Бурре в ми миноре

В моём тихом дому греет руки беда,
когда гном с метрономом заводит игру.
На окне в тёмной кадке взошла лебеда,
Деррида рубит лук в углу.

        ...И как будто бы не было скрипа арбы,
        и орды, гомонящей у Юрьевых стен.
        И тебя, и меня оцинкованный быт
        за глаза не уел насовсем.

И в подобную ночь мне поёт метроном
всё о том, как уютно вдвоём, налегке,
под цветным колпаком, да под венским шарфом
засыпать без царя в гамаке.

        ...Помолчи, Мефистофель. Глотни да налей.
        Вязкий клей застилает весь видимый мир.
        Я скажу тебе байку про грустных зверей,
        называвшихся прежде людьми.

...Под крылом самолёта метель да Урга,
пока выпью не взвоет рассвет-чародей.
Мой взволнованный город накрыт с четверга
пеленой мимолётных идей.

        ...Под горой, где ведунья считает года,
        чёрным войлоком выстлан внутри теремок.
        Там висит на крюке жестяной барабан,
        да скрипит задубелый замок.

                ...Не бубни мне, приятель, про близкий прогресс,
                не стращай сундуком, черпаком не кори.
                Я спою тебе песню про братскую ГЭС,
                да про бой на пиру у любви.

Мой чертог-самолёт к отправленью готов.
Я проверил все люки. А ну, от винта!
Вечный Космос глядит миллионом зрачков,
и во взгляде его — чернота.

        ...А в далёком дому умолкает беда,
        когда змейкой по комнатам стелется дурь.
        Пёстрым облаком в окнах стоит лебеда,
        и дымит до утра рататуй.