Баллада о нас

               
Как страж осовелый, качается ветер
от стенки до стенки, от пашни до пашни,
в сосуде времен растворяет столетье
и льдину бросает в порядок вчерашний.

В котором, как в доме, построенном Джеком,
всему отводилось привычное место:
и в клановых креслах чинам-неумекам,
и тщательно спрятанным всплескам протеста;

и к морю поездкам почти ежегодным
при более чем обозримой зарплате,
попыткам весёлым и всё же бесплодным
разруху в квартире хоть как-то залатать.

Где граждан не сбить – никогда! – с панталыку,
но суть человека – в служенье отчизне.
Глубинке, бестрепетной и многоликой,
о нас отзываться всегда с укоризной,

о нас, торопливых, корыстных, нестрогих,
теперешних ей непонятных потомках,
забывших про старенький дом у дороги,
ушедших морозцем по лужице ломкой.

В то время и жить намечалось на 'позже',
когда коммунизма дозреет идея,
в то время властями был исподволь розжиг
страстей коммунально-граничных содеян.
               
И судьбы прошило слепой трассировкой
от слёз Карабаха до гнева Цхинвала.
…Ещё на дверях прибивают подковки,
ещё по дворам никого не ломало.

Ещё неуклюжий уклад постоянен,
ещё не подменено общее частным.
Взвиваются искры костра на поляне,
где были мы счастливы… или несчастны.

Генсеки с портретов глядят удивлённо,
об этом и думать они не гадали, –
как снег прошлогодний бродяги Вийона
тщета выставляемых пышных регалий.

Желвак на скуле, поминальная стопка.
Медаль или орден… Десант матерится:
товарищ-«афганец» боец был не робкий,
он вел БТР, словно шёл по столице.

За техникой бросили в бой новобранцев,
а духи полезли, как пьяные орки.
О черном тюльпане мечтали голландцы –
«груз 200» возил он в афганской разборке…

Безвестные жертвы военных трагедий
второй половины двадцатого века,
жил юноша дома – был отич и дедич, 
по чести служил бы, да нет человека.

Отмеченный лентами чёрного крепа,
безбожный, горючий, бандитский, железный
закончился век под хрипение рэпа,
но хочется верить – небесполезным.

И в новом столетье очнётся деревня,
весною защёлкают вечные птицы.
Страна, словно спящая долго царевна,
в глубокое небо глядит сквозь ресницы.


Фото из Инета.