Картинки с промокшей улицы

Промытый воздух, вымытый асфальт,
Дождь снизошёл на землю благодатью,
В окно гундосит жалостливый альт,
Порочит  РЭКА истово Овадью.

Как хорошо, как дышится легко.
Не страшны здесь иранские угрозы,
Арабы видятся незримо далеко.
И будто всё-равно что шлют они,
                ракеты или розы.

Собрались кошки у помойки на совет.
Собака деловито ходит рядом,
И вид такой- до вас мне дела нет,
И всё же косит недовольным взглядом.

Ребёнок в луже, впору выжимать,
Попал на риф, пора ему решаться.
А из окна его надрывно кличет мать,
Но берег далеко и надо вплавь добраться.

Мужчина, высоко задрав штаны,
Через поток надеется прорваться,
Прыжок, и шляпа, зачерпнув воды,
По стоку дальше начала спускаться.

Жеманно женщина, подняв подол,
Преследовать беглянку стала.
Когда бы о финале она знала!
Теперь теши на голове хоть кол.

Судьба упорно нас ведёт на цель.
И кто бы знал? Приподнятый подол
В семье почтенной вызовет раскол,
И человек из добрых побуждений,
Как шхуна в бурю, выброшен на мель.

Дождь перестал, но каплет долго с крыш, 
Блестит промытый черепичный кров,
Соколий клёкот слышится из ниш,
Смеётся солнце в трепете листов.

Дождя мы ждём едва ль не целый год.
Земля коростой твёрдой заросла.
Решили было к Б-гу от народа
Послать раввина в качестве посла.

По статусу он сам почти что Б-г,
И смог бы с Б-ом говорить на равных.
Отправиться бы кто-нибудь помог,
Ну, разумеется, без всяких мыслей задних.

Сказал бы Б-гу старец напрямик:
- К народу своему давно не обращался,
  Вопросы накопились с Твоих книг,
  Да и других не том один набрался.

Возможно бы всевидящий взохнул.
А вдруг бы дал совет и почесал затылок,
Но равва ни за что б не упрекнул,
Народу встреча не была б в убыток.

Но вот поморосило пару дней,
Земля ожила, показались почки,
И новости хорошие с полей,
И нефть начнут качать с богатой
                точки.

Не так уж плохи, кажется,  дела.
Не будем  торопить раввина к Б-гу.
Земля со смертью борется сама,
Евреям помогая понемногу.