Определение неопределённого - что есть писатель?

На Стихи.ру, на Прозе.ру столько произведений! Столько авторов!

И с каждым из авторов хочется поговорить о чем-то главном...

Если позволите, я предложу Вашему вниманию одну из моих статей: может, она будет  интересна и авторам - современным писателям.

Ведь невозможно изучать всерьёз произведения литературы, не определив сущность и роль в мире  тех, кто литературу создаёт, а именно – писателей.
Да, невозможно серьёзно говорить о влиянии писателя на общество, о задачах писателя, о встречной помощи общества писательскому труду, не определив чётко, что такое «писатель».

Очевидно, что путь такого определения не будет лёгким.
Есть старинный английский анекдот о десяти способах отказать соседу, если тот вдруг попросит садовую тачку. Первый способ – обманный: сказать, что тачки нет. Второй способ – грубый: прогнать соседа от ворот.Третий - самый наглый: сказать, дескать, сначала я пересплю в этой тачке с твоей женой. Но вряд ли воспитанные англичане третьим способом отвечают соседу, пока в запасе еще несколько вариантов. А вот десятый способ, самый беспроигрышный, - философский. Надо только спросить у соседа: «А что есть тачка?»

Действительно, если мы говорим о роли писателя, не будет ли правильным начать с определения: что есть писатель?

Что мы понимаем под этим словом?

Если понимаем разное, если каждый вкладывает в слово «писатель» свой смысл, то можем ли мы определить роль и говорить о влиянии того, что не имеет единого определения?

В общественном сознании уравнены безвестный юноша, опубликовавший рассказ в районной газете, и великий Михаил Шолохов, осмысливший судьбы народа в двадцатом веке. Уравнены блестящий философ, государственник Мишель Монтень, написавший одну лишь книгу «Опыты», и Александра Маринина, пекущая романное чтиво, как блинчики. Уравнен герой, декабрист Александр Бестужев-Марлинский, автор «Писем из Дагестана», и героиня гламурных страниц Дарья Асламова, автор «Записок дрянной девчонки».  «Все они красавцы, все они таланты, все они поэты», как поётся в известной песенке. Все они в современном общественном сознании – писатели. Язык, маркер общественного сознания, равно как и создатель общественного сознания, называет каждого из них именно так. Всё равно или всё перемешано?

Исследователь-литературовед и впрямь не сможет в такой ментальной ситуации говорить о роли писателя обобщённо, и должен будет говорить только о каждой индивидуальной судьбе, о влиянии отдельно взятого автора на умы, тем самым сводя в конечном счёте литературоведение до частных вопросов психологии творчества, а именно к вопросу о направленности личности автора и  к вопросу о потребностях автора.

Что ему надо, тому, кто берётся за перо или шариковую ручку; тому, кто, словно камешки на морском берегу, просчитывает подушечками пальцев шуршащую клавиатуру компьютера?

Кто есть писатель? Что есть писательский труд для общества?

Если мы придём к единому пониманию слова «писатель», то мы легко определим и его роль в обществе.

Но придти к общему мнению в этом вопросе непросто.

Не случайно на форуме «Роль писателя в жизни общества» ведущий специалист Сергиево-Посадского муниципалитета, кандидат педагогических наук Валентина Тимофеевна Устименко посвятила свой доклад не роли писателя, а роли литературного наследия, то есть того, что объективно существует в культуре общества и реально способно влиять на умонастроение, формировать ментальность.

Роль литературного наследия достаточно предсказуема. Так, несомненно, широкое издание «Задонщины» будет способствовать патриотическому воспитанию, широкое издание «От двух до пяти» К.Чуковского будет стимулировать семейное творчество, будет укреплять связь поколений, уча вниманию людей друг к другу, взаимоподдержке, любви. И неслучайно большая часть литературного наследия педагога-писателя А. Макаренко куплена одной из западных стран: теперь прочесть основные труды о том, как воспитать сильную личность, коллективиста, хозяина судьбы, мы можем только на языке этой страны, на немецком. Нам осталось от наследия Макаренко лишь то, что успели напечатать в России до момента продажи: малая доля.

Да, понятие литературного наследия предполагает конкретные произведения, и, практически всегда, конкретные имена. Стоит произнести имя Сергея Михалкова – и мы уже имеем в памяти образ всего, что можно почерпнуть из его ставших классикой книг.

Совсем иное дело с понятием «писатель».

Думается, что ещё пару поколений назад перед внутренним взором народа мог появляться определённый образ призвания и профессии.

Но что же есть современное понятие писателя?

Человек ли это, имеющий удостоверение члена Союза писателей России либо иного писательского союза?

Как житейскую байку, рассказывают случай, когда один начальник своему шофёру «сделал» такую корочку: приятно было показать при случае, что его возит «писатель».

Человек ли это, пишущий что-либо?

Прекрасен эпистолярный жанр! Вспомним «Письма к сыну» В. Сухомлинского, «Письма к другу» М. Пришвина, «Письма к ближним» М.Меньшикова! А вот я сейчас пишу письма давнему другу, в «Музей сонета» в Санкт-Петербург – писательское ли это деяние или частное дело?

Частная поездка Радищева повлекла за собой путевые заметки – великое писательское деяние.

Частный дневник Герцена – великая книга «Былое и думы».

Дневник Марии Башкирцевой повлиял на творчество молодой Цветаевой и на судьбы многих её современников.

Но многие подростки ведут дневники, а сейчас ещё и блоги. Они – писатели?

И в то же время мы не сомневаемся, что дневник девочки Тани из блокадного Ленинграда – подлинное писательское деяние. Она отразила страшную действительность в слове, запечатлела в лаконичных строчках о людях – нечеловеческий  окружающий мир, мир войны.

Итак, писатель – это тот, кто отражает окружающий мир в слове.

Но под это определение попадает и глупец, научившийся записывать всё подряд, и маньяк, воспевающий свои преступления.

Иногда преступники обладают и литературным талантом. Одарённая личность ищет, в чём себя проявить, и имеет на это изрядный запас энергии. Вспомним Бориса Савенкова и Шамиля Басаева. Писатели?

Что помешает нам отказать этим двум известным террористам в праве войти в литературные антологии? Собственно, ничто не мешает. Ребята не стали ждать, пока их литературный дар изменит общество к лучшему, и начали действовать быстрее и решительней.

Может быть, произведения деструктивных личностей лишены художественного стиля, литературности? Отнюдь, и есть яркие примеры. Разве не художественно, ярко, заразительно писал маркиз де Сад? Разве плохо стараются его современные высокообразованные и талантливые стилисты-переводчики? Не меньше Сада стараются. Но, на наш взгляд, произведения эти не должны продаваться в широком доступе, - а они уже два десятилетия продаются изданными в той же художественной серии мирового культурного наследия, что и произведения Шекспира.  Произведения де Сада должны быть в библиотеках: доступны для врачей, психологов, лингвистов, изучающих отступления личности от культуры. Для зрелой личности, решившей на свой страх и риск посмотреть, что там существует, вне культуры. Потому что нельзя душе пройти без защиты сквозь грязь и не испачкаться. А бедный больной маркиз, всю жизнь отдавший писательскому делу, - с точки зрения наших издателей, почти Шекспир, почти писатель.

Писатель – не тот, кто создаёт лингвистические произведения и книжную продукцию, особенно в обществе, где отсутствует этическая и эстетическая цензура, где мораль подчиняется страстям,  страсти наживы в том числе.

Писатель – только тот, кто создаёт литературное наследие.

Вот оно, искомое определение!

Здесь не нужно даже уточнять: «литературное, культурное наследие», ибо литература – это часть культуры. Литературное наследие по определению относится к культуре, а не к бескультурью. Не к БЕС-культурью!

В определении «писатель» уже заключено понятие определённого влияния личности на общество. Писатель влияет на общество посредством созданного им литературного наследия.

Мы дали бы такое определение слова «писатель»:
  «Писатель – тот, кто посредством созданного им литературного наследия влияет на общество».

Оправданно ли такое определение?

Давайте сравним его с уже имеющимися.

Словарь русского языка С.И. Ожегова даёт такое определение: «Человек, который занимается литературным трудом, пишет художественные литературные произведения».

Но литературным трудом занимаются и редактор, и лит. консультант.

Само понятие «труд» предполагает обслуживание потребностей общества.  Труд человека конгруэнтен потребностям общества. Если домохозяйка бросит свои обязанности, придётся нанимать экономку, уборщицу, няню, повара. Общество чутко реагирует на любую социальную неопределённость. Представьте, что повар ежедневно ходит по ресторанам с просьбой: дайте, я вам что-нибудь приготовлю, я дипломированный повар!

Непредставим и хирург, стучащийся в больницы с предложением: я могу сегодня что-нибудь прооперировать, дайте поработать, пожалуйста!

Но то, что пишуший – поэт, прозаик, публицист – обивает пороги редакций в надежде, что его сегодняшнее произведение пригодится – это обществом воспринимается как должное, ни смеха, ни недоумения не вызывает.

Более того, писатель, «пишуший в стол», для себя, с точки зрения общества – либо тунеядец, либо сибарит, имеющий личное лишнее время. Нет, общество либо наймёт его, как подёнщика – журналиста, редактора, очеркиста, либо проигнорирует.

Литературная подёнщина не тренирует, а убивает дар. А встреча с Музой – дело нерегулярное. Почему целеустремлённый и трудолюбивый Николай Рубцов, как никто из поэтов, воспевший человека труда в своей лирике, предпочитал зарабатывать на жизнь сбором болотной клюквы и подобными случайными заработками, сохранив независимость своей Музы и стяжав славу «тунеядца» и «пьяницы» среди литературных тусовок Москвы, Петербурга и Вологды. Вот уж, действительно, если не проверять напраслину, подлинный  «не писатель»!

В самом деле, возможно ли разграничить, где, например, Чехов писал ради заработка, где – ради общественного влияния и отклика, а где – «для себя», решая те вопросы, которые его психологически  глубоко волновали?  Всё же собственно литературным трудом, трудом фельетониста Антоши Чехонте, великий Чехов занимался сравнительно мало. А если и это он считал за отдых от работы врача?

Культуролог Е.Рогов в своих исследованиях отмечает, что в среднем дебюты писателей в России  определяются на десять лет раньше, чем в США. Это объясняется в первую очередь тем, что априори не считается писательство профессией в западной культуре. Это хобби, личное дело каждого. И только при огромном таланте человека, при большой удаче, при потребности общества в данных произведениях могут сказать о незаметно работавшем многие годы дворнике, журналисте, инженере, учителе, шофере, продавце: «Теперь он стал писателем!».

Обратимся к словарю Владимира Даля. Даль донёс до нас значение слова пушкинской поры: «Писатель – пишуший что-либо пером или кистью, но более в значении сочинитель, литератор».  «Всюду писак больше, чем писателей», - добавляет Даль. И далее записывает своё личное мнение: «Вот только писателей-граждан, правду сказать, терпеть не могу: так рука и чешется». За далью времён, за квадратными скобками, отделяющими личное от общественно значимого, не разобрать, кто же из «писателей» так достал гениального хирурга-филолога-лингвиста…

К слову сказать, пока готовила этот доклад, я отослала две «СМС-ки» с вопросом: «Что есть писатель?» – одну хирургу, другую филологу-лингвисту.

«Выразитель чаяний народных; тот, кто сможет уловить дух времени и передать его в слове», – ответил лингвист, кандидат филологических наук  А.З. Измайлов строками классика.

«Духовный пастырь, учитель, поводырь; луч светильника в темноте», – ответил  хирург, врач высшей категории... (можно мне скрыть для вездесущего Интернета имя доктора, которого наш видный поэт-современник не без оснований назвал "лучшим травматологом мира"?)

И я готова согласиться. Но, строго говоря,  выразитель чаяний – это и политик,  написавший резолюцию или манифест. Духовный пастырь – это и собственно духовник, религиозный деятель, предводитель верующих. Получается, что так или иначе, но определить понятие «писатель» мы можем только с помощью понятия «литературное наследие».

Писатель – тот, кто посредством созданного им литературного наследия влияет на общество. Вот наше определение.

Отсюда следует вывод: в слове «писатель» уже заключается наличие общественно значимого литературного наследия.

Вы спросите: а как же называться тем, кто уже писатель, а литературного наследия ещё не имеет?

Что ж! Пусть создают наследие, а до той поры писателями не называются.

Пусть называются пишущими людьми.

Просветителями, если выпускают в свет монографии и учебники.

Литераторами, если осмысливают литературное наследие других.

Общественниками, если публикуют личные заметки, рассказы и стихи, очерчивающие круг частной жизни.

Это позволит вернуть в общественное сознание доверие к писательскому слову и труду, освободит понятие «писатель» от многолетней наносной шелухи.

«Писатели – товар штучный. Любой образованный человек в состоянии написать одну книгу, но писатель – это система мироощущения, созданная всеми его произведениями. Писать следует лишь тем, кому есть,что сказать людям, пусть даже корявым языком, в отличие от блестящих стилистов-пустословов», - пишет преподаватель кафедры творчества Литературного института, прозаик Самид Агаев.

Сергей Есин, известный писатель и общественный деятель, долгие годы возглавлявший Литинститут в качестве ректора, говорит в статье «Рассказ о том, как нельзя научить писать: «В принципе научить писать стихи, прозу, драматургию – нельзя. Человек должен родиться с некими специфическими внутренними качествами, чтобы захотеть описывать этот мир и создавать мир новый и оригинальный».

Получается, писатель – тот, кто создаёт свой мир, мир новый и оригинальный. Да, это так.

Но, иными словами, – это именно  тот, кто создал своё литературное наследие. И повлиял его посредством на общество.

Тот, кто светильник горящий, а не зажжённый под спудом.

И, коль скоро мы в определении писательского служения не смогли обойтись без цитирования библейских строк, без  воспоминания о Библии, надо добавить главное условие Божественной Книги: настоящим писателем является только тот, в чьём сердце горит и дышит Любовь.


Литература:

1. Парандовский Ян. Алхимия слова. М, 1989
2. Литинститут в творческих семинарах мастеров.  М., 2000
3. Веллер М.  Слово и профессия. Как стать писателем. М, 2008
4. Есин С. Техника речи. Журнал «Советская литература», № 2, 1990.
5. Рогов Е.Н.  Атлас истории культуры России. М., 1993.