Мариенбадская элегия 17

Но…  Все ждали её ответа.
И решение принято точно.
«Да? – сказала Ульрика – Нет!
Гёте как отец мне и точка».

«Это ведь всем понятно было,
Что сейчас сказала она.
Безыскусною близостью жила,
Легким флиртом сводила с ума.

Превосходнейший человечище,
Показавший склонность свою,
Сделал Ульрику своим детищем,
Воплотивший в неё мечту.

Принимать от него комплименты,
Отвечать на них с интересом,
Это в обществе стало искусством,
Где-то даже уже процессом.

Выход замуж – шаг столь серьёзный.
Важен в жизни нам и судьбе.
Отношений он требует сложных.
Счастье дарит, как приз, тебе.

Юность требует, благоволит
С той же юностью жизнь прожить.
И достойнейший из достойных
С ним не может тягаться старик.

Вот безвестный, застенчивый юноша,
Для которого дева – весь мир.
И который страдает, ликует,
Прославляет ее, как кумир.

Он живёт с ней одним дыханием,
Пусть пока он ещё никто.
Пусть возводит песочные здания,
Пусть читает Рембо и Дидро.

Пусть пока что никто не заметил
Ни советника из Берлина,
Ни сердечного гофрата Иены,
Столь достойного господина.

Предпочесть никого не может.
Ульрика так ещё молода.
Может мама своё слово скажет.
И надежда сверкнула едва.

Ну а Гёте? Ведь жить с человеком –
Это как-то его толковать.
Но какая жизнь будет с ним в свете?
Эту мощную высь как понять?»

Так подумалось Ульрике как-то:
«Всё легко мне сказать, а там
Может горькой будет расплата,
Может дам я волю слезам»

Продолжение   http://www.stihi.ru/2012/05/10/6701