Метамарфоза

В комнате стоял полумрак. За окнами пошатывались деревья, и дождь бился по стеклу, как будто пытался ворваться в чужую квартиру. Иногда Некрасова вздрагивала на стуле от неожиданного грома, от которого тряслись стекла, и начинал мигать свет. - М-мусор. Какой-то мусор сегодня везде. Грязь, слякоть… н-ненавижу все это. - Некрасова глянула на часы. Было десять минут второго. - Спать пора, а я все за старое. За старое, - перебирать свои мысли. Нюхать эту проклятую вонь в моей затомившейся душе. Да когда это кончится? - На этот вопрос Яна всегда знала ответ, и он звучал таким образом: "Кончится это в любой момент. Но, а в основном, надеешься на завтра. Хотя, …завтра наступает только после смерти… хотя… …". И это предложение могло длиться часами, до утра, до рассвета, когда тяжелые веки требуют упасть на подушку. Но даже тогда, в мыслях, во сне Некрасовой снились подобные сюжеты, где она блуждала в темном лесу ища тропинку или выход. Он был где-то рядом, но где? Яна почесала затылок карандашом и снова стала записывать свои мысли. Ей всегда казалось, что они кому-то приносят пользу, но кому? Эти записи никому были не нужны, не читаемы, даже самой Яной. "Сегодня Любочка заметила мои голубые глаза. Она даже сказала, что они у меня небесного цвета. А вот ее подруга, посмотрев в эти же глаза, увидела, что они у меня зеленые. На самом деле мои глаза серые. Только ни кто этого не замечает. Каждый видит в моих глазах разное. Один - светлое, другой - темное. Интересно, а в каком цвете видит их Бог?" Яне Некрасовой всегда волновала эта тема. Она не была в этой жизни "сволочью". Напротив - положительным человеком. Многие видели в ней свой идеал. Я могла бы описать Некрасову, но достаточно сказать то, что она была красивой. Как внешне так и внутренне. Она стремилась к идеалу. Но сложно было: идти к идеалу, любить Любочку и ненавидеть свой мусор в сердце. "Интересно, для чего нужны фонари? Вопрос, конечно, не банальный, скорее - глупый. Но все же, для чего нужны на улице фонари, коль в них перегорели все лампочки?" Некрасова совсем заходила в тупик. Бывшая Яна сейчас бы так не тупила. Скорее, выкурив сигарету, легла б спать. Но та уже умерла. И новой, которая растила себе крылья, было уже не совсем уютно. Дождь усиливался. А ветер порывисто бил деревья, сгибал их как убогих старушек, и они издавали неуютный вой, хлопая ветками по балкону. "Я думаю, в них нет проку, - продолжала Яна - коль они больше не могут освещать дорогу. Люди тоже теряют смысл, когда перестают освещать свой путь" - Здесь Некрасова вновь вспомнила свою любимую Любочку. И ее глаза вновь обрели голубой цвет. Любочка была для Некрасовой тем самым светом, который освещал дорогу в ночи. А вот днем, когда вставало Солнце, то на его фоне этот свет был незаметен и непригоден для дня. "Смешно как-то. Вот смотришь на людей в храме. Стоят они возле иконки, молятся, смотрят на картинку и разговаривают. С кем они говорят? Ведь иконка их не слышит, она ничего не может. Но иногда ведь приходят ответы?! Так вот и я, Любочка, поставлю твою фотографию и начинаю с тобой говорить. Глупо, знаю. Ведь ты не слышишь меня. Не слышишь, а ответы я все равно получаю. Редко, но получаю. Конечно, я не сравниваю тебя с теми иконками - они не живые, а ты… Ты живая, Любочка, ты жива-ая". Некрасова вновь вздохнула и посмотрела на часы. Без десяти три. "Осталось десять минут" - подумала Яна. И вновь взялась за свои мысли. "Вот иногда думается мне, Любочка, что было бы со мной, с другими людьми, если бы тебя, солнце, не было? Просто если Бог не сотворил бы тебя и все? Смотрю я в рамку, где вставлена твоя фотография, а там пусто. Страшно подумать об этом, но тем не менее. Наверное, я здесь не сидела б, не писала обо всем этом. И не купила бы тем роковым днем эти проклятые бритвы" - по щекам Некрасовой потекли слезы. Она посмотрела на пол, и ее взгляд остановился на бордовом пятне, в прошлом от запекшейся крови, - "Но я знала, Любочка, что даже это не сможет меня уничтожить бесследно. Как видишь, мое тело живет до сих пор. Только Ангел перед смертью вдохнул в меня свой дух и показал мне то место. Он сказал мне, что я должна была избавиться от любви прежде, чем стала резать свои пальцы. Только я думаю иногда. Что будет, если Ангелу просто надоест жить во мне?". Некрасова вновь посмотрела на часы: ровно три. Пора. Накинув плащ, Яна открыла двери и вышла во двор. Гроза превращалась в стихию. Крыши срывало с близлежащих домов. Молнии по минутам освещали дворы. Яна, сутулившись, направлялась на кладбище. На то место, где она ровно шесть месяцев назад похоронила себя. Небольшой холмик, а вместо креста - шестиконечная звезда. - Н-ненавижу эту грязь… ммм…, - съеживаясь от боли в лопатках произнесла Некрасова. - Снова мусор и снова мне нужно его сжигать. Перевоплощение произошло мгновенно. Черная тень, немного полетав в воздухе, расправила крылья и растворилась в преисподне. А на столе стояла пустая рамка, в которой минуту назад улыбалась счастливая Любочка.