Страж кладбищенский

                І

Страж кладбищенский Харитон
                по кличке «Харон»
Отошел от мирского,
                чтоб душой не черстветь.
Хриплым кашлем своим
                разогнал всех ворон,
Чтоб до срока те
                не смущали твердь.
Он с погостами всеми
                столько лет «на ты».
Ему каждый крест
                брат родной давно.
Он ушел навсегда б
                от людской тщеты,
Да Господь пока
                не «дает добро».
Я пью водку с ним.
                Все о том, о сем.
Да о главном что-то
                не могу никак.
Он мне: «Глянь, как ветер
                средь могил несет
Будто душу чью-то
                «сухой будяк».
Пронесло, проехали…
                Так и жизнь пройдет.
Мне полтинник
                ему где-то под шестьдесят.
Что о главном…
                Может не стоит … Бьет
Как с ружья в мозги
                водки злой заряд.
Что о главном…
                А лучше… А может о мелочах?...
Да небо тревожит,
                как божий взгляд.
Спит Харитон,
                слава Богу, не при свечах,
А над кладбищем души,
                как звезды в ряд.

                ІІ

Все то, что осень нагадала,
Пришла зима – и разметала.
Теперь, что за житье.
Мы пили водку с Харитоном,
С закуской, тюлькой и батоном,
Под вьюжное вытье.
В сухой кладбищенской сторожке
Плескали в чашки понемножку,
Тянулся разговор…
О жизни… В основном убогой…
О сокровенном, только чтобы
С избы не выносился сор.
И о покойных говорили,
О тех, кого всегда любили,
Как будто о живых.
В трех метрах, рядом над крестами,
Метель хлестала зло хлыстами,
Подряд: своих, чужих.
И билась иссупленно в двери,
И Харитон вздохнул: «Не верю,
Что сдохнем мы и все».
И я ответить не пытался,
И снег мне памятью казался,
Что душу больно сек.
Вдруг Харитон заматюгался,
Вскочил. «Идем». И я поднялся.
«Все живы. Смерти нет!».
Мы шли окутанные снегом
И показалось мне, что следом
Струился странный свет.
Вокруг носились чьи-то тени.
Как будто души нам свеченьем
Указывали путь.
Враз Харитон остановился
И на колени опустился.
Промолвил: «Это тут».
С погоста снег смахнул рукою
И еле видимой строкою,
Я различил слова.
Я прочитал, не веря в это:
«Я здесь лежу, но смерти нету.
Я здесь, но я жива».
«Ты понял! Смерти нету, нету»!
И Харитон на всю планету
Орал в свистящий мрак.
И смерти нету отвечали
Могилы все, во всех началах,
Пространствах, временах.
Кричала вьюга, ночь кричала,
Да так, что аж кресты качало
По всей немой земле.
И мы стояли с Харитоном,
И слезы грузом многотонным,
Сорвясь,
          неслись во мгле.