат».
Я калашников брал, я ишак отдавал,
с командир это дело чуть-чуть обмывал,
попрощался ишак, командир и жена,
на граница ходил – и на тот сторона.
Я за мир на весь мир, мне зачем автомат?
Вай, алла бисмилла ва рахим ва рахмат!
Разве я дивона-сумасшедший, скажи?
Поменял автомат телевизор «Эл Джи».
Очень плоский экран, серебристый панель.
Моджахед говорил – самый лучший модель.
Только данный прибор дома маленький прок.
Э! Розетка-то бар – электричество йок.
И жена рассердился, кричит: «Ты баран!
Сам смотри сколько хочешь свой плоский экран!».
Я смотрел один день – нет эффект аппарат,
кушать хочется больше ещё, чем вчера.
Что мне делать? Сложил телевизор мешок
и на станция метеоролог пошёл.
Там учёный сотрудник чесал борода:
«Серебристый панель – говорит – это да!
Только тут получился проблема у нас:
мало-мало буджет не хватает финанс.
Так как медный казан накрывался страна,
стал погода, видать, никому не нужна.
Про остаточный принцип слыхал, старина?
Ну, короче, облом. Денег нет ни хрена».
Ай, какой принцип-дринцип! Не кушал три дня!
«У меня – говорит – тот же самый фигня.
Тут какой-то у вас эспецальный земля –
огород вырастает один конопля».
Ладно, стали меняться. Смотри, о Гаджи:
называется бартер. Учись, пока жив!
Был ишак. А теперь стал взамен ишаку
телескоп и ещё конопля два мешку.
Телескоп расположен вот в этом трубе,
очень ценный предмет. Может, надо тебе?
Нет, не надо тебе? Ну, прощай, будь здоров.
Пусть всевышний пошлёт тебе глупых врагов.

Вот и всё.
Есть, конечно, кто книжки читал,
будет так говорить: «Разве это финал?»
Чтобы как-нибудь повесть окончиться смог,
тут немножко такой небольшой эпилог.

       ЭПИЛОГ.

Никогда родной кишлак
не забудет мой ишак.
Третий день жена кричит,
весь кишлак никто не спит.
А моя луна сидит,
телескоп жена глядит.
Эй, жена, зачем кричишь?
Жизнь харош. Якши гашиш !


© Copyright: Алексей Клишин, 2010
Свидетельство о публикации №11001278134



УРОК ЕВРЕЙСКОЙ ФИЗИКИ
http://www.stihi.ru/2010/01/27/8933

Из незавершаемого цикла
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

(Фрейлехс с выходом для средних учебных заведений)

Гутен морген, лоботрясы.
Беня, мне сюда свой мяч!
Яша, вийди вон из классы!
Циля, золотко, не плачь.

Ну, не можешь – дальше плачь, но
слушай слова моего:
в мире всё неоднозначно
относительно всего.

Вот, примерно, скажем к слову,
дядя Лёва Сойбельбах.
Кто не помнит дядю Лёву?
Он имел большой размах.

Он все творческие силы
личной жизни посвятил,
и таки ему фартило
изо всех фартовых сил.

С разных трудностей не прея,
жил он с миром не во зле,
но несчастнее еврея
не ходило по земле.

Дело в том, что с интереса
был он лютый гастроном,
и звала его Одесса
не иначе, как Слоном.

Лёва Слон, как ни старался,
целиком себя не знал:
в зеркалах не помещался.
Б-же, как же он страдал!

Долго он и ожиренье
бились насмерть, как враги,
и окончилось леченье
ампутацией ноги.

Перед смертью от гангрены
он с улыбкой на губах
попросил в родные стены
всё семейство Сойбельбах.

Поманив родню поближе,
тихо молвил он: «Ну что ж,
счастлив я, что не увижу
больше ваших гнусных рож!»

И в последнюю дорогу
он пустился молодцом –
в катафалке в синагогу
с бледным праздничным лицом.

Жизнь беспечна, смерть сурова,
но щедра, себе назло:
не узнал бы счастья Лёва,
да несчастье помогло.

Аллес, дети. Ауфштеен.
Вот и кончился урок.
Про теорию Эйнштейна
рассказал я вам, как мог.


© Copyright: Алексей Клишин, 2010
Свидетельство о публикации №11001278933



ИНВАЛИДНАЯ ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ
http://www.stihi.ru/2010/11/12/1089

Из незавершаемого цикла
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

(послевоенный шансон-антре, интеллигентно исполняется в пригородных электричках)

Вот утро нежно красит башни тёмные,
как надо, в ало-бело-голубой.
Вставай, страна чуть менее огромная,
чем давеча. Вставай давай на бой.

Как вытекает из образования,
у всякого вопроса есть цена.
Жизнь есть борьба за сосуществование.
Ну-ну. Кому борьба, кому война.

Враг соблюдает видимость приличия,
ряд правил и на морде безразличие
и бережёт, как может, закрома.
Но нам ужимки поперёк ума,
мы держимся старинного обычая:
в сраженьях за халявное величие
есть тактика, стратегии нема.

Корона вновь выигрывает тендер,
и населенье под неё косит.
«Расчёт окончен!» – крайний голосит.
И каждый первый здесь – товарищ Бендер,
да жаль, уже никак не одессит.

Нет настроения в суждениях быть резким.
Каков помол – такие и калачики.
Непьющих не найти, но выпить не с кем,
кругом одни обманутые вкладчики.


© Copyright: Алексей Клишин, 2010
Свидетельство о публикации №11011121089



КАНТРИ БОЙ
http://www.stihi.ru/2011/05/01/4568

Из незавершаемого цикла
НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА

(Страдания на лоне аграрной традиции. Исполняется с упором на букву "о").

Ой распогода ты природа д'ёлы-палы бор сосновый.
Над баней ночь культурно месяцем ломает в небе бровь.
Эх вот и я ж собой мальчишечка дык сам не очень новый,
а всё ж за пазухой понятию лелею про любовь.

Собачка гавкает так просто для порядку на погоду,
штоб, значить, будка-миска. Бдю, мол, я. И ухо, вишь, востро.
А мне, парнишке растакому, ветры дуют про свободу
через трубу на бане прям-таки и в самое нутро.

Соседка сонная закидывает ногу на соседа.
Сосед храпит, сердешный, чмокает – беседует с душой.
А я бодрюся, опасаюся – приснится Кастанеда.
Тут без нево-то, супостата, смысел в жизни небольшой.

Развешу феньки по вихрам, кустов на веник наломаю,
пойду, запарюсь до утра за всю вселенску маету.
И если к завтрему на улицу не выйду из ума я,
то к послезавтрему, конешно, точку сборки обрету.


© Copyright: Алексей Клишин, 2011
Свидетельство о публикации №11105014568