Замок Сатаны. Глава 6. Транслятор Юркольцина

                «…Напротив, факты (немногочисленные правда)
                свидетельствуют  скорее  о  том,  что Странники
                абсолютно   равнодушны   к   чужому   разуму и
                склонны  относиться  к нему, как к средству до-
                стижения  своих целей, а вовсе не как к партнё-
                ру по контакту.»
                А. и Б.Стругацкие. «ЖВМ».

Наина Директора планы сорвала,
Андрюхин на «Троне» сидит.
И стал он И.О. Жёсткость власти упала,
Урвать каждый кус норовит.
Юркольцин, за битвой следивший подробно,
Имея такой капитал,
Решил что момент-то, пожалуй, удобный,
Чтоб к власти поближе он стал.
Геннадий к развитью событий готовый:
Он копии с дисков всех снял
И вновь их запрятал в убежище новом,
Чтоб их матрикат отыскал
И в дело пустил, когда надо, на случай
Той «смертит случайной» его.
И он защитил их всех силой «паучьей»,
Бессильной теперь для него.
Но он всё ж оставил в тех дисках лакуны:
И.О. кое-где исключил,
Чтобы Николай Христианович клюнул,
Наживочку сам проглотил.
Да, вот они, славные эти «крючочки»:
Как дёрнешь – так в службе успех,
Как дёрнешь – и враг уберёт коготочки
И другом он станет при всех.
И тут неусыпное он наблюденье
За Кроном своим учинил.
«Он встретился с Поныревым в воскресенье» –
Так первый сигнал поступил.
«Ага. Значит, знает судьбу он архива
И знает: не нужен он мне».
Ну что ж, подождём мы чуток терпеливо,
«По графику» едем вполне.
И это недреманно око доносит:
«В Управе Кронид побывал
И он о приёме Директора просит».
«Всё, – молвил Геннадий, – финал».
И после визита Кронида в Управу,
На утро Андрюхин велел
Юркольцина вызвать. Но не для расправы,
Вопросы задать он хотел.
В ответ же ему секретарь доложила,
Что Гений в приёмной уж ждёт.
– Ах, вот как! С его стороны очень мило.
Ну что же, пускай он войдёт. –
Юркольцин вошёл. И.О. был демократом:
За столик он сесть предложил
И тут попросил, говоря, точно с братом,
Визита чтоб цель изложил.
А цель же была – совпаденье какое! – 
Зачем и И.О. вызывал.
Геннадий давно подготовился «к бою»
И словно по тексту сказал:
«Как вам уж известно, ваш бывший начальник,
Сегодняшний ваш референт,
Вперёд всё глядел. И ведя поиск дальний,
Заданье мне дал в тот момент.
А то порученье его состояло
В том, чтоб отыскать мне таких
Пять дисков, чьё чтение мозг поражало,
Опасно сознанью живых.
И случай один – с вами значится в деле.
Аидова помните вы.
А третий – в пятнадцатой, в Евроотделе,
Ещё не очнулся, увы.
И это не просто опасные диски.
Те диски опасны вдвойне:
В них есть компромат на людей, к власти близких,
И властных сегодня вполне.
А вот во-вторых – диск опасен тот очень
Тому, кто захочет прочесть,
Но сам не имеет на то «полномочий»:
Не знает, что «яд» у них есть.
И вот в результате тех поисков дальних
Секретный архив я добыл
И я безопасность к тем дискам буквально
Сам вырвал из вражеских сил.
И вот я, как преданный вам подчинённый…
– Уж мне, вы хотите сказать?
– Конечно. И вашею силой пленённый,
Архив я хочу передать.
– Ну что же, – сказал Николай Христианыч, –
Здесь преданность нам налицо.
Вы мне принесите архив этот странный,
А я увенчаю венцом
Старания ваши: вы мой заместитель
Здесь будете первый средь всех.
– Спасибо. Но я лишь всего истребитель
Всех внешних для бога помех. –
Вот так наш Юркольцин и стал Сатаною –
«Князь Тьмы», «Враг людей», «Антибог».
А Желтый Кронид занял место второе
И выше подняться не смог.
А Гений Юркольцин фундамент бетонный
Здесь власти своей заложил
И неуязвимости. И он законный
Транслятор себе заслужил.
И спешно он стал собирать тот транслятор –
«Служебных духов легион».
Помощнику дал он права таровато –
И бойко же действовал он! 

Юркольцину всюду сопутствует слава:
«Великий он таксидермист
Иль чучел набивщик». Чудная «забава»!
Но путь был к той славе тернист.
Так что же страсть у великого мага?
Пока мы не определим
Понятие «чучела» – дальше ни шага
Путь в ясность непреодолим.
Сперва разберём мы понятье «модели»:
Модель ПСИХОЛОГИИ нам
Нужна, чтобы строить расчёты на деле,
Как общество движется там.
«Модель» – это комплекс реакций несложных
На случай, что в ней отражён.
И «случаев» много берут всевозможных,
А «чучело» – просто жаргон.
Живого тигрищу и чучело тигра
Одно только свойство роднит:
На СНИМКЕ зверюги (в покое, иль в играх)
НА ВЗГЛЯД – одинаковый вид.
Вот так у Юркольцина: штандартенфюрер,
Что смирно стоял у окна,
ЛИЦОМ – отвечал человечьей натуре,
ДУША же – опилкам равна.
«Тряпьё» вожделений, «опилки» страстишек
Анализу он подвергал
(Стремясь ПРЕДСКАЗАТЬ поведенье людишек) –
И «чучело» им «набивал».
Но что интересно про этих про «чучел».
Он их изучает давно –
Под сорок веков! Но напрасно он мучил
«Простейших» своих всё равно,
Поскольку всё время есть новое что-то!
Так так ли уж души «просты»?
«Не сможешь про них ПРЕДСКАЗАТЬ ничего ты,
Хоть всё ОБЪЯСНИШЬ про них ты».
Вот «терра инкогнита», что занимала
Юркольцина эти века.
И этой «земле» – ни конца, ни начала,
Всё так же она далека.
И так далеки от богов эти люди,
Что жизнь их – «кошачий язык».
И тот интерес всё никак не убудет,
Хоть сам стал Юркольцин старик.
Он «чучел» стремится на мелкие части,
«На атомы» все разложить,
Чтоб связи постичь в их стремлении к счастью,
Стремлении «легче пожить».
Но «чучело» лишь аналогию может
Учёному К СЛУЧАЮ дать,
Но «метод аналоговый» не поможет
Историю вам просчитать,
Поскольку она – «равнодействия вектор
Мильёнов слагаемых воль» –
Так выразился Генеральный Инспектор,
Что был в этом деле «король».
А Гений наш значится, как «планетолог»,
И этим он занят давно.
И должен СЧИТАТЬ он, как труден и долог
Прогресс человечества. Но!
Не всякий прогресс человечеству «нужен»,
А тот лишь, что Гений даст САМ.
Поэтому круг перспектив нам так сужен
И выбора нету богам.
И надо – никто чтоб не знал, что творится,
Не нужен ему «компаньон»:
С помощником СЛАВОЙ придётся делиться,
К чему не приученный он!
И с целью ЕГО не совместно движенье
Ни с кем. Должен быть он один,
Как Демон. Поэтому и отношенье
Одно только: «Раб – господин».
А с глупым рабом ведь не станешь делиться
Ты радостью трудных побед.
В кругу лишь друзей можно ей насладиться,
Друзей же у Демона нет.
Он планом не мог бы ни с кем поделиться.
Немедля нашёлся б чудак,
Который бы вынужден был удивиться:
«Зачем делать именно так?»
И этот наивный простак предлагает:
«Вот так было б лучше, быстрей!»
Но… истинной цели советчик не знает,
Скрывают её от людей.
Но мало кто хочет работать вслепую –
Не бог, а простой дурачок.
И употреблял он методу простую:
Работнику нужен «крючок»!
И он набирал свой транслятор «крючочный»
(Виктор ему в том помогал),
Которым и в мире воров очень точно
Он целей своих достигал.
Для этого он сверхдетально и точно
Задачу свою разбивал –
И грешник простой, по командам «крючочным»,
Вращал свой малюсенький «вал».
От этого «вала», трансмиссией сложной
Усилье он передавал –
Опять чрез «крючки», в темноте, осторожно, –
На Главный хозяина «Вал».
С одной стороны, ты – «рыбак»: держишь крепко
Ты «удочку с острым крючком»,
С другой стороны, глядь – «кавказская кэпка»
Тебя поддевает «сачком»:
Ты ж сам на «крючке». Так тот «Вал» и вращался
Огромным количеством лиц.
А чтобы никто там с «крючка» не сорвался
И раб не сбежал из темниц,
Он дал через церкви своё наставленье,
Как грешника «в вере крепить»:
«Не хочешь пред Богом свершить ПРЕСТУПЛЕНЬЕ –
То значит ты ДОЛЖЕН грешить!
А если за праведным будешь стремиться
И будешь добро ты творить –
«ГРЕХ ГОРДОСТИ» этот тебе не простится
И вечно в аду будешь гнить!»
И церкви «святые», под ТАЙНЫМ ВЛИЯНЬЕМ,
Учили, как НАДО грешить,
Чтоб после, грехи все ПРИКРЫВ ПОКАЯНЬЕМ,
Спокойно «к эдему» приплыть.
В эдеме же вам Ревизор деловито
Предъявит проступки в судьбе.
«Никто не забыт и ничто не забыто» –
Познаете вы на себе.
Да, «сел на крючок» исполнитель-бедняга –
И молча говно выгребай:
«А рыпнешься, дёрну – и сразу тюряга,
И служба покажется в рай.»
«Крючковый» транслятор такой. «Самоловом»
Заместо «дивана» назвать
Его было б можно. И очень толково
Им в мире воров управлять.
Он «спёр» это принцип у старого Бога,
Кем был их «отец» д’Юмадон.
И было рабов в том трансляторе много,
И ловко им действовал он.
Он «чучел» реакцию подлинно знает
Конкретную – как и когда.
Меняя условия – и управляет
Транслятором. Только беда:
В острейшем он кадровом был дефиците.
Никто не хотел быть ослом,
Когда без мозгов воз везёт исполнитель,
Не ведая там ни о чём.
А раз механизм воплощения власти
Из грешников мог только быть,
То должен он был постоянно «запчасти»
Искать, вербовать и копить.
И всюду «ловцы» его с «сетью» шныряли,
Вербуя различный «товар».
Хотя бы на жизнь договор заключали
(Себе же имея «навар»),
Чтоб бесперебойно он мог свою волю
И власть воплощать на Земле.
И он их плодил, прикрывал их и холил
У власти подспудной во мгле.
Его эмиссар с «договором бумагу»
Сдаёт в отдел кадров – «во ад».
Хоть жаром и пышет «портфель» на беднягу,
«Бумаги» те в нём не горят.
И «тканью Ткачихиной» пользуясь ловко,
Транслятор он свой расширял.
При этом росла и агентов сноровка.
И Землю он всю «обмотал»
Той сетью густой паутины бесовской,
Блюла что его интерес.
И в тьму кабинета «квартиры московской»
Всё втягивал нити те бес.
Давно уже он, этот «тайный разбойник»,
«Чем хуже – тем лучше!» желал:
«Делитеся властью со мной! Я не школьник!» –
Так «недоросль» мыслил, нахал.
Та власть над Землёй ведь была не формальной,
А тайной. А Бог-то – не он.
И властью большой, но не официальной
Частенько он был раздражён:
Он «Тенью» был Бога. И стал Инквизитор
Великий, надеясь потом
Всю власть захватить. И душил деловито
Всех в свете и этом, и том…
Понятно теперь, почему здесь навеки
В упадке моральный прогресс:
Его подавлял, лья кровавые реки,
Верховный, бессовестный Бес.   
И Сад постепенно здесь в Лес превращался –
Болотист, запущен и дик.
И И.О. Директора так сокрушался,
С большой бородою старик:
Как редок, невзрачен и хил направлялся
С Земли к ним абитуриент,
Когда «троеженец» с Землёй управлялся!
То был не последний момент
В конфликте сего «Троеженца» и неба:
«Что сделал ты с Садом моим?
Ты ж сам напросился. И глупеньким не был.
Где ж слава?» А слава-то – дым…

И в свете всего, что разобрано нами
О сети густой Сатаны
Сотрудников бедных, что дёргал «крючками»
В пределах он каждой страны,
Хочу вскрыть я тайну репрессий ужасных,
Что вёл беспощадной рукой,
«Бессмысленно-злобно», в страданьях «напрасных»
В стране «параноик» такой.
Увы! Те вредители всё-таки были!
Не как на плакате – с ножом,
Иль ядом, иль бомбой. Других видел Жилин:
С портфелем, в очках, за столом.
И в Слове даны «Марсианской пиявкой».
Их шеф камуфляж натянул –
И в логово к ним, как с заданьем на явку,
Юркольцин в «каверну» нырнул.
И чтобы словить «Марсианских пиявок»,
Что нам Сатана наплодил,
Роман СВОЮ «ткань» из сексотов и явок
По ленински соорудил.
И этой тяжёлой работой Романа
Быкоцкий сам руководил.
Не мог никому дать он шанс для обмана,
Здесь главный КОМКОНовец бдил:
«Могу я прослыть дураком и невеждой,
Одно не могу допустить:
Почить в оптимизме, смежив свои вежды –
Опасность недооценить».
А бедные, добрые, глупые люди,
Те, кто в «шестерёнки» попал,
Несчастные «щепки», в ком зло это будит
Бессильнейшей злобы накал,
Кричали: «Ведь зло ради зла же творит он!
Вот Я же совсем не шпиён,
А лагерь прошёл. Пусть судили б открыто,
Нет! «Тройки» для нас изобрёл!»
А «тройки» не он изобрёл, а «Ткачиха»,
В своей неусыпной страде,
Как для инквизиции действовал тихо,
Но явно не видный нигде.
Но бдил Экселенц: кто носили сутану,
А роль исполняли чертей –
Прочувствуют пусть и Джордано, и Жанну
На шкуре поганой своей.
Сказал Августин: «Человек ведь родится
ЛИШЬ ТЕЛОМ невинен и слаб».
Но тело – «одежда». В него «нарядиться»
Способен сам Дьявол хотя б!
Для этого Мессинг в ЧК и старался –
Прочесть МЕНТОГРАММУ ДУШИ!
Быкоцкий в борьбе с Сатаной не стеснялся,
И здесь – все средства хороши.
И пытки не стал запрещать: их ОНИ ЖЕ
Все изобрели в свой черёд –
Так пусть познакомятся с ними поближе,
Как Рому пилили весь год.
«Но он генофонд уничтожил, бездарный!
Всех умных прикончил, злодей! –
- А где ж и искать тех «пиявок» коварных,
Как не среди умных людей?
«Пиявка» – ОТТУДА. Всегда – очень умный».
На их и направил он след –
И в тихом дому, в коммуналке ли шумной,
Строчит на соседа сосед…
И сеть поредела, «пиявки» притихли.
Но жив коль «пиявок» вожак –
«Пиявки» бессмертны. Глядь – снова возникли,
И вон обнаглели уж как.
Поэтому против я глупой затеи –
Сексотов толпе выдавать.
Они ведь не главные в мире злодеи,
И глупо на них зло срывать.
Ну вы их повесите в радостном громе.
Но мудрость простая гласит:
Покуда есть мыши – котов в своём доме
Хозяин всегда сохранит!

А дальше я слово своё представляю
Тому, чей я есть матрикат.
Ведь я – почти он, это точно я знаю,
Гайдалова «младшенький брат».
«…И именно в эту же сеть-паутину
Хотел нас он всех затащить –
И «впрячь» в его «Вал», как тупую скотину,
В «пиявок» нас всех превратить.
И то «подставное лицо», что в судьбину
Сманило нас в час роковой,
Конечно, известный всем нам был мужчина
И с хваткой весьма деловой.
Мы знали его: был он бывший сотрудник
У Горбикова, у Христа.
И был его самый доверенный спутник,
Надёжный, почти до креста.       
А после – Юркольцину долго служил он,
Поскольку нарушил завет.
А Жилин «вонючкой» противное рыло
Стажёру Юрку назовёт.
И зная про беды, терпимые нами,
Пришёл с «добродетелью» сам:
Мол, вы Ленуаллу повалите сами,
А помощь – окажет он нам.
«Геннадь Николаич ведь тоже не любит
Нахала. Но – власть с ним всегда.
Любого он по одиночке погубит.
И выступить порознь – беда!
Вот вместе и надо. Но чтобы здесь сути
Никто из вас не разболтал –
Черкните бумажку, не ведая жути,
И будет вам нужный финал.
- А что надо делать?
- Да вздор! И работы
Всего-то на несколько дней.
Вон, видишь «коробку»? С среды до субботы
Прочесть вслух инструкции в ней.
- А что за «коробка»?
-  Рихарда Сэгюра,
Она сматрицирует вас.
- Зачем?
- Что ж, вы сами полезете сдуру
В то пекло? Тогда – в добрый час!
- Ну… ладно!» И мы договор подписали,
Мол, выбрали меньшее зло.
А вышло – помощниками к Ленуалле
Нас «счастие» то завезло.
«А что ж, ты, стажёр, повстречавши нос к носу
Вербовщика-то не узнал?
- Ну да, «не узнал». Я все эти вопросы
С Романом-то и обсуждал.
И он посоветовал мне согласиться
И тот договор подписать:
«Что ж, раз предложил, надо подсуетиться,
Что хочет зато будем знать».
А вот вербовщик-то меня не приметил,
Что был я Роману дружок,
А то ни за что не пристал бы на свете,
Романа он знал хорошо!»

А став «Малышом», в телевизор я глядя,
Мурло Чернопрудова смог
Средь всех угадать: «Вот он, «добрый наш дядя»!».
Мне в том Экселенц и помог.
Ну а Демиургу и не было дела
До «драки», не знал он про нас.
Афёры свои те Лукич делал смело
И жульничал, видно, не раз.
Но как он осмелился, не побоялся
«Купить» ребятишек за то,
Что шеф, мол, «помочь» им в борьбе «обещался»…
Не ведая вовсе о том?
А он «прикупил» самого Ленуалло!
И значит, он знал наяву,
Что дни сочтены его, раз прибегал он
В науке – к чертям, к волшебству.
Быкоцкий таких не потерпит натяжек
В серьёзных научных делах.
Поскольку ж не будет, как прежде, поблажек,
То ждёт здесь Амвросия крах.
И нам Чернопрудов Лукич очень смело
Заявит: «Я выполнил кон!
И чтоб голова у меня не болела,
За дело вам взяться резон».
Юркольцин потом удивился немало
И вскользь лаборанта спросил:
«Так чем ты, Виктор, самого Ленуалло
В бесовский «портфель» заманил?»
И тот проболтался. И слово за слово,
Но вытянул Гений ответ,
Как логик умел – беспощадно-сурово, –
И матрицы всплыли на свет.
Тогда Демиург и «взревел там трубою»,
«Портфель» у него отобрал
И «шаря в огне своей чёрной рукою»,
Он «серые блямбы» искал.
Но где там! Запрятал уж нас Ленуалло
В каверне «под толщею скал»,
Где нас и нашёл Боря Фокин сначала.
И снова «спортсмен» опоздал.
Немножко «порвав на себе волосёнки»,
(А так же Блеркома кляня:
«Проклятый болтун!»), он натужил силёнки,
Желая хоть сцапать меня:
Ведь есть договор! Я – его по закону!
Ведь Руди его же рукой
«Прихлопнет» Амвросия. Видно, урону
Не чуял здесь грозный герой.
И тёзку с «Алданом» он стал понемногу
Там «клеить» – мозги промывать.
Но Жилин Роман перешёл здесь дорогу –
Как велено, начал встревать:
Отнюдь не Юркольцин устроил кончину
Амвросью, пославши в завал,
А Жилин Роман. Я про это картину
Уже для вас нарисовал.

Закончу главу я таким отступленьем.
Про «чучел» был здесь разговор.
И «чучелам ПТИЦ» отдают предпочтенье
Любители их до сих пор.
И тут разговорчик мы, «кстати, о птичках»
Слегка в отступленье введём.
И даже мы птичку возьмём не в кавычках,
А «Чайку» мы здесь разберём.
Нам Чехов Антон, драматург гениальный,
Таинственный, странный сюжет
Оставил в наследство. Сюжет тот печальный
«Дробит» режиссёров сто лет.
«Я много бы дал – говорит современный
Один режиссёр в объектив, –
Чтоб точно бы знать, ЧТО сказал этот гений!»
Какой-то здесь, прям, детектив!
Попробую выступить Нат-Пинкертоном –
И сей размотать узелок.
И в свете всего, разобрать, про кого нам
Подал Чехонте сей урок.
Герой его важный – писатель Тригорин.
ЗНАК ПЕРВЫЙ нам: он «трём горам»
Дал имя своё. И хозяин их, Сорин,
Пред ним преклоняется сам.
Тех «гор» имена назову я сурово:
Он – «Божий был сын», но НЕ тот,
Кого все так звали, кто Слово Христово
Принёс на века нам вперёд.
«Отец» – сам отрёкся от власти над нами,
А с Ним – «Дух Его» улетел.
Исус же не стал спорить там с небесами,
А за уравненье засел,
Условье имевшее то краевое,
Что бывший Всевышний «открыл»,
Как «фейсом об тэйбл» (почти что собою
Открытье он то оплатил).
Безвластье. И он влез в священное Слово
И имя СЕБЕ ПРИПИСАЛ
«Отца» же, и «Сына» и «Духа Святого»,
А тех – не задворки загнал.
Но то – имена. Ну а «горы» какие?
РЕЛИГИИ три нам даны:
Ислам, Юдаизм, Христианство. Такие
«Жены» «Троеженцу» нужны.
ВТОРОЙ ЗНАК: Тригорин – писатель могучий,
Властитель умов наяву.
А нам здесь показан – ЛЮБИТЕЛЕМ ЧУЧЕЛ…
О чём и писал я главу!
Но вслух признаваться Юркольцину СТЫДНО,
Что, вместо теории, он
Всё «чучела» копит. Хотя очевидно,
Что метод давно утверждён:
Сим методом трудным премудрый Толстушкин
Под видом «Попа» рассчитал
Амвросия, будто простую игрушку –
И сказку свою написал.
Поэтому Чеховский модный писатель
Никак и «не вспомнит», что он
«Заказывал птичку». А вредный «предатель»
Отказом его удивлён.
ЗНАК ТРЕТИЙ. Устал от погони за славой,
Всю жизнь первым быть тяжело!
Юркольцин отравлен был той же отравой –
И жёлчь переплавил во зло.
И ЗНАК нам ЧЕТВЁРТЫЙ: Как Демон Тамару,
Тригорин увлёк за собой
Несчастную Нину-Россию. Но жару
Любви не имел тот герой.
ЗНАК ПЯТЫЙ. Юркольцину – вечно «везенье»,
Как будто сам чёрт помогал.
Тригорин – вы помните? – в вечер осенний
В лото сразу всех обыграл.
И тут же Аркадина весело: «Браво!
Во всё ему вечно ВЕЗЁТ!»
Но вспомним Арбенина. Шулер с отравой
Всё выставил наперечёт.
Наивному князю Арбенин от скуки
Убийственный выдал ответ:
«Здесь деньги дают только ловкие руки.
- А счастье? – О, счастья здесь нет!»

Других не возьму в «потрошенье» такое.
Совет режиссёру бы – дал:
У Гоголя в сказках ищите героев,
С кого Чехов «Чайку» писал.