От Автора

Галина Храбрая

Всех, кто помнит Александра Михайловича Гретчина, просьба отозваться
и написать о нём, хотя бы пару строк, он сделал много добра людям!

Воспоминания о нём, будут опубликованы на этой странице,
как под вашим настоящим именем, так и под псевдонимом, это по желанию.

Галина Храбрая

Многие давно забыли его, как в прочем забыли многих! Он так же, как и все
сначала родился, потом в школе учился, трудился и рос на своей земле, весь
отведённый ему Господом срок, пусть и небольшой: Михалыч прожил ровно 49 лет.

Какой он был? Весёлый и серьёзный одновременно. Любил порой сглупить,
но был умён, даже сверхъестественно одарён от природы и сам этого пугался.

Он стеснялся своей природной даровитости и красоты, особенно, физической силы,
я сказала бы даже, мощи, которая давала ему возможность открыть в себе
и пробудить в остальных рвение к победе, успеху, службе, труду и к спортивным
достижениям. Людям нужен был пример, и он был этим примером для них во многом.
Это стало всей его судьбой.

Что особенно отмечало и выделяло его перед многими, так это родовая певучесть
и музыкальность. Он рано проявился в музыке. Она стала верной спутницей всей
его непродолжительной жизни. Курский соловей – это про него! Он свистел тонко
изящно и пластично, не открывая рта! Невозможно было определить источника,
произрастания звука из его носоглотки. Областные доктора приглашали его
на серьёзные обследования, им не терпелось изучить его голосовые связки
и написать о них диссертацию! Михалыч стоил того и они были искренни
в своём рвении к нему.

Но он был, как необъезженный скакун, можно сказать даже, как жеребец, подойди –
лягнёт. Оттого, что не продавался никому ни за какие коврижки, дар в нём этот
преумножался и начинал раздражать многих, особенно тех, кому Михалыч не давал
взять себя в рабство с целью «подзаработать» на его неординарности.

Многим он оказывал всяческого рода услуги и помогал безмозмездно. За свою
компетентную помощь юриста или музыканта, вокалиста и одарённого свистуна,
он лишь брал обычный магарыч, а со стариков – бидон молока! Дело доходило
до смешного, пока он писал очередной протокол, то жалостно просил сбегать
к цистерне с молоком и набрать ему три литра. Выпивал его залпом прямо там же!

Он также любил хлеб особой любовью, святостью отмечая каждый кусочек. Колбасу
обожал сырокопчёную с крупным жиром. Он никогда не нарезал её тонкими ломтиками,
раскладывая по тарелочке, Михалыч не был пижоном, он откусывал прямо с батона
ровно столько, сколько душе его было угодно, благо зубы имел острые, и запивал
её красным вином прямо с бутылки. Сидя перед телевизором, он засыпал с новостями.

У него была привычка, видимо, нервная, отламывать кусок белого хлеба, съедать
его, а крошки скатывать в шарики и долго катать их между пальцами. Многих это
бесило. Они нравоучали его, ерепенясь, мол, что тот оскверняет хлеб. Но, он
ничего не мог поделать с собой. Оно само, как-то получалось так, но многих
сослуживцев сие задевало за живое, Михалыч же никого не слушал.

С самого раннего детства он видел, как пела его родная мать Ульяна Петровна,
которую назойливо, каждый сезон приглашали в Харьковскую филармонию, но каждый
раз она отказывалась прямо наотрез, не смогла женщина оставить свою семью,
хозяйство, дом, сад, огород, корову, старого свёкра и больного мужа-фронтовика –
родного отца Михалыча.

Он любил вспоминать, с рассказов матери, как во время войны Ульяна Петровна
выкупила у фашистов их деда Иосифа, которого те готовились расстрелять. Ой,
отчаянная женщина была! Помогли её чистота содержания коровы и дивный вкус молока!

У них с матерью всегда было самое лучшее молоко в станице, его брали только
работники горкома. Михалыч был чистёхой в свою родную мать. Утро его начиналось
всегда с зарядки, водных процедур, чистки зубов до скрипа, тщательного скобления
подбородка, расчёсывания волос и бритья, так же уборки помещения, застилания
постели, аккуратного складывания вещей, стирки и приведения своего облика
в надлежащий вид. Всё это ладно прибавлялось к его красоте и таланту.

Я не встречала подобного человека с такой отличительной способностью
и умением приводить себя в порядок каждый Божий день.

Также он крайне внимателен был ко всем женщинам-матерям! У него было к ним
особое благоговение. Михалыч старался помочь им во всём, причём, любил не только
рассказать, нечто полезное и познавательное, но и выслушать их внимательно!

Бывало ещё пацанёнком, он вставал перед зорькой и уходил на речку, чтобы
к завтраку наловить маме свежей рыбки. На обратной дороге он собирал для неё
огромный букет, корзину ягод и грибов. Местные мужики всегда удивлялись,
где это он набирал столько грибов и ягод? Их края не грибные. Но природе
не прикажешь, она любила своего верного и преданного сына, щедро делясь с ним
своими богатствами. Имея потаённые места, он просиживал часами в лесу, но без
даров домой не возвращался!

По приходу из школы мать ставила сыну кувшин молока на стол и буханку свежего
ржаного хлеба, жили они бедно, но мирно и счастливо.

Михалыч подрос и стал петь на танцах. Мать, усыпая, слышала голос сына
и улыбалась, вспоминая себя молодую.

До армии он успел окончить лесной техникум и получить профессию лесника. Ему
нравился лес, он мечтал посвятить ему свою жизнь, но судьба его сложилась иначе.

После армии старший двоюродный брат сманил его в столицу, так судьба его была
предрешена, поначалу он служил участковым, возил разную пьянь в вытрезвитель,
участвовал в семейных разборках и получал по голове разными предметами.
На пение оставалось времени всё меньше и меньше.

Потом он учился в Питере, в высшей школе милиции, где основал ВИА, став его
солистом, спел весь популярный репертуар, часто пересекался на концертах
с известными исполнителями, например, с Валентиной Толкуновой, которая
за исполнение песни «Уголок России» расцеловала Михалыча прямо в кулисах.
Оркестранты юморили, что ему нельзя теперь умываться, надо поберечь поцелуй
до следующего концертного сезона…

Что в нём было позитивного – так это застенчивость, а негативного – пожалуй,
его чрезмерная вспыльчивость. Со стороны она походила на того человека, кто вовсе
не привык над собой работать и всячески сдерживать себя. Да, Михалыч трудился
в поте лица, был честным, неподкупным оперативником, не имел привычки увиливать
и отлынивать от самой грязной неблагодарной малооплачиваемой работы. Также он
не позволял себе халтурить и сваливать невыгодную работу на других. Но если
вдруг, что-то было не по нём, или против правил, бросал всё и уходил, за что
начальство открыто, недолюбливало непокорного опера, за то раскрываемость у него
была лучше всех остальных лизоблюдов и перестраховщиков.

Михалыч вёл «дела» по-особому, у него ко всему был свой подход. Он мог быть
дотошным, если надо; сыщик в нём просыпался такой, что ни есть, ни пить он
не будет, пока преступника не выследит, сидя в засаде по трое сутокк,
или же по личной переписке отследит и выведет того на чистую воду.

В очередной отпуск Михалыч всегда ездил к матери в Курскую область, там он
заготавливал ей дрова на всю зиму, оттого не брал себе ни земельного участка,
ни дачи, некогда ему было по морям разъезжать! Там, говорит, одни шлюхи,
а меня мама дома дожидается…

* Х *
http://www.stihi.ru/2018/05/12/9398
«В берёзовом лесочке на узеньком пенёчке»