Пролог

Ох, ты, реченька — широка река
Речка Мразь мазутно-нефтЯная.
Утекаше ширью бескрайнею
За кордон к бусурманам юродивым.
Ворон черный очами навыворот
За рекой следит из под небушка.
Из под небушка, из под облачка.
Из под облачка газ-бутанного.

Широка река через Русь течет,
Брега реченьки даль-бескрайние.
От каменьев да глыб хладносеверных
До монгольских степей простирашеся.
Поят речку брега да по капельке,
Ручейками стремяшеся к омутам,
К черным омутам с жижей вязкою
Смертовонною, златоносною.

Посередь берегов речки Мразушки
Град смердяше стоит твердокаменный.
В центре града того троны зиждутся
Из кости и мазутов возвЕдены.
На костях во палатах золОченных
Царь Кащей восседаше без совести,
Направляше холопов безропотных
Во суме да на смертушку верную.

А из градов заморских диковинных
Вместо черных мазутов кащеевых
Караваны-обозы, груженые
златом-серебром, возвращаются.
Веселится Кащей безнаказанно,
Ест да пьет на мазуты народные.
А холопы во тьме да на холоде
Попиваше и мерше бесчисленно.

Охраняют палаты Кащеевы
Необъятны очам, войска стражников.
На поклон к нему ползают брюхами
С бусурманских земель орды черные
Дабы к чреслам припасть во златых перстах,
Лобызая их, милости вымолить.
А пожалуешь с правдою-матушкой —
Не прогневайся — кол судья тебе.

И текут от дворца от Кащеева
Сто ручьев, что калина, багряные.
И стекаше ручьи в русло старое,
По нему же — в мазутные омуты.
Вдоль ручьев да вокруг черных омутов
Нет ни зверя, ни птицы, ни дерева.
Только ворон над речкою кружится,
Поглядаше, кому очи выклевать.