Психуем

Погода, струями выворачиваясь на лобовое стекло, ***вила.
 Голова немного ***вничала.
 А на заднем сиденье в обтянутых скотчем
 картонных коробочках
 ждало участи уставшее от поездок имущество.

 Тут не будет, кстати, аварий,
 смертей
 экспертов, взирающих в лупы,
 прилипших к обочине зевак пустоглазых и глупых.
 Меня не из стали, а из-какой-то ***ни ковали,
 чтобы ла мадридисту напоследок прокатить на залупе.

 это реп из подвала
 провальный

 Ты мне в лицо выплёвываешь буквы
 со скоростью сверхзвука,
 а я, уже гвоздём иль тряпкой половой забитый в угол,
 внемлю твоим речам про красоту, про ангелов, что высоко.
 Но, может быть, в очи долблюсь - вижу перед собой
 обычную шалаву.

 Пепельница, чихнув, проглотила окурок.
 Я учтиво смёл ладонью пожитки в карман,
 остальное имущество, неудержным романтиком, жда;ло под окнами.
 Я (всё также учтиво) тебе ёбнул в скулу,
 макияжем накрахмаленную.
 И вышел в распахнутую пасть двери боком,
 словно непринятый жетон,
 выплюнутый телефоном-автоматом.
 И не смотри на меня, как сквозь решето.
 Я - не запоминающий дорогу до дома щенок,
 я не из тех возвращенцев
 и, если вдруг ухожу,
 то не возвращаюсь обратно.

 И твой психоз, осев на дне стакана недопитой водкой,
 осыпавшись на пол битой посудой,
 тот, что вылез и затхлого, вонючего комода,
 будет всего лишь предрассудком.
 Он пройдёт, как и вонючий октябрь
 как изнасилованный множеством пассажиров вагон,
 с обидой вдаль уползавший по шпалам.
 О шерстяной носок тебя царапает котёнок когтями
 и вместо сюсюканей ты пинаешь его, ибо совсем заебал он.
 ---------------------------------------------------

 Расстрелянные дождём листья
 учудили на дороге гербарий.
 А я хотел покимарить.
 Я б нынрнул в ворох желтизны недогнившей и поспал.
 Как медведь
 подождал бы, пока наступит весна.
 Убиваюсь вечерами грибами.
 И среди скрипучих стволов тополиных
 хочу найти кустик малины.
 И взгляд мой соловьиный
 или осоловелый
 искал что-то, что было необходимо
 и косился куда-то влево.

 По дороге морщинистой,
 отутюженной спешащими машинами,
 я брёл в своё жильё, что снял, как шлюху, за сотню баксов.
 Небо уже крошило первым пенопластом,
 застревающим в ветках-стропилах.
 А дома воняло гадостью и поэтому я не торопился.

 В пятиэтажке соседней какой-то наркоман из окна хотел сброситься.
 (много чего падает осенью),
 хотел
 добавить красного в толщу радужной лужи.
 Но передумал, когда понял, что никому из прохожих не нужен.

 Я допинал до подъезда надоевший камушек.
 И тут, на фоне сломанных лавочек, сушащегося тряпья,
 разбитых бутылок, бабушек, присядающих на уши,
 я вдруг снова увидел тебя.

 И мы, как комок слившегося противоречия,
 проскользнём в махом открытую дверь.
 И всё будет как тогда, в нашу первую встречу-
 Нашей похоти хватит на пьяный Бродвей,
 но для нас двоих её будет мало,
 хоть бы это действие длилось всю вечность.

 Нам хватит этого всего
 и только к утру пыл подутихнет.
 Это то ли проходит психоз,
 то ли мы ****утые психи.