Все умерло

Все умерло, все поглотила тишь.
И страсти, оживлявшие  стенанья,
Под сению давно прогнивших крыш,
Под стоны снов и детские вещанья,
Уложены как ветви от ракит,
На плаху всемогущих провидений.
А вечность безучастно сверху зрит,
На горсть тщеславия и крохи озаренья.

Здесь милосердия нетронутая дева,
В прискорбный день, омытая росой,
Шагнула босиком, довольно смело,
На стернь колючую за светлою рекой.

И оглядев унылую  округу,
Забитую несчастными людьми,
Махнуть забыла солнечному другу,
С кем проводила сказочные дни.

Печальный взгляд, постылая тревога,
И долгий путь в ушедшие года.
И каменистая в ушельях гор дорога,
Ведущая, туда же, в никуда.

Там робкий шопот на заре трескучей
Морозит сердце, раздражая слух,
Рука сжимает мускулом могучим
Жизнь удаленную от пилигримов двух.

Они не ропщут – так судьба велела,
Но только жаль – последние деньки,
Утрачены,  как дань святого дела,
И вновь угасли слова огоньки.

Один лишь пепел, да суета от дела,
Да жизни прошлой сладостный угар,
Еще волнует старческое тело,
Не разжигая страстия пожар.