Болезнь земли 2011 - 2012

Здравствуйте!
Предлагаю Вашему вниманию стихотворения 2011 - 2012 г..

***

Далеко это время далёко...
Мне мерещится изредка лишь
Окна дома, карниз, паволока
Перестуки дождя, пар от крыш.

И минутное, может быть даже
Чересчур, но мое заблуждение,
Что однажды кораблик бумажный
Доберется до порта, где прежде

Чайки криком будили забвение,
И лишь море своей панорамой
Заставляло бы, как приведение,
Оробелой охватывать тайной.

Далеко это время, далёко,
Все - мерцание, все только мираж
И сады огорожены тесом
И дыхание осени - блажь.

2011 г.

***

По чащинской дороге, утром ранним,
Туда, где бурелом, где выжжен лес
Иду. И вновь воспоминания
Родного края и родных мне мест.

Родная, видишь, плачу, плачу...
Все оттого, что кончились те дни,
Когда беспечен был, не озадачен
Порогами своей шальной судьбы.

Ведь так, в руке сжимая землянику
В ладонях след кровавый - след земли...
И только лес не подающий крика
От боли - терпит, терпит, черт возьми.

Так я хотел бы, не терпеть, но просто
Сносить. Смиряться с этой правдой
Из ниоткуда возникающей, наростом
На нашей жизни, или открытой раной.

2011 г.

Приозерск (диптих)

Ладожское озеро

На ладожском сегодня полный штиль.
А мне хотелось бы увидеть бурю,
И очертания твои рисуя,
В воображении я вижу этот мир
Не тем, какой он есть на самом деле.
И это все походит так на бред,
И каменной косы лишь только след,
В просторе озера, и в отраженном небе.

И мне так жаль, что завтра не увижу
Песчаный берег и угрюмых рыбаков,
Надеющихся на большой улов.
Но я вернусь сюда, чтобы впитали жилы
Прохладу этих северных ветров.

Чтоб сесть на камень и открыв тетрадь,
Изобразить тебя, задумчивой, как небо,
И потому Вуокса так стремится в Не’во,
Что я люблю тебя и не хочу терять.

Корела

В этом жарком июле что-то стало не так.
Ветер властвует рьяный, скоро здесь будет дождь.
И Вуокса волнуется. Одинокий рыбак,
Не дождавшись улова уходит. Это легкая дрожь

Пробежала по телу, лишь ступил я на остров.
Эти камни живые и следят и следят за тобой.
Этот город и раньше никогда не был пестрым,
А теперь и подавно могильной плитой

Возвышается крепость - память прошлых веков.
Огнестрельных печур грозный вид угнетает.
И как будто не ты, и как будто с других берегов
Исполинской историей на тебя этот мир нападает.

Но, постой, слышишь, завтра тучи разгонит
Этот ветер шальной, и тогда этих томных вершин
Вид не будет столь страшен, и мы на дороге,
Остановимся просто, без повода, и помолчим.

2011 г.

Стансы

Немного. Нас только лишь двое
Свободных, но с каменным сердцем
Под крепкой, древесной корою,
Стремящихся как-то согреться.

Мы жаждем увидеть луч солнца,
Спасение ищем в прохожих,
Но я повторяю: исполнься -
И мы с тобой в этом похожи.

Случайные взгляды, как порох,
Что жаждет одной лишь искры,
Ведь в этих пустых разговорах,
Мы новые строим миры.

Быть может, что ближе не станет
Чем то, что живет между нами.

2012 г.

Зима в городе

Воздух холодом сжигает горло.
Снег достаточно крупными хлопьями
На сонной брусчатке теснится проворно,
На небо, глядя исподлобья.

В улицу выйдешь с головой непокрытой.
Дует, метет - В снежных шапках гранит.
И проспект надвигается белою глыбой,
Ноет зуб - это, наверно, пульпит.

Позже уляжется, свыкнется, все же не повод,
Чтобы вернуться назад. Машины проносятся,
Словно ток в электрический провод.
Онемели уши, болит переносица.

Но и это пустяк. Присмотрись, как зима
Мурлычет, трется о ноги - и разве не этот
Город, укрытый метелью - наш каземат,
Или, во всяком случае, его подобье.

2012 г.

***

Ты не пришла и под этот реквием нелюдимый
Наедине с городом я остался, предавшись снегам.
Я отличался всегда неуемной верностью лебединой…
Но теперь слышишь мой голос? Его заглушил свист и гам

Беззубых грязных улиц, многолюдных скверов.
И подол моего пиджака терся о небо, как мне казалось.
И в этой черепашьей сумятице до исполинских размеров
Росла моя ненависть. Тем временем, на площадях смеркалось.

Ты так и не пришла. Я не расстроен. Нет! Давай, ликуй!
Давай, ступай к другим, к тем, кто тебе стал ближе...
Мне станет сладостен теперь один лишь поцелуй,
Он эту горечь с губ моих обветренных оближет.

2012 г.

***

Это яблоко (грешный плод)
Разделили на две половины.
Это наш с тобой круговорот,
Наши осени, весны и зимы.

То ли жизнь протекает зря,
То ли мы на неверной дороге,
Но назад повернуть нельзя.
Задержаться никто не позволит.

Закрываемся, строим оплот,
Друг от друга. И жизнь течет мимо,
Словно яблоко (грешный плод)
Разделили на две половины.

2012 г.

***

Этот день, эта ночь, эта жизнь умирает,
Как лишившийся почвы Антей-великан.
Я, оставшись стоять у самого края,
Обращаю вниманье на то, как молчит океан.

Мне безмолвие его не простить ни за что,
Не простить поцелуев его с жарким ливнем;
Видно это мое Богом данное мне ремесло -
Наблюдать очертания жизни, неровности линий.

А другим если стать, то разве что ланью…
Стать мишенью для Калидонской охоты,
Иль скалой, что ни звука не выдаст, коль знает
В чем загадка твоей неуемной породы.

2012 г.

***

Здесь, мне кажется, будто бы лоси,
Что в дремучем и горьком лесу,
Сквозь туман пробираясь приносят
На сохатых рогах весну.

Здесь, где сразу за лесом - река,
Где полынь пропитала воздух,
Я б хотел навсегда, на века
Сохранить твой волнующий образ.

Здесь, где птицы, волнуясь, звенят,
Где забытых деревьев сплетенье,
Я хотел бы увидеть твой взгляд,
Вызывающий в сердце смущенье.

Я хотел бы с тобой умереть,
Здесь, в дремучем лесу, где лоси,
Проходя мимо старых дерев
За собою уносят осень.

2012 г.

***

Пей и пиши, непрерывным патрулем
Б. Пастернак

Писать и пить, а что еще тебе осталось?
Средь улиц пахнущих июлем и грозой.
И строк написанных такая малость,
Но обернувшись, понимаешь – рой.

Лишь тополь под окном, как завсегдатай,
И кружка пива с маркою Гамбринус
На жизнь твою военной картой
Капризной ночью стелются и виснут.

Под потолком, под этим тайным сводом,
Где за столом проходит жизнь твоя,
Писать и пить - так год за годом
Пройти свой путь не сохранив и дня.

Когда безумный век, сменившийся другим
Безумным, встретится с тобою тет-а-тет,
Каких глубин озерных перед ним
Откроешь ты, проживший для себя во вред.

2012 г.

Душная ночь

Нет, не уснуть, и дело не в думах,
Но дело в озоне и розмарине.
И душная ночь, и почти что безлунна,
Деревья в саду собой разморила.

Рассвета я жду - мне играть не к лицу
За ширмой той летней, отравленной ночи.
Я выкрикну ветру - тому подлецу,
Что в дом не заходит, а только клокочет.

Я силюсь уснуть, но и сон не казист:
Каких-то этюдов Шопена сплетенья,
И старый и изможденный артист
На сцене, читающий стихотворенье.

Вскочив, я не стану и глаза смыкать,
И душная ночь мне не станет противиться.
Я каплей повисну на кисти творца,
Представив ее как виселицу.